Дар памяти
Шрифт:
Я вскакиваю и стремительно отхожу на свое любимое место к окну. Сердце прыгает от живота к горлу, как игрушка йо-йо, а у меня впереди шесть уроков, и ни малейшей возможности расслабиться… и я сам не знаю уже, что говорю себе, чтобы унять охватившее меня возбуждение.
Слова Фелиппе доходят до меня не сразу.
…жертвы пытались как-то сообщить о своем состоянии, выдавали намеки и если бы кто-то прислушался к ним вовремя…
Жертвы чего?!
Подчиняющих артефактов и заклятий, конечно! Ты когда-нибудь общался с человеком под Империусом длительное
Нет, конечно!
Так я и знал, что все это фигня – про Малфоя, - бормочет он.
Причем тут Малфой?!
Ну, вы же дружите. По крайней мере, в твоем досье так написано! А он якобы был под Империусом целых шесть лет.
Прекрасно! Мое досье видели все, кроме меня!!
Мы недолго дружили, - понятия не имею, что ему можно говорить, а что нельзя. Но, в любом случае, все это начинает изрядно досаждать. – Ты не находишь, что это несколько невежливо? Мне в лицо бросают обвинения, при этом не объясняя, в чем именно меня обвиняют, тем самым, не оставляя мне никакой возможности оправдаться.
Он молчит. На несколько секунд мне кажется, что он уснул, и я дергаюсь, когда он заговаривает.
Ты хочешь, чтобы я слил эти воспоминания в думоотвод тоже?
А ты сам-то как думаешь?
То, что ты сделал для меня в субботу… это доставило тебе какие-то неудобства?
Неудобства! Я стараюсь не расхохотаться. Что на это можно вообще ответить? Аккуратно снимаю мантию со спинки стула:
Мне пора. Вернусь после четырех. До палочки даже дотрагиваться не смей!
Фелиппе едва заметно кивает, пытаясь перевернуться на живот. Когда это не удается, и я начинаю помогать ему, он смотрит на меня тем самым жалким взглядом. Я знаю, он хочет, чтобы я поцеловал его. В голове вертятся фразы из какой-то статьи о пользе сексуального контакта для больного. Вслушиваюсь в беспокойное тиканье ходиков, отворачиваюсь и ухожу. Всю неделю, пока я выхаживаю его, мы почти не разговариваем.
К Анабелле я попадаю только в четверг.
Надо признать, что, несмотря на все ее собственное недовольство, в дешевой маггловской гостинице она смотрится очень органично. Особенно в спортивном костюме, который мы купили в первом попавшемся магазине одежды, стараясь успеть до того момента, когда ее пальто превратится обратно в мантию. Ни дать, ни взять - эмигрантка из бедного квартала.
На кровати – два маггловских любовных романа с приторно улыбающимися парочками на обложках. Надеюсь, что она ела за это время что-то посущественнее яблок, огрызки которых валяются тут и там…
Я хочу обратно, Снейп, - говорит она, после того, как я сообщаю, что с Блейзом все в порядке.
Ты все знаешь сама, - спокойно отвечаю я, прислоняясь к столу.
Я не могу даже колдовать!
Ты прекрасно умеешь колдовать без палочки, - замечаю я.
Не все! Я даже эту гадость не могу трансфигурировать, - жалуется Анабелла, как бы невзначай ероша волосы и надувая и без того пухлые губы. – А если на меня нападут?
Если на тебя нападут, ты прекрасно воспользуешься и своей магией, и своей палочкой. Но на всякий случай я принес тебе эту.
Отдавать
боярышниковую не хочется: я уже успел свыкнуться с ней, но утешаю себя тем, что это временно. Через пару дней Ричард будет связан вассальной клятвой, и тогда я прикажу ему добыть для Анабеллы новую палочку.На ней точно нет следа.
Она берет палочку заинтересованно.
Я пыталась найти подчиняющие проклятья, - говорит она. – Но ничего так и не обнаружила.
Если бы мы имели дело с идиотом, я бы тебе так и сказал.
Нет, с идиотом – точно нет, - она кидает задумчивый взгляд в пространство. – Но ни один гений не может предусмотреть всего.
Проблема только в том, что мы не знаем, чего именно он не предусмотрел, - бросаю я. – Тебе удалось обнаружить хоть какие-то нестыковки в воспоминаниях?
Анабелла залезает на кровать, хлопает по ней, приглашая сесть, и, прислоняясь к подушкам, подгребает колени к груди. Сажусь и, слушая ее, разглаживаю руками шершавое коричневое покрывало.
Полно нестыковок, - говорит она. – Целые дни из воспоминаний исчезли.
Вот как?
Да. Все они должны быть связаны с одним и тем же человеком, Снейп, так ведь?
– Анабелла умолкает, продолжая шевелить губами.
Между ними есть что-то общее?
Праздники. Семейные праздники. Рождество, Пасха, день рождения Блейза, мой день рождения. Шесть лет из года в год. Мы могли справлять их только с кем-то очень близким, кто был близок как мне, так и Блейзу.
Твой любовник?
Она кидает на меня возмущенный взгляд. Ах да, девственность до свадьбы и все такое…
Кто еще?
Она пожимает плечами. – У нас нет родственников в Англии, и за границей нет. Если только он не стер мне память о существовании родственников.
Понятно.
Молча обвожу взглядом комнату. На столе лежит палочка Анабеллы и стоит графин с водой, и мне очень хочется встать и проверить его. Удерживаю себя, сосредотачиваясь на текущем моменте. Кажется, идея нестыковок была безнадежной с самого начала. Чего я, собственно, ждал? Мой противник – мастер по заметанию следов.
У меня есть догадка, - говорит вдруг Анабелла.
– Но это не впишется в твою теорию.
Почему?!
Потому что это женщина, Снейп.
Женщина?
Женщина. Маггла или полукровка. Не могла же я узнать про телевизор от бабушки Эйвери, она сама узнала о нем от меня.
Женщина, - говорю я медленно. – Маггла или полукровка, притом, что Блейз терпеть не может даже полукровок?
Не знаю, Снейп. Но чистокровный маг не рассказал бы мне про маггловские сериалы.
Логично. Но как ты с ней познакомилась? В нашей среде только чистокровные, - я умолкаю, надеясь, что Анабелла не вспомнит, что я на самом деле полукровка.
Она задумывается.
Раньше я часто гуляла в нашей деревне, Блуберри-Бинс, и в окрестностях тоже. Могла пройти миль двадцать пешком, может быть, кого и встретила. Правда, я и в Лондоне любила гулять тоже…
Я подавляю стон.
Но есть одна черта, которую я про нее знаю точно.
Какая?
Она хорошо знает испанский.