Цветик-2 . Обычные судьбы
Шрифт:
Выздоравливал мальчик медленно, слишком истощен был организм, но каждый день приносил что-то новое. Если первые дни Тонков носил его на руках, то через три дня ребенок потихоньку ходил по боксу, держась за стены. Он рвался домой, к Мурке, первый вопрос, каким он встречал Тонкова, был неизменным:
– Как моя Мурка там?
Мишка на полном серьёзе отчитывался, что кошка ведет себя беспокойно, очень ждет Игорька. Мальчик стал любимцем всего отделения - его интересовало всё, он хотел знать все и сразу, спрашивал любого о том, что его заинтересовало.
А интересовало
– А что Вы хотите, в самый любопытный возраст у ребенка был мизер информации и общения, вот он и наверстывает, заполняя свой вакуум.
Все отделение знало про его Мурку, даже самая суровая и вреднючая санитарка Ирина Ивановна и та поддалась его любопытству и обаянию, и подолгу разговаривала с ребенком. Когда она мыла пол в коридоре, Игорек сидел на подоконнике и, весело болтая ногами, спрашивал о чем-нибудь, она для виду ворчала, а сама зорко следила, чтобы он, перебегая на следующий подоконник, не забывал переносить специально сшитую для него 'сидушку' .
Когда же Сонька принесла сделанные и напечатанные фотографии его любимой Мурки... ребенок засиял и всем-всем показал и похвастался своей Муркой. Одну фотку великодушно задарил санитаркам. Они повесили её в своей подсобке, дружно прослезившись:
– Вот ведь, кошка ребенку вместо матери, хорошо бы у Алины с Мишей получилось ребенка усыновить без этого детдома.
– Сергей Васильевич! А давайте мы всем отделением напишем ходатайство или какое заявление, что мы тоже просим помочь им, тут как бы исключительный случай.
– Это уже медсестры подумали о таком.
Мишке прозвонился знакомый из МВД, сказал, что надо увидеться.
– Приезжай ко мне домой, у меня дочка замечательные шарлотки делает, да и спокойно посидим.
Сонька испекла аж две:
– Одну дяденьке с собой дадим!
Пришедший подполковник милиции, битый-перебитый жизнью мужик, по его выражению -'выпал в осадок от кошки'.
– Слышь, Александрович, на неё глядя, точно поверишь в переселение душ, она совсем как человек. Смотри, как слушает сидит? Если будут у неё котята - мне одного сразу отдадите!
Мурка же, едва он пришел, села в угол полюбившегося дивана и застыла изваянием, только уши дергались, когда Вадим Егорыч рассказывал о найденной мамашке ребенка.
– Мы покрутили название города, получалось, скорее всего, Армавир, а у меня там однокурсник по школе милиции живет, и начали искать. Вот что накопали: Воронцова Ирина Петровна, нигде не работающая, пьющая особа, 25 лет, имела ребенка - Воронцова Игоря...
– он сделал паузу, - Михайловича, сейчас ему было бы 8 лет, ребенок пропал в пятилетнем возрасте. Соседи предполагают, что его увезли то ли цыгане, то ли армяне, что постоянно крутились в её квартире. Мамашка поиском ребенка не озадачивалась. Жила в свое удовольствие: вино, мужики, и прочее. Сейчас находится в больнице - цирроз печени, скорее всего, не выйдет уже. Свою однушку сколько раз пыталась продать, но прописан в ней Игорь Михайлович, подала заявку на поиск ребенка, который нужен только из-за квартиры. Цинично пояснила своей единственной родственнице, тетке - Ольге Ивановне Каравай, что будет официальная бумага - ребенка нет, продаст квартиру, которую сложно назвать квартирой, там голые стены и грязь. Так вот, Миш, дуй туда. Ребенок - Михайлович, проще. Скажешься отцом, она по пьяни и не помнит, кто отец-то. Панов - друган мой, подсуетится, скажет, что нашли настоящего отца, и он согласен ребенка усыновить, а ей какие-то деньги отдашь, и не придется дитя в детдом отправлять. Езжай в Армавир побыстрее, она, мамашка-то, может в любой
Мурка, опять удивила - встала, подошла к Вадиму, сидевшему на этом же диване, ткнулась мордой в его руку, тот машинально начал гладить её по голове и вдруг замер:
– Миш, она чё? Поняла всё, что я говорил? Фантастика...
– Мне думается, она по интонациям понимает, что и как, мы из больницы приходим - сидит у порога, сразу говорим, что Игорьку лучше - выздоравливает... ушами подергает и идет успокоенная, на свое любимое место. Кошка вроде бродячая, а такая чистюля - в туалет ходит, нигде не гадит, ест аккуратно, чисто аристократка!
– улыбнулся Тонков.
– Такое впечатление, боится, что могут выгнать на улицу, вот и старается. И я не представляю, как она своего Игорька встретит...
– Моя бабуля когда-то говорила... подожди, как это?..
– Вадим подумал, - а вспомнил, если кошка сама в дом приходит - это к добру, вот у вас вроде так и выходит.
Вечером же приехал незаменимый Быков, вместе подумав, решили ехать в Армавир вдвоем, оставив 'на хозяйстве' того самого мента в отставке - стародавнего знакомого Быкова. Мишке не терпелось побыстрее утрясти все эти дела. Он долго и подробно говорил по телефону с Алишкой, которая тоже очень надеялась, что им удастся найденыша усыновить.
А утром, поговорив с лечащим врачом, Алина обрадовала Мишку, что их отпустили домой, обязав являться на осмотр каждые два дня. Сергей Васильевич мудро рассудил, что кошка Мурка придаст ребенку дополнительный стимул для быстрого выздоровления, а в больнице наоборот, ребенок скучает, и лечение затянется.
Мишка разбудил Соню - та шустро собралась, заехали за кофе и конфетами для медсестер и санитарок, лечащему врачу Мишка взял из своих припасов чисто мужской подарок - набор виски со стаканами.
Ребенок обошел всех, всем подарил конфеты, пожелал всего хорошего и сказал, что уезжает домой к Мурке и Соне.
Расцелованный и довольный, хотел бежать к машине, но Тонков взял его на руки, ворча, что пока ещё рано бегать, и Мурка тяжелее его теперь.
Мальчишка всю дорогу ерзал на сиденье:
– А Мурка меня совсем-совсем помнит?
– Ну, за две недели тебя забыть невозможно, она, наоборот, сильно скучает .
А у двери в квартиру Игорек как-то оробел:
– Иди, малыш, первым!
– Нет, я лучше последний зайду, схитрю, пусть она потом меня увидит!
Едва Тонковы зашли, Мурка, дико мявкнув, стрелой пролетела между ног у Тонкова и запрыгнула в протянутые руки ребенка.
– Мура, Мурочка моя!
– Игорёк изо всех сил прижал к себе кошку, а Тонков, взяв их на руки, перенес и осторожно усадил на банкетку - ребенок пока был слабеньким.
Привстав на задние лапы, передними уцепившись за воротник ветровки, как бы обнимая его, кошка вылизывала лицо ребенку. Он смеялся и отворачивался от неё, Алина и Сонька плакали в открытую, даже Мишку пробрало, он вытер повлажневшие глаза.
– Мурка, ну Мурка... чё ты какая-то мокрая?
– Мальчишка поднял на них удивленные глаза: - А.. лина, -он так и звал Алину, - она, что, тоже плачет? У неё морда мокрая, возле глаз - кошки ведь не умеют плакать? Они же не люди?