Дань
Шрифт:
Тишина все еще висела, когда девушка робко улыбнулась.
– Хан шутит, - тихо сказала она. – Это я стану ему опорой и буду защищать от всех невзгод.
Люди переглянулись, зашушукались и рассмеялись, так и не осознав, кто из молодых говорил правду. Хотя… Их устами в тот день говорили боги, а значит, истина была везде.
И снова сыпались поздравления, звучала музыка, преподносились подарки. Все боо Саинарского Ханства произнесли свои предсказания, обещая блага, богатство, процветание, счастье и много-много хорошего. Но Эйлин видела, что Кайсар все еще беспокоится
И вот в разгар праздника прямо перед ханской скатертью появилась старуха. Она выросла словно из-под земли. Домотканую рубаху покрывали вышитые руны, а бус на шее было столько, что старушка должна была согнуться под их тяжестью, однако держала плечи расправленными, хоть и опиралась на посох.
Эмегтэй Анира охнула и побледнела. Кайсар словно заледенел внутри, застыв изваянием. Княжна в первые секунды растерялась, но потом улыбнулась и приветливо кивнула гостье.
– Доброго дня, бабушка, - произнесла Эйлин.
– А тебе счастливого века, деточка, - ответила старушка.
Снова стало тихо. Только шепот пронесся по рядам: «Боо Мэргэн пожаловала».
– Свадьба у нас, - снова сказала княжна, потому что никто не пришел ей на помощь. – Присядьте, разделите нашу радость.
– Доброе у тебя сердце, северная княжна, - усмехнулась видящая. Хотя как она могла видеть, когда ее пустой взгляд был устремлен куда-то очень далеко. – И мудрость, и такт, и славные речи делают честь твоему супругу. А вот он меня на свадьбу не позвал. Так я сама явилась!
– Зачем? – грозно спросил Хан, наконец, взглянув на ведьму.
– Досказать то, от чего ты так поспешно сбежал в прошлый раз, - хохотнула старушка, словно не услышала стали в голосе правителя. – Горяч ты, Кайсар. А терпению тебе у жены поучиться стоит.
– Ты мне уже предрекла смерть! – выдохнул он.
И люди, кто это услышал, охнули.
– Да разве ж смерть? – продолжала издеваться Мэргэн.
– «Не пройдет и года, как падешь…» - рыкнул Кайсар и поднялся. Эйлин последовала за ним.
– И где ж там про смерть твою? – старушка веселилась вовсю. – А дослушал бы, не носил бы на душе тяжесть, ведь по-моему все и вышло – пал ты, Великий Хан, жертвой любви и все ханство свое бросил к ногам любимой женщины, не прошло и года. Старые люди плохо видят то, что рядом, но порой заглядывают далеко.
Княжна видела, как разрумянилась Анира, как тайком выдохнул Хан, и тоже успокоилась.
– Запоздалое приглашение примешь? – спросил старушку Кайсар.
Он подошел к видящей боо, взял старушку под локоток, и улыбка удовольствия растянула старый почти безгубый рот.
– Давненько я на свадьбах не пировала, - сказала она. – Про счастье и процветание слушать будешь, али другие боо надоели?
– Много хороших предсказаний не бывает, бабушка, - ответила ей княжна, взяв за другой локоть. – А ваши речи мы выслушаем с величайшим вниманием.
Они подвели старушку к скатерти и усадили на мягкие подушки, вверив заботам других женщин.
– Да что и говорить, когда счастье через край, - ответила видящая и шепнула Эйлин: - А ты заходи ко мне, дитя.
Я тебе о славных правнуках твоих расскажу и еще о сорока поколениях вперед.Княжна улыбнулась. Она поняла, что старая женщина шутит и своими словами хотела сказать лишь то, что род Хана продлится и будет славным и сильным.
– Спасибо, - поблагодарила она, получив улыбку в ответ.
Веселье продолжалось весь день, а когда светило склонилось к самому горизонту, к ханской скатерти подвели невысокого коня, полностью скрытого алой шалью. Рядом в поводу вели оседланного ханского вороного жеребца.
Эйлин не понимала, отчего вдруг у нее так отчаянно забилось сердце. Княжна волновалась, словно ей предстояла встреча с кем-то родным. Она посмотрела на мужа и робко спросила:
– Кто это?
Он протянул руку, помог подняться жене и повел.
– Это мой подарок тебе, - улыбнулся он, остановившись рядом с животным, и сдернул шаль.
Подарком оказалась невысокая, очень ладная каурая лошадка.
– Малышка, - ахнула княжна, и слезы заблестели в ее синих глазах. – Малышка…
Девушка подошла к лошадке и та очень тихо, почти застенчиво всхрапнула. Эйлин коснулась шелковой гривы, заглянула в карие глаза и была навек покорена этим очарованием.
Нет, это была не ее Малышка, но очень похожая лошадка. А мысль о том, что Хан осматривал табуны, выискивая почти точную копию почившей любимицы жены, грела девушке сердце.
– Как ее зовут? – с улыбкой спросила она.
– У нее еще нет имени, - сказал Кайсар. – Она молода, и до этой минуты не имела хозяйки. Назови ее как пожелаешь?
Хан был доволен, что его дар затмил все другие дары и тронул сердце любимой. Он видел радость на лице Эйлин, и от этого тепло разливалось по всему телу, а щемящая нежность бурлила в венах и рвалась наружу. Лишь за одну улыбку этой женщины Кайсар не задумываясь отдал бы все, что имел.
– Я назову ее Радость, - сказала жена.
– Прокатимся? – спросил Хан, и девушка кивнула.
Кайсар помог ей устроиться в седле, лишь потом вскочил на своего жеребца.
– Я покажу тебе, что степь бескрайняя, а ночное небо здесь выше, чем в любом месте Элитары, - шепнул ей муж. – Расскажу тебе, как коротка жизнь для того, чтобы я успел сказать тебе все слова о нашей любви…
– Начни сейчас и, быть может, успеешь до условленного часа… - улыбнулась княжна, и ее лошадка перешла на шаг, покидая праздник.
Хан не отставал, а вдали веселились люди, звучала музыка, песни, и почти никто не заметил, как ушли те, ради кого все сегодня здесь собрались.
Последние лучи освещали сочные травы. Где-то высоко блестели первые звезды. По бескрайней степи неслись навстречу ветру могучий воин на вороном жеребце и его хрупкая жена на невысокой каурой лошадке. Мужчина и женщина смотрели друг на друга, и их лица светились любовью и радостью. Счастья было так много, что каждый готов был делиться им со всеми, кто нуждался в этом, делая мир лучше и прекраснее.
САМЫЙ КОРОТКИЙ И САМЫЙ ГРУСТНЫЙ ЭПИЛОГ
(слабонервным не читать)
Много лет спустя…