Да, мой лорд
Шрифт:
– Простите. Я принес зелье, но не смог вас разбудить. Выпейте.
Он протянул Малфою стакан и, видя, что Люциус с трудом удерживает его, помог выпить.
– Что теперь?
– поинтересовался Люциус, стараясь понять, как себя вести: мальчишка прятал глаза и держался очень официально.
– Теперь можете снова заснуть. Я понаблюдаю, как вы перенесете сегодняшний вариант зелья, и если что-то пойдет не так - помогу.
Снейп кивнул на придвинутый к кровати столик, уставленный пузырьками.
– Это все мне?
– ужаснулся Малфой и заметил слабую улыбку.
– Нет. Это, - Северус указал на ближайший
– Не сомневаюсь. Спасибо вам.
Люциус откинулся на спину и прикрыл глаза, из-под ресниц наблюдая за Снейпом. Тот сидел, отвернувшись, но постоянно кидал озабоченные взгляды в его сторону. Постепенно он начал тереть глаза, потом зевать, спина медленно сгибалась, голова опускалась все ниже, и Малфой не выдержал:
– Когда ты последний раз нормально спал?
Разбуженный вздрогнул и обернулся:
– Я спал.
– Именно поэтому ты засыпаешь сидя на стуле.
– Люциус снова перешел на ты, не заметив этого, как, впрочем и Северус.
– Как ты обходился все это время?
– У меня было бодрящее зелье, но оно закончилось, а сварить еще я не успел. Я постараюсь не заснуть больше, извините.
Люциус задумчиво посмотрел на него, и решительно отодвинулся назад, отгибая одеяло:
– Иди сюда.
– Что?
– Иди ложись сюда.
Мальчишка отпрянул и оскалился:
– Ваша светлость, вы, кажется, перепутали меня с леди Малфой?
– прошипел он.
– Нужно сказать целителю, что он поторопился с выводами о сохранности вашего рассудка.
– Должен заметить, что тебя трудно спутать с леди Малфой, хотя бы потому, что моя жена гораздо красивее.
– фыркнул Люциус.
– Это во-первых. Во-вторых: если ты заболеешь и сляжешь, кто тогда будет лечить меня? А если ты боишься, что я начну на что-то претендовать, то уверяю тебя, сейчас ты легко со мной справишься.
– А вы не боитесь, что я начну на что-то претендовать?
– прищурился Северус.
– Не боюсь.
– чуть хрипло ответил Малфой.
– «Я боюсь, что ты никогда этого не захочешь.»
– Я не должен спать. Вдруг вам станет плохо?
– сделал последнюю попытку Снейп.
Люциус видел, что его глаза слипаются, и ему очень хочется лечь, все равно куда, и, наконец, закрыть их.
– Я не хочу больше спать, и если я почувствую что-то необычное - сразу разбужу тебя.
Северус задумался, подозрительно глядя на улегшегося на спину Малфоя. Но кажется, усталость пересилила осторожность и он решился: скинув туфли, присел на краешек кровати, потеребил застежки мантии, но раздеваться не стал и, наконец, улегся спиной к Люциусу, проигнорировав откинутое одеяло.
– Только, обязательно разбудИте.
– строго напомнил он, и через несколько минут Люциус услышал тихое сопение.
Приподнявшись на локте, Люциус смотрел на свернувшегося Северуса. Мантия обтягивала спину, снова выставляя напоказ острые косточки позвонков. Мальчишка спал беспокойно, иногда вздрагивая всем телом и что-то бормоча.
Вскоре он начал ворочаться и оказался лицом к Люциусу, свернувшись еще сильнее. Кажется, Снейпу было холодно, и Малфой осторожно накрыл его краешком одеяла. Спать не хотелось, хотелось
любоваться. В полумраке разглядеть черты лица было сложно, и Люциус подвинулся почти вплотную. Мальчишка сопел, кисти его рук непроизвольно подергивались, глаза быстро двигались под сомкнутыми веками. Страшный сон? Словно подтверждая догадку, Северус тихо застонал, и Малфоя кинуло в жар. Это было так похоже на те стоны, которые помнились ему, что Люциус возбудился мгновенно. В висках застучала кровь, дыхание перехватило. Хотелось прижать мальчишку к кровати, зацеловать до потери разума и не останавливаться, не щадить, не жалеть…Северус потянулся и доверчиво ткнулся лицом в грудь Малфоя, попав прямо в расстегнутый ворот, чуть повозился и закинул руку Люциусу на талию. Несколько раз глубоко вздохнув, Люциус осторожно обнял своего зельевара и поцеловал в немытую, пахнущую зельями макушку.
«Как крупно вы попались, сиятельный лорд!»
Через пару часов в спальню скользнула пришедшая узнать, все ли в порядке, Нарцисса. Увидев спящую на кровати пару, она замерла. Лицо леди на минуту выразило горечь и гнев, в руке оказалась палочка… Постояв, Нарцисса тихо вышла и заперла дверь несложным заклинанием. Мало ли, что.
20 глава
Утром Люциус проснулся первым. Северус все так же спал в его руках, щекоча теплым дыханием кожу на груди. Лежать так, ничего не делая было сложно, почти мучительно: Люциус хотел всего и сразу, и в то же время не хотел, чтобы мальчишка просыпался. Характер Снейпа был ему немного знаком, и Малфой не сомневался, что проснувшись, Северус сразу попытается сбежать, а позволять ему это Люциус был не намерен.
Северус просыпался: слегка потянувшись всем телом, он попытался перевернуться на живот и замер. Люциус ощутил, как напряглись мышцы под его руками, участилось дыхание, и почти услышал торопливые и испуганные мысли, заворочавшиеся в голове. Не дожидаясь, пока его попытаются проклясть, Люциус поздоровался:
– Доброе утро.
– и медленно убрал руку.
Снейп отодвинулся от него и, принимая деловой вид, смущенно спросил:
– Как вы себя чувствуете? Как прошла ночь?
– Все хорошо. Мне попался настолько умелый зельевар, или ты просто пугал меня, рассказывая о возможных осложнениях?
– Нет, - было забавно наблюдать, как мальчишка пытается не лучиться от гордости.
– Просто у меня оставалась ваша кровь, и я смог рассчитать первый вариант заранее.
Тут он осекся и покраснел: хранить чью-то кровь без ведома владельца, и, тем более, использовать ее считалось настолько неэтичным, что за это могли исключить из гильдии зельеваров без права восстановления, а в случае Снейпа - просто не взять на работу никуда, где есть зелья.
– Простите.
– Ничего страшного, я ведь сам оставил тебе ее. Так что там было за зелье?
– Одно старинное приворотное, сейчас таких уже не готовят. Какой-то умелец положил втрое больше амариллиса, чем надо, и вы просто отравились.
– Замечательно. Значит, это случайность.
– Я пойду? Мне нужно варить следующий вариант.
– Снейп попытался встать, но Люциус удержал его.
– Подожди. Я хочу, чтобы ты сделал для меня одну вещь…
– Какую?
– мальчишка прищурился, ожидая неприятностей, но вырываться не стал, чем очень обрадовал Малфоя.