Дар памяти
Шрифт:
Я приучил себя не испытывать во время пыток ничего, кроме равнодушия. Злости во мне не хватало, но Лорду надо было что-то демонстрировать, и на помощь мне пришли возможности окклюменции. Я культивировал в себе безграничное восхищение и трепет перед Лордом, и делал из них щит, привнося эти эмоции в каждую сцену так, чтобы они были сильнее всех других. Полагаю, что так далеко в окклюменции, как я, не заходил еще никто. Впрочем, это было то же самое, что придумывать заклинания. Есть люди, которые, как заучка Грейнджер, могут лишь тупо следовать чужим знаниям, но по счастью, я не из их числа.
Потом, когда обнаружилось, что Лорд гоняется за Лили, тогда все уже выглядело
Так и сейчас. Как будто все вернулось на много лет назад. Вот только промахов, которые я допустил с Лордом и Дамблдором, больше не должно быть.
========== Глава 53 Семейная история ==========
Тяжело опираясь на край стола, Мария Инесса выровняла дыхание после аппарации. Конечно, это было глупо - нестись куда-то после бессонной ночи. Но другого шанса могло и не представиться. Судя по всему, новые хозяева не наложили на дом чар крови, или сделали это плохо. Опомнившись, они изменят защиту, а она так и не узнает…
Собственно, что ей нужно узнать? Она медленно обвела взглядом темную, тесную кухню. Некогда начищенная до блеска, а теперь достаточно запыленная утварь, проржавевшие трубы, прогнивший пол. Трещина в оконном стекле и паутина на полстены. Вряд ли это все расскажет ей о хозяевах. И, самое главное, даже если она выяснит, кто они, это мало поможет ей разгадать загадку Джейн.
По условиям завещания, которое Марии Инессе показывал юрист Джеймс Паркер, ни один из домов Джейн не мог быть продан в течение ста лет со дня ее смерти. Родственники могли только жить в них, перестраивать их, но не более. Джейн умерла в 77-м, в год рождения Полины Инессы, а этот хмурый тип с немытыми волосами сказал, что они с другом купили дом в 80-м году. Но… магические завещания составляются на основе магии крови, в отличие от маггловских, их невозможно оспорить и условия их невозможно нарушить тоже.
Следовательно, либо Джеймс Паркер показал ей фальшивое завещание, либо тело, которое она видела в часовне летом 1977 года, не было телом Джейн… Чушь. Она сама, собственной рукой и палочкой проверила, ее ли это тело. От Джейн с ее странными фантазиями можно было ожидать всего, чего угодно. Следовательно, завещание было фальшивым, но, Черная Мадонна, зачем?
Однако рассуждения потом, сначала - дело. Стараясь не смотреть на кровь, впитавшуюся в доски пола, Мария Инесса обошла стол и присела на диван. Голова разламывалась, поясница тоже. Всю ночь она провела в кресле у постели отца, поила его зельями и держала за руку, цепляясь за одну единственную мысль: «Только не сейчас. Пожалуйста, не сейчас».
Кажется, Бог услышал ее. Не то, чтобы отец чем-то действительно мог помочь. Конечно, болезни не сломили его дух и не затуманили острого ясного ума, но в последнее время старый герцог находился не в том состоянии, чтобы давать советы. Преодолевая боль древних проклятий и борясь с частыми сердечными приступами, он почти не мог разговаривать, а мысленная связь утомляла его так быстро, что иногда все их общение сводилось к тому, что Мария Инесса только успевала пересказать, как обстоят дела.
И все же, само присутствие в роду столь сильного, пусть больного и старого, волшебника создавало некую иллюзию защищенности. После его смерти Мария Инесса останется совсем одна. Впрочем, есть надежда на то, что совсем скоро ей удастся передать управление родом Грегори. Безусловно, род выберет его как сильнейшего дееспособного волшебника, и тогда несчастья Вильярдо закончатся. А она, наконец,
отдохнет.Усталость ее была так велика, что Мария Инесса не могла придумать себе никакого другого сравнения, кроме как с загнанной лошадью. Еще чуть-чуть, и она падет прямо на дорогу, и один Бог знает, что будет тогда. Кто сможет удержать все это? Да еще накануне войны с Темным Лордом.
Она старалась не думать о странном поведении Грегори в последнее время. В конце концов, это всего лишь два месяца. Она знает его столько лет! И он рос на глазах ее отца. Ничто пока не указывало на то, что он мог бы не хотеть заботиться о семье, как делал это многие годы. Однако это его странное поведение… тот разговор.
…В единственном свободном от строительного хлама помещении монастыря – комнатах Грегори - в камине ярко пылает огонь. Он сам сидит в кресле, торопливо перебирая листы старинной книги по приворотам.
Мария Инесса, облокотившаяся на край стола, со вздохом откладывает другую.
Неужели они не снимаемые? – устало говорит она.
Чушь, - бросает он, поджимая губы, - любые чары можно снять!
Но не проклятья, - возражает Мария Инесса.
О, ради Иисуса, - чуть раздраженно говорит он, - это всего лишь чары! Этот человек не способен наложить даже самое простенькое проклятье.
Чудится ей или нет, что в его голосе звучит презрение? Но высокомерие в Грегори – это так непривычно. Строгость, жесткость, властность – да, но никогда – столь явная надменность. Неужели эти перемены характера - опять влияние чар? Каэтана, ее подруга, с которой она снимала когда-то приворот, была явно не в себе. Но тогда и чары не были наложены грамотно. Если это делается правильно, то, как в случае с Грегори, не зная специфических признаков, приворот обнаружить очень трудно.
Почему нельзя сделать так, чтобы этот человек снял чары сам? – задавая вопрос, она вдруг чувствует ужасную неловкость. Конечно, глупо считать, что Грегори, с его умом, не подумал об этом.
Потому что я хочу, чтобы он думал, что я их снял, - выцветшие карие глаза недобро прищуриваются. Грегори откидывает голову на спинку кресла. И его беззвучно шевелящиеся тонкие сухие губы пугают ее…
Мария Инесса вздохнула. В последнем письме он написал, что «нашел решение своей маленькой проблемы, однако это займет некоторое время». Но как долго? Разберется ли он с этим до ритуала? Кто тот человек? Загадок все больше. Впрочем, имя этого ненормального, должно быть, не слишком существенно. С чего это вдруг ей стало казаться, что Грегори не справится сам?
Конечно, она видела его в абсолютно беспомощном состоянии и сама несколько месяцев выхаживала его, но ведь и он сыграл свою роль в том, что она смогла вернуться в Испанию и вернуть свое доброе имя. Кроме того, благодаря ему вся ее семья осталась на свободе, пока она сама находилась в изгнании. Сильный волшебник, влиятельный человек, глава самого известного в магической Испании монастыря. Тот, кто с безумной стойкостью перенес все эти пытки…
Пытки… Черная Мадонна! Тот немытоволосый…
Разговор с Игорем…
«И это не я посадил Тони. Не я. Это сделал Снейп. Ты мне веришь?» «А между тем Снейп и был самым главным предателем! Он был шпионом! Шпионом Дамблдора.» «Варит зелья в Хогвартсе. А Лорд приблизил его к себе, сопливого мальчишку, и ценил чуть не больше, чем нас всех!»
И то, что она пыталась вспомнить, уходя из Дурмштранга…
…Ярко освещенная факелами камера в каком-то подвале.
Грегори, в разодранной мантии, искусав губы в кровь, корчится на полу от боли.