Цветок Эридана

— Мы могли бы договориться, — тихо сказал эриданский советник.

— Никаких договоров. Отныне я выдвигаю условия, а Эридан их выполняет, — король поднялся с места, показывая, что разговор окончен.

Дратса хлопнула Еву-Марию по плечу и растянула губы в усмешке:

— Ну, детка, поздравляю! Беги надевай своё лучшее платье! — она обернулась к охране. — Chto bylo nuzhno tomu muzhiku?

— Priehal trebovat' korolevu obratno.

— Ha! Da kto on voobsche takoy? — нехорошо прищурилась женщина.

— Eto lord Fin, pervoe lico Eridana.

— Govoryat, on neravnodushen k krasotke. Hazar krepko derzhit ego na kryuchke, — вмешался в разговор другой мроаконец.

— Oni chto, s uma poskhodili? — Дратса округлила глаза. — Radi zhenskoy popi tak unizhat'sya. Эй, крошка, нам направо.

Ева-Мария опустила голову: её мутило, она чувствовала себя потерянной и несчастной. Дратса продолжала болтать со стражниками, не обращая на неё внимания, пока они не дошли до комнат принцессы. Видя, что на королеве нет лица, Элия встревоженно обняла её.

— Что случилось, Ваше Величество?

— Лорд Фин в Мроаке, — в смятении пробормотала девушка.

— Вы говорили с ним? Что он сказал? Это связано с Эриданом?

— Мы не знаем, что ему нужно, мы запретили ему тут появляться. Кажется, наш брак с Лоритом расторгнут, а вместо него заключён другой.

Фрейлина подняла брови.

— И Вы не рады этому, сударыня?

— Нет, конечно! Что это за жизнь? Мы не принадлежим самим себе. С нами обращаются как с товаром! — королева опустилась на лавку и дала волю слезам.

— Но ведь это не самое худшее, что могло случиться, — сказала Элия, помолчав.

— Но и не лучшее! — простонала Ева-Мария. — Король Хазар не слишком любезен и уж точно не тот муж, о котором мы мечтали! Он совсем нас не любит!

— Он дикарь и варвар, но не злой и всегда поступает по справедливости. Не плачьте, сударыня. Я уверена, со временем Ваше сердце успокоится.

— Лучше умереть, чем провести всю жизнь в его замке, — продолжала рыдать принцесса. — Терпеть несносную Дратсу, есть невкусную еду и мёрзнуть в холодной постели!

Элия Кельвин хотела ответить, что ко всему можно привыкнуть, но в это время дверь открылась и эдлер Клиц ровным голосом доложил:

— Banya.

Поздно вечером все сидели за накрытым столом. В большом зале было немноголюдно: вопреки ожиданиям, здесь присутствовали только члены ближайшего окружения короля. Во время свадебного пира гостям позволялось говорить что угодно. Халдор был мрачен и осушал бокал за бокалом, слушая солёные шутки эдлеров. Ева-Мария сидела рядом с ним в какой-то прострации, совершенно не осознавая, что с ней происходит, и к тому же не понимая ни слова.

— Ну хватит пялиться, эй! — Дратса пихнула Сорбуса локтем. — Не переживай, и тебе в брачную ночь перепадёт.

— Тревожно мне за бедняжку, — фыркнул Ога. — Как известно, царевна, гостившая у семи богатырей, умерла отнюдь не от яблока.

— Завидуешь, старый развратник? — прищурился Твазимхар.

— Чего скрывать? Я тоже не прочь приласкать красотку.

— Угу, вон Колз уже пытался, — буркнул Никза.

— Сама небось напрашивалась, — со знанием дела сказал Криегор. — Как говорится, слепой курице всё пшеница.

— Неправда! — возразил Бэйд. — Все мы разные на ощупь.

— Да и на вкус тоже, — саркастически заметил Найтли.

За столом грянул хохот.

— Где справедливость? Всё, как обычно, достаётся эдлерам, — Гленн горестно покачал головой.

— Не всё, лишь объедки с халдорского стола, — осклабился Тарг.

— Даёшь каждому по бабе! — прорычал Ниальп, осатанело разрывая кусок мяса.

— А мне — мужика нормального! — потребовала Дратса.

— Деточка, я буду ревновать, — Тарг положил на стол нож и красноречиво поглядел на мроаконку.

— Кому ты нужна, вобла, — Киллах да Кид сплюнул на пол.

Женщина вскочила, вращая глазами, но драку пресёк Хазар.

— Дратса, уведи королеву.

— Что, уже пора? — та зыркнула глазами на безропотно поднявшуюся Еву-Марию. — Вам, мужикам, всю ночь веселиться, а я даже напиться не успела.

— Нет в жизни счастья, — философски заметил Бэйд.

— Хочешь подменю? — предложил Сорбус и подмигнул.

Все загоготали, провожая женщин многозначительными взглядами.

— Слышь, Сорбус, — тихо произнёс Бэйд. Юноша и не заметил, каким образом эдлер успел оказаться между ним и Криегором. — Ты много-то не пей. Говорят, тебя Хазар к себе вызывал. Случилось что?

— Да так, разговор один, — нехотя ответил Сорбус, наливая себе полный кубок. Тёмные глаза Бэйда тянули из него признание.

— О чём?

— Спросил, по какой девушке я сохну. Ему Регрер наплёл про меня с три короба.

— И что ты ответил?

— По Канарейке.

Эдлер приподнял бровь:

— А он что?

— Сказал: "Хорошо" и всё.

— На этот раз ты выкрутился, Сорбус, но в следующий гляди в оба. Ниточка, по которой ты ходишь, внезапно может порваться, — сказал мужчина, вставая.

— А я летать умею.

Бэйд осуждающе глянул на него и ушёл, а веселье продолжалось.

Впереди показалась группа знакомых гассеров, и женщина остановилась поболтать с ними. После приветствий и расспросов один из них небрежно обронил:

— Кстати, Хиро вернулся в строй. Он теперь на службе у Тарга.

— Чёрт меня дери! Вот так новость! Как поживает этот шельмец? Сто лет его не видела!

— Сто не сто, но с импакта уже год прошёл.

— Он снова решил заявиться на игру?

— Нет. Скажи спасибо мятежникам, в этом году развлечений не будет.

— Вот же чёрт! — выругалась Дратса.

— Хиро сейчас во дворце. Подваливай в караулку, обмоем назначение.

— Простите, парни, не могу, — Дратса глазами указала на Еву-Марию.

— Значит, ты отказываешься выпить с друзьями? — с укором спросил воин.

— На халяву, — добавил другой.

— Не искушайте меня, — ухмыляясь, ответила женщина. — Я при исполнении: день и ночь охраняю своих крошек.

— Сегодня ночью твои услуги не понадобятся, — мроаконцы заржали. — Ну что, идёшь?