Дар полночного святого

Появилась известная уже пара.

– Требуется инициатива, изобретательность, вкус. Господина Лису стоит попридержать, но предоставить ему лучшее место в ложе. А главную исполнительницу вы хорошо знаете. Не дурна? Энн, станцуешь нам "мамбу", а? Партнеры есть... Только не стриптиз! Не люблю, когда женщины сами раздеваются. Одежду надо срывать, вы поняли?
– Отдал распоряжения Михаил. Не сдерживайте чувств. Но не лишайте даму возможности произносить иногда пару слов. Мне предстоит ещё услышать от неё нечто весьма волнующее... Признайся, голубица, ты обожаешь, когда я мучаю тебя. Ведь ты любишь меня, Энн, любишь, когда я делаю тебе очень больно...

– Мерзкая гадина!

– Приступайте...
– С улыбкой садиста приказал Лешковский, предвкушая развлечение.

Мулат направился к Тони.

– Ну, ну...
– Предостерегающе вытянул руку Фокс.
– Я ещё не высказал своих пожеланий.
– Он вскочил на бочонок и взялся рукой за вентиль. Вдоль потолка полуподвала извиваясь, проходили трубы.
– Ты строитель, Майкл. Догадываешься, под каким давлением здесь идет газ? Под тобой - тротил, а здесь электропровода. Если устроить замыкание, посыпятся чудесные искры... Вот будет весело! Не подходи!
– Крикнул он ринувшемуся вперед охраннику и повернул вентиль.

– Ты не сможешь убить себя и девчонку, которой только что целовал ноги... Начинайте...

– А почему же нет? Кажется, здесь никто не шутит!
– Зловещим голосом произнес Тони.

Мулат сделал осторожный шаг - Тони до конца свернул вентиль - из трубы со свистом вырвался газ.

– Прекрати!
– Михаил неторопливо достал пистолет.
– Я не любитель грубых шуток. Тем более, когда трусливый заяц изображает из себя хитроумного Лиса.

Телохранитель отступил к шефу.

– Опусти пушку, не трусь, Лешковский.
– Усмехнулся Антон. Михаил поднял пистолет.

И тут произошло непонятное - мощная струя кипятка хлестнула в шефа. Душераздирающий вопль и выстрел раздались одновременно. Комнату заволокло паром. Подхватив девушку, Тони выскочил в коридор.

– Бежим! Быстрее... Кажется, я жив.
– Промчавшись по темным лестницам, они оказались в холле. Тони что-то нажал, двери распахнулись, и тут же громыхнул взрыв.

Беглецов осыпало стеклом из лопнувших окон, завыла сирена сигнализации, над крышей поднялась черная гарь. Они бежали по маргариткам и крокусам к воротам, ведущим в переулок. Чья-то темно-синяя машина стояла у противоположного тротуара. Ура! Тони рванул дверцу, но она не поддалась.

– А если мы так...
– Тони склоняется над замком, закусив губу вывернул какую-то железку и они запрыгнули внутрь. Автомобиль, воя сигнализацией, сорвался с места.

Аня втянула голову в плечи: - Сейчас будут стрелять...

– Копы? Вряд ли.

– Люди Михаила.

– У них сейчас другие проблемы. Ведь я забыл выключить газ. А ещё заранее поковырял оплетку электрокабеля гвоздиком. Вода, электричество, газ - смекаешь? Разве ты не училась в школе?

Боюсь, пожарные и "скорая помощь" прибудут на место происшествия слишком поздно...

– Но ведь могло рвануть раньше... мы могли не успеть...

– А риск, а фортуна? М-м...
– Тони застонал и протянул правую руку Ане.
– Что там? Терпеть не могу рассматривать раны. Врач из меня все равно не получился бы...

– Ой... Здесь страшный ожог. Вся ладонь и два пальца!

– Какой степени?

– Чего?

– Ожог, - обуглено, ошпарено?

– Пузыри и кожа клочьями... А под ней - мясо!

