Да, мой лорд

– Зелий сейчас использовать нельзя.
– сказал Северус, словно извиняясь.
– Это может нарушить читоту эксперемента: мы же не знаем, что это было такое.

И правда, заливающаяся слезами мисс, так и не смогла внятно ответить, что она предложила своей жертве. Все, чего удалось добиться Малфою - это адрес в Лютном, где ей продали эту дрянь, да и тот был ему хорошо знаком.

– Если бы не это, я бы непременно применил обезболивающее.

Малфой даже не сразу понял, о чем он:

– Каким, однако, неженкой вы меня считаете, мистер Снейп! Вы собираетесь отрезать мне руку?

– Нет, - растерялся самозванный лекарь, - только проколоть кожу…

– Тогда приступайте, я уж как-нибудь потерплю. Если вдруг потеряю сознание - у вас есть опыт.

Мальчишка покраснел, но сжал зубы и собрался. Малфой почувствовал, как хватка на его руке усилилась, не давая ему дернуться, и вздрогнул, ощутив укол. Снейп провел ножом, чуть расширяя надрез и подставил пробирку как раз вовремя, чтобы не уронить ни капли на колени Малфоя.

Снейп набрал три пробирки и остановил кровь.

– Зачем так много?
– удивился Люциус.
– Обычно достаточно одной.

– Я не целитель.
– пояснил Снейп.
– Сразу может не получиться, а ранить вас дважды я не хочу.

– Это очень мило с вашей стороны. Я могу одеться?

Попытавшись встать, Малфой почувствовал головокружение. Закрыв глаза, он потянулся к голове, но, за секунду до него, на виски легли пальцы Северуса, и, не успев остановиться, Малфой накрыл их своими ладонями.

– Не вставайте, я принесу укрепляющее.
– отстраненно проговорил Снейп, но, посмотрев на него, Люциус увидел почти панику.

Мальчишка не отводил глаз, и Малфой видел смесь страха, желания, тоски, и - вызов: Северус ожидал, что его одернут, поставят на место или высмеют. Бедный ребенок! Люциус мягко потянул его руки, проводя ими по своему лицу, опуская к губам, и осторожно поцеловал обе чуть подрагивающие ладони.

– Не нужно.

Мальчишка не отнял рук, и Люциус так же осторожно потянул их к себе, опасаясь напугать, и готовый отпустить при малейшем намеке на несогласие. Он не хотел принуждать, он только хотел еще раз обнять Северуса, просто почувствовать его рядом с собой.

– Не уходи.

Они были слишком близко и до этого: их мантии соприкасались, и Снейп, чуть качнувшись вперед, оказался на коленях у Люциуса, все так же не отводя взгляда. Люциус отпустил руки Снейпа и привлек его к себе, обнимая. Тот чуть помедлил, застыв очень прямо, но потом расслабился и прильнул к груди точно так, как мечталось Люциусу. Малфой все еще боролся с собой: отведя рассыпавшиеся темные волосы, он поцеловал Северуса в лоб, но тот поднял голову, прикрывая глаза, и Люциус сдался: его губы накрыли рот Северуса, осторожно целуя, пробуя, не скрывая восхищения.

Северус не отвечал, и Люциус отпустил его, вопросительно заглядывая в глаза:

– Если не хочешь…

Он не договорил: Северус поднял руки, запустил их ему в волосы, пропуская пряди между пальцами, и восхищенно выдохнул:

– Сто лет мечтал… - и тут же со страхом отдернулся.
– Простите.

– Мне тоже хотелось потрогать твои волосы.
– улыбнулся Люциус, едва сдерживаясь, чтобы не потрогать то, что ему действительно хотелось, и не напугать раньше времени: мальчишка сейчас опомнится и сбежит, а Люциус еще не насытился поцелуями.

– Ты позволишь?

Северус доверчиво зажмурился и Люциус, лаская волосы, снова потянулся к его губам. Теперь ему пытались отвечать. Мальчишка совсем не умел целоваться, явно стеснялся этого, но Люциусу не потребовалось много времени, чтобы заставить его забыть обо всем. Северус не замечал давно расстегнутой мантии и рук Малфоя, забравшихся под нее. Он тяжело дышал, чуть постанывая, и Люциус остановился, давая передышку не столько ему, сколько себе: это было похоже на издевательство: держать в руках такое отзывчивое чудо и не позволять себе почти ничего. Северус смотрел на него бессмысленными чуть удивленными глазами.

– Северус, мы не должны… - Люциус заставил себя сказать это. Они ведь, и вправду, не должны… Он - не должен.

Глаза Северуса блестнули пониманием, он спрятал лицо в волосах Люциуса и шепнул ему в ухо:

– Должны…

Это прозвучало жадно и повелительно, и Люциус сорвался: забыв о благих намерениях, он дернул Северуса за волосы, отрывая от себя и заставляя запрокинуть голову, и впился губами в открытую шею. Рука его скользнула по ногам Северуса вверх, и, едва он сжал ладонь, как мальчишка выгнулся, чуть не упав на пол, и коротко застонал. Люциус прижал бьющееся тело к себе, ощущая нежность и стыд. Он понимал, что виноват, но не жалел о происшедшем. Сейчас, мальчишка придет в себя, поймет, что его использовали, и… Люциус просто обнимал худого, теплого Северуса, гладил по волосам и вздрагивающей спине, и ждал.

Северус долго не шевелился, наверное просто не знал, что сказать, или ждал чего-то от Люциуса, но тот молчал, и Снейп поднял голову. Он прятал взгляд, и Люциусу стало грустно. Ну же, мальчик, я готов… Он разжал руки, давая Северусу встать. Тот слез с его коленей, отвернулся, поспешно застегивая мантию и молчал. Люциус запаниковал: кто знает, что происходит сейчас в голове у мальчишки, и чего ему ожидать? Приведя себя в порядок, Люциус поднялся:

– Северус, обернись, пожалуйста.
– далось ему с определенным трудом.

Северус, чуть помедлив, повернулся. Люциус потянулся за палочкой, но остановился, заметив нацеленную на него палочку Снейпа. На этот раз тот успел первым.

– Не смей!
– голос мальчишки звенел от злости.
– Не смей стирать мне память! Или ты боишься, что я побегу хвастаться в «Пророк»?

Вот мы уже и на «ты»… Люциус поднял руки, и спокойно ответил:

– Я собирался стереть тебе не память, но, если ты знаком с очищающими чарами, то вполне справишься сам. Могу я надеть мантию?

Снейп смущенно отвернулся и пробормотал заклинание. Малфой тихо приблизился к нему и положил руки на плечи, ожидая какого-нибудь неприятного заклятия, но Северус только вздрогнул и застыл.

– Северус, - тихо попросил Малфой, - прости меня. Я не должен был…

– Вы это уже говорили.
– так же тихо ответил Снейп, и Люциус вздохнул с облегчением: похоже, истерики не будет.
– Это не ваша вина. Я сам…

– Тебе семнадцать. Твои желания нормальны, а вот в моем возрасте уже пора думать головой.