Да, были люди в то время!

Примеру императора, последовала вся его свита. Но дольше всех меня поздравлял Аракчеев, он понимает толк в артиллерии, когда-то сам был генералом от артиллерии, мне помогал организовывать производство орудий в Нижнем Новгороде. Сейчас, после недолгой опалы, Аракчеев вновь в фаворитах, он правая рука АлександраI.

Именно Аракчеев помог мне выкупить у государства заводик в Нижнем Новгороде, на котором я начинал клепать первые пушки. Перестроил завод полностью, провёл там глубокую модернизацию, закупил новые станки, нанял новых работников, и развернул массовое производство боеприпасов для всех видов вооружения, выпускаемого моими заводами. Попотеть и поездить пришлось немало, естественно не в ущерб основной деятельности.

За всеми этими заботами, я не замечал, как стремительно летит время.

Вернувшись в первых числах ноября 1825 году в Санкт-Петербург после очередной инспекторской поездки по заводам, доложил Багратиону о проделанной работе. Петр Иванович меня выслушал, но, как мне показалось, он был чем-то озабочен.

— Ваше высокопревосходительство, — обратился я к Багратиону, — у вас дома все хорошо, все здоровы?

— А с чего ты начал интересоваться здоровьем моей семьи, своей мало? — излишне резко ответил мне генерал.

— Просто в ходе моего доклада, вы не задали ни одного уточняющего вопроса, а на вас это не похоже. В столице что-то случилось?

— Как тебе сказать. Внешне все спокойно. Правда, император какой-то стал не такой. Болеть стал продолжительно. Моя Екатерина Павловна говорит, что брат стал часто посещать монастыри, подолгу молится. И вдобавок, брожения в высшем обществе начались. Похоже, как ты выражался «вирус революции», наши офицеры привезли из Франции в Россию. Ко мне табунами ходят представители разных «северных» и «южных» обществ, пытаются приобщить к своей правде.

— Гнать их всех надо, и не вступать ни в какие с ними отношения. Я мыслю так, где начинает давать ростки так называемая демократия, там начинается бардак и полная неразбериха. Ничего толкового у этих доморощенных «революционеров» не получится. Кто за ними пойдёт? Горстка студиозов из университета? Остальной же народ России не поймёт их, образования не хватит. Если у вас Петр Иванович, на данный момент есть какие-то отношения с такими людьми, мой вам совет, оборвите все связи. А если состоите в переписке, то предайте огню все письма. Так будет полезней для здоровья.

— Иногда в их речах есть очень неплохие мысли.

— Когда эти мысли «революционеры» попытаются воплотить в жизнь, то в России может начаться очередная смута, которая нам совершенно не нужна. Не удивлюсь, если узнаю, что иноземные представители входят в эти самые «общества» и «кружки». На прямую агрессию против России иноземные державы не пойдут, боятся, а расшатать наше общество изнутри, воздействуя на элиту, это завсегда, пожалуйста. Учтите, наибольших успехов в политических интригах, достигала Великобритания, а король и парламент этой страны у нас числится в друзьях. Британцам мы не нужны сильными, в военном отношении, им выгодней поддерживать отношения со слабой Россией, которой можно диктовать свою волю. Это больше относится к задачам Комитета общей безопасности, пусть у них голова болит, как избавить страну от неуместного вольнодумства, и пресечь недружественные действия наших «партнёров» и мнимых «друзей».

— Может, ты ошибаешься, так рассуждая?

— Вы знаете меня много лет. Я, прежде чем что-то сказать, рассматриваю ситуацию с разных сторон. Начитавшись трудов Руссо, Вольтера и Вейсса, просветители хотят ввергнуть страну в гражданскую войну. Пролить реки крови, ни в чем не повинных крестьян, которые толком не поймут, за что их будут убивать. Заявляю вам, Петр Иванович, откровенно. Если ко мне кто-то обратится с предложением вступить в «общество», то такого субъекта я вызову на дуэль, и обязательно убью, вы знаете, у меня рука не дрогнет.

— Кровожаден ты Степан Иванович.

— «Революционеры» хотят разрушить мою Россию, которой я служу верой и правдой, в которой живёт моя семья и близкие мне люди. А за родных я буду врать недругов даже зубами. Я на своих заводах ввёл жёсткую дисциплину, чуть послабее, чем в армии. Там нет даже намёка на какие-то «неправильные» разговоры. Не дай Бог, появятся, говоривший просто исчезнет.

— И что прикажешь мне делать со всеми этими князьями, графами, баронами и послами? Они просто осаждают меня, идут по делу и с разными, иногда провокационными предложениями.

— Кто приходит действительно по делу выслушать, остальных гнать, не взирая, на лица и положение в обществе. Поверьте, может наступить такое время, что принадлежность к какому-либо обществу, станет прямой дорогой на эшафот или в далёкую Сибирь.

— Ну, ты такое сказал, князей на эшафот!

— Все течёт, все меняется. Когда повесят десяток князей, то общество, поначалу ужаснётся, а потом поймёт, что с государством шутки плохи.

— Наш АлександрI, вообще-то лояльный человек.

— На престол может взойти и другой император, российская история такие случаи знает. Да, и вы мне говорили, что АлександрІ,болеет в последнее время.

— Все-все, давай завершим обсуждать эту тему, а то договоримся, до непонятно чего. Чем планируешь заниматься в дальнейшем?

— Работать, император пока меня от обязанностей главного Инспектора не освобождал, и вы об этом не говорили. Естественно производить оружие на своих заводах, и продавать за хорошие деньги государству, перевооружать армию.

– А знаешь, я последнее время подумываю подать в отставку. Навоевался я уже, хочу пожить в спокойствии, заняться воспитанием деток. Устал я от всяких дворцовых и околодворцовых интриг. Капиталов у меня достаточно, всем детям хватит на жизнь. Тебя неволить я не могу, поступай, как тебе велит совесть. Мне кажется, скоро может наступить очень нехорошее время.

Двадцать пять лет мы с вами, Петр Иванович, вместе воевали и вместе созидали, знаем друг друга отлично. Если вы примите решение подать в отставку, то и мой рапорт ляжет на стол рядом с вашим.

АлександрІ заметил, что из нас двоих всегда получается надёжная команда, которой по плечу любая сложная военная задача, а если мы порознь, то успехи нашей деятельности относительно скромные. Вот посмотрите, и сейчас у нас неплохо получается проводить преобразования в армии, совершенствовать её организационную структуру и вести полное перевооружение.

— Спорить не буду, так онои есть. Может тебе не торопиться с рапортом? Ты еще молод. Займёшь моё место.

— Вы прекрасно знаете, что я не люблю общаться с представителями высшего света, не смог себя за столько лет приучить. Нет лучше уеду к родителям, они у меня уже преклонного возраста, а хозяйство у них огромное. Отец никого стороннего привлекать не хочет, а сам сильно сдал.

— Надеешься стать сельским жителем? А как тогда твои заводы? Кто за ними присмотрит?

— Я эти годы занимался не только разработкой оружия, но готовил управляющих заводов, создавал техническую службу, артели конструкторов. Одним словом, я наладим производственный процесс на заводах таким образом, что мне остаётся только контролировать. А это я, смею вас заверить, умею довольно неплохо.