– Шид... Пришлось зажать кран с кипятком, чтобы направить струю на них. Малость не рассчитал. Но остальное - верно! Кажется, во мне умер великий естествоиспытатель.

– Ты лучше, чем Джеймс Бонд, крутой Уокер, Дункан Маклауд и все физики, вместе взятые...
– Аня оторвала длинный лоскут подола и перевязала ладонь.

– Мое подвенечное платье пришлось весьма кстати.

– Думаю, бриллианты на шее тоже сгодятся.

Аня схватилась за колье: - А я и забыла... Вот почему ты спас меня, хитрющий пройдоха.

– Почему палач не сорвал с приговоренной леди драгоценности?
– вот вопрос. Ответ простой - у тебя на шее побрякушки, детка... Как и проклятый дворец. У меня вообще такое впечатление, что ты вырвалась из Бермудского треугольника: твое прошлое - мрачный мираж. Фантомы исчезнут при первых лучах солнца.

– Не хотелось бы, чтобы "Стрекозу" постигла та же участь. Ведь она нам ещё понадобится? Я правильно поняла твои планы?

29

Розовая полоса над горизонтом светилась предвосхищением ясного весеннего утра. Еще немного - из пучины вырвется солнце. Даже волны переливались розовым перламутром, особенно когда "Стрекоза" двигалась прямо на восток. Но стоящий у руля Антон постоянно менял курс.

– Это что, фигурное катание на яхте?
– Кутаясь в плед, Аня сидела рядом, смотрела в кудрявый затылок рулевого и все никак не могла осмыслить случившееся. Чтобы не сбрендить, она старалась не думать о том, что осталось на берегу, о сгоревшей вилле "Двойник" и страшном человеке, которого так сильно любила. Выкинуть все это из жизни, как вырывала из тетради листы с неверно решенной задачей, и начать все заново...

– Странно оборвалась тогда наша лирическая история, господин Грюнвальд... Признаюсь, мне было очень обидно. Ты так смотрел на меня, Принц-январь... А после новогоднего представления отказался прийти на ужин к Лаури. Ничего не объяснил и вообще исчез.

– Ничего себе! Это мне было обидно... Ты слетела из-под купола прямо в мои объятия... Я готовил подарок и даже... даже признания... А здесь такой сюрприз!

– Не помню...

– Естественно. Где уж тебе запомнить всех своих поклонников. Запуталась в ухажерах. Мне Лина тогда сказала: "Приглашаю к нам в гости. Будет миндальный торт и танцы. Только тебе придется изображать моего парня, поскольку Нюта позвала поклонника, с которым у неё очень серьезные отношения".

– Не может быть!
– Аня вспомнила, как тоскливо прошел вечер, на который она возлагала столько надежд.
– Я ведь тогда перед тобой блеснуть хотела - Зинку в "ракете" подменила. Страшно было, но я знала - ты смотришь на меня...Такой загадочный, белом парике и с подведенными глазами...

– Принц-Январь... Как же забыть мой последний и единственный успех на льду. Тогда я простудился, схватил жуткую ангину с осложнениями. А через полгода мы уехали в Рио... Я даже был рад...
– Антон не оборачивался к Ане.
– Ведь я много раз звонил тебе...

– Понятно. Алина говорила, что меня нет дома, - вздохнула Аня.

– Нет. Она пригласила меня в театр на какую-то балетную премьеру. Поскольку, как объяснила, ей идти совсем не с кем - "сестричка" уехала к отцу в Тулу... с мамой и своим приятелем. Я аж осатанел... Голова раскалывалась, в глазах все расплывалось. Потом окулист сказал: "У вас, юноша, прогрессирующая близорукость. Возрастные перестройки нервной системы, осложнения от перенесенной инфекции"...

– Так это я, выходит, испортила твою спортивную карьеру?!
– Аня обняла Антона за плечи.
– Э-эх! Ведь у меня с тех пор в личной жизни все так и не клеилось... Потом как-нибудь расскажу... Если в одну камеру надолго посадят...