Цветочек. Маска треснула. Том 2

– Если он не может обеспечить безопасность в собственном дворце, то как мы, народы Давридании, может чувствовать себя в безопасности под его рукой? Да-да, как мы можем?! – паттер, казалось, рассуждал вслух, будто бы репетировал будущую речь. Ещё и злорадно посмеивался.

Несмотря на показное недовольство, паттер был в хорошем расположении духа. Мог ли он надеяться, что император так удачно подставится? Не мог. Зато может воспользоваться этой удачей.

Из радостных мыслей его выдернул истошный крик, а затем и оборванный возглас:

– Нападе…

Он почти слился с резким и пронзительным свистом лезвия, закончившимся сочным вжихом и двойным вскриком за его спиной. Паттер резко обернулся и замер, уставившись на сына. Тот стоял рядом с дёргающимися телами охранников, по гортаням которых стремительно расползались тёмные пятна. Из-под плаща Идана с обеих сторон выглядывали запачканные лезвия мечей. Паттер столкнулся со светящимся взглядом сына и невольно отшатнулся.

Повисла тишина, но отец и сын так смотрели друг на друга, словно между ними шёл яростный разговор.

– Ты не посмеешь, – сквозь зубы процедил паттер. – Я твой отец. Не посмеешь поднять руку на меня.

Идан неторопливо вытянул правую руку из-под плаща. Взгляд паттера скользнул и задержался на рукоятке в виде орлиных голов. Характерная особенность оружия воинов Харшнее.

– Да, ты мой отец, – Идан медленно выталкивал из себя слова. – Но мне ты отцом быть не позволил. Или, – он склонил голову, исподлобья смотря на паттера волчьими глазами, – ты думал, что я простил?

Паттер отшатнулся, всё ещё не веря, и распахнул рот для крика.

Лезвие стремительным росчерком прошлось по его горлу раньше, чем из него успел вылететь хоть звук.

Глава XXXIV. Признание

Дейна осторожно выдохнула и плотнее прижалась к стене. Вспомнились пророческие слова Шерра, что она однажды поднимет чьё-то кладбище. Лучше бы уж кладбище… Не проснулся ли у брата дар проклятийника?

Скелет пошевелился, натужно захрустели корнями приподнятые крылья и звякнули цепи. Штыри, которыми они были приделаны к потолку, выпали из кладки все разом и бухнулись на пол. Дракон с треском провис вниз и коснулся передними лапами пола. К ним поползли отпавшие сабли-когти и с мягким жёлтым светом приросли к прежним местам. В грудной клетке в переплетении корней замерцал огонь, постепенно разросшийся до полноценного костра. Пламя вспыхнуло быстро и ярко, как взрывной порошок – только без взрыва, – и мгновенно выжгло корни под рёбрами. А затем стремительно расползлось по всему скелету, сжигая не только корни, но и цепи. Пара десятков звеньев рухнула вниз, подземелье наполнилось дымом и запахом горелого дерева.

Дейна старалась не шевелиться, хотя ошмётки корней и искры пламени летели прямо на неё. Боялась привлечь внимание ожившего монстра. И чего только ожившего? Неужели из-за её крови? Так кто из предков додумался оставить такую чудь? И где?

Дракон встряхнул башкой, шкрябнув короной рогов по потолку, а затем изогнул шею и уставился на Дейну так, словно мог её видеть. Или хотя бы чуять.

Как в этот момент Дейна жалела, что решила не изучать магию. Знание хоть какой-то теории помогло бы понять, чего ждать. Магом у них в семье можно было назвать только дядю, который делал артефакты для них.

Бросив взгляд по сторонам, Дейна оценила свои не очень высокие шансы на побег. Проскочить между лапами она, может, ещё и успеет, но не давал покоя огонь, блуждающий по костям скелета. Вдруг дракон плюнет в неё пламенем?

Когда дракон потянул морду к ней, Дейна окончательно убедилась, что он её видит, и сорвалась с места, поднырнув под левой лапой. Она не успела даже выскочить из-под туловища, как скелет перехватил её правой лапой. Кости больно сжались на теле, Дейна упёрлась руками в длиннющие фаланги и затрепыхалась изо всех сил. Остатки корней обрывались под её ладонями, но сами кости словно из стали были выкованы.

Дракон поднял женщину на уровень полыхающих глаз, и Дейна замерла. Медленно приблизив морду, ящер ткнулся костяным носом в лоб хранительницы. Сердце у той едва не разорвалось, когда она представила, как распахиваются челюсти и жёлтые зубы смыкаются на её теле. И что потом? Получив кровавую жертву, ящер обрастёт плотью?

По морде дракона пробежала едва заметная голубая искра, ткнувшаяся и истаявшая на лбу Дейны, в чёрных узорах Проклятой Короны.

И её посетила неожиданная мысль.

Она госпожа.

Мысль, продравшаяся через страх, возникла будто бы не в голове Дейны. Её словно вложили.

Всё ещё не веря, женщина прикоснулась дрожащей ладонью к жёлтому клыку, и её обдало теплом.

Всё… правильно.

Дейна не понимала, что происходит, но постепенно осознавала, что ей бояться нечего. Понимание приходило будто из внешнего мира, как если бы чужие мысли проникали в её голову. Будто она слышала слова без звука.

Вздрогнув, женщина вынырнула из вязкой тишины и посмотрела вниз. Печать на полу почти затухла. Своё предназначение она, видимо, исполнила. Разбуженный дракон продолжал стоять на трёх лапах, в четвёртой удерживая Дейну. Огонь больше не блуждал по его телу, собрался в черепе и под позвоночником в брюшной части.

– Как… – Дейна кашлянула, прочищая пересохшее горло, – выбраться отсюда?

На ответ она не очень надеялась, но дракон зашевелился и вскинул башку вверх, шкрябнув рогами по потолку. Лапу, в которой он держал Дейну, ящер засунул себе в грудную клетку и вытряхнул женщину на свои же рёбра. И как рванёт вверх, долбанувшись черепом в потолок!

Посыпались отпадающие корни, кирпичи и отсыревшая штукатурка. Дейна покрепче вцепилась в ключицу и упёрлась ногами в рёбра, раскорячившись, чтобы не вылететь. Ещё удар, и отвалился целый пласт кладки, сломавший костяное крыло. Из драконьей пасти вырвалось глухое подобие рычания, Дейна аж вся мурашками покрылась. Осыпавшиеся на пол кости поднялись и, пристроившись на прежнее место, с мягким свечением приросли.

Ещё удар, и рога увязли в грунте, посыпалась земля. Дракон встал на задние лапы и когтями и зубами начал разрывать проход наверх, ввинчиваясь в образовывающуюся дыру головой.

– О боже, Тёмные… – почти беззвучно шептала Дейна, представляя, как её спустя годы находят в земле, съёжившуюся среди драконьих рёбер.

Не успела она насладиться фантазией, как от драконьей головы ощутимо потянуло другим воздухом. Не подземельной неподвижностью, а цветущей сочностью сада. Прижав костяные крылья к бокам, дракон судорожно протиснулся вперёд, почти полностью залезая в прорытый лаз. На томительные две минуты Дейна действительно оказалась заживо замурованной в землю в гробу из драконьих костей, а затем её обдало тёплым, душноватым воздухом, и дракон, опёршись лапами, выдернул своё тело почти до половины из земли. Дейна ошарашенно уставилась на фонари, мелькнувшие в межреберье. Дракон стремительно выползал наружу, расправлял крылья, вытягивал шею, заполняя собой всё пространство.

Отпустив ключицу, Дейна соскользнула вниз и, ухватившись за зуб позвонка, подтянулась наверх, к гребню, украшенному свежевыломанными корнями, кустами и травой. Рогатая голова дракона со стекольным звоном столкнулась с ночным небом, и оно начало стремительно осыпаться вниз. Глухо взревев, дракон встряхнулся, и воздух вокруг него разорвался треском, грохотом и оглушающим звоном. Дейна только и успела прикрыть голову руками.

Когда грохот и звон немного улеглись, она рискнула приоткрыть глаза и выпрямилась, ошарашенно осматриваясь.