Дар выживания

– Я могу прямо сейчас и людей собрать, и увезти, - вызвался третий южанин, бывалый охотник.
– Как раз в Шелехов и собираюсь.

– Хорошо, Слава, делай, - я всё-таки вспомнил имя этого мужичка, глянул на Саню, тот кивнул, мол, не очкуй, надёжный человек.
– На этом закончим. Бойцов накормить и спать уложить, посты менять по графику. Но смотрите, чтоб пока без бухла. Разойдись.

Последовавшая за этими словами суета была приятной. Люди заслужили отдых и спешили, кто куда. Если быть точным, к местам временной дислокации. Нельзя распускать войско по домам, пока война не окончена, да они и сами не стремились. Понимали, что всё отвоеванное у боевиков можно также легко потерять. Тем более, мобильная связь работала, многие отзвонились по домам, их вещи собраны, большая часть семей уже эвакуирована. В общем, можно спокойно поспать в местах базирования отрядов - в супермаркете, "Кадрили", да и в других пустовавших зданиях хватало свободного пространства.

Мы, как обычно, втроём прыгнули в уже ставший родным "крузак". Первым делом заехали к Андрюхе, тот накидал сумку шмоток и других необходимостей и запер дом. Далее помчали что есть мочи на Тайшетские дачи, аккуратно обруливая брошенные и сожжённые автомобили. Машина с нашими бойцами, как и положено, дежурила у моста через реку Тайшетку. Я сразу приметил, что из троих бодрствовал лишь один, а напарников разбудил в последний момент, но считать это залётом не имело смысла. Мы все так дежурили, меняясь каждые два часа, потому что за два часа концентрация не падает, а вот отдых всё равно нужен. Парни доложили, что всё в порядке, хотя старший о гостях, подъезжавших на трёх машинах, с виду гопота, пытались что-то про контроль территории навязать, но куда им с ружьями против автоматов. Положили лицом в асфальт и вызвали группу поддержки из ГОВД, что совсем недалеко. Правильно сделали. Напомню, что трудности с местной шантрапой начались в первый же день после появления боевиков. Ушлые ребята из бывших сидельцев и безмозглой шпаны пытались что-то из себя показать, да только по факту они не могли оказать сопротивление ни боевикам, ни нам, зато на безоружных граждан наезжали, грабили магазины и прочее. Наживаться на горе и слабости других в военное время - удел мразей, поэтому с такими не разговаривали, стреляли как собак, без суда и следствия. Нация чище будет.

В общем, похвалил ребят и изложил последние новости, что боевики полностью разбиты, главарь уничтожен и город вроде бы очищен от скверны. Заодно добавил, чтобы в девять утра снимались с поста и готовились покинуть город, а также предупредил о возможном людском потоке со стороны дач. Думаю, те, кто эти дни ютился на дачах, решатся вернуться в город за вещами и свалить подальше. Ну, а наш путь продолжился. Миновав речушку, мы проехали место, где ещё три дня назад существовало и прекрасно функционировало прибрежное кафе. Сейчас же вместо вышеозначенного заведения тлели угольки, ставшие напоминанием о битве бирюсинских ребят, спешивших нам на помощь, с расслабившимся противником. Свернув с трассы влево, мы проехали несколько километров по прямой, как стрела, проселочной дороге, на месте которой когда-то пролегала царская железнодорожная ветка. Правда, сейчас об этом знали лишь историки и старожилы. По левую сторону, за берёзами и соснами мелькали разношёрстные домики дачников, огороды с пышной зеленью местами неубранной картошки. Засмотревшись в окно, я не заметил, как Дима свернул, и мы оказались на нужной улице, а через несколько домов притормозили.

Первое, что я услышал бы, выходя из машины, если б Дима заранее не сообщил родителям о нашем визите, это выстрел отцовской гладкостволки, но, слава небу, брат догадался предупредить стариков и посоветовал готовить вещи. В бледном, но потихоньку разгорающемся рассвете мы с парнями выглядели чрезмерно воинственно. Ну, ещё бы! Автоматы, пистолеты, камуфляж, разгрузки и куча магазинов к оружию. Но всё же мы никак не походили на боевиков. Может, поэтому соседские мужики без опаски повылазили на дорогу, теребя свои бесполезные на большой дистанции гладкостволы-дробовики. Из нашего небольшого, ухоженного домика послышались шаги, и на бетонной тропинке между ним и цветником появилась мама. Лицо её от волнения осунулось за эти дни, на глазах следы недавних слёз. Она оказалась рядом так быстро, что я и глазом не успел моргнуть, как она заключила нас с Диманом в нежные материнские объятия, целовала без конца щеки, заставляя краснеть, пока, наконец, не подоспел отец. Как всегда монументальный и серьезный дядька, не любивший стричься, от чего седые космы торчали в стороны. С неизменной сигаретой в зубах и стареньким ружьем 20-го калибра. На поясе полный патронташ самокрученных патронов. Обнялись и с отцом, но по-мужски строго, хлопая по плечам. На суровом лице отца появилась редкая улыбка, глаза хитро прищурились. К этому моменту соседские мужики подступили ближе, разглядывали с интересом нас и наше вооружение.

– Ну, что там в городе, Лёшка?
– высовываясь из-за Андрюхиной спины, спросил сосед, дядя Вова, можно сказать, друг семьи.

– Всё нормально, - я не очень дружелюбно относился к соседу, на то были причины, но рассказал всё без утайки.
– Боевиков поимели и в хвост, и в гриву. Постарались уничтожить всех, никого не выпустить из города. Ночью сожгли их последний лагерь на "нефтянке". Почти весь город эвакуирован по деревням, потому что есть опасение, что прибудут другие банды. Всем советую валить от Тайшета подальше. Лучше на юг. Там, в Шелехове и Соляной, уже созданы вооруженные отряды ополчения. Провизия, оружие, другие необходимости в наличии. Раненых тоже туда увозим. Короче, уезжать советую, но насильно никого не потащу. Кроме вас, - я серьёзно посмотрел на мать с отцом.

Народ зашевелился. Отец пытался протестовать, мол, урожай не собран, надо за помидорами смотреть да картошку копать, но его можно понять, ведь он последние два года только зимой не жил на даче, привык. И всё же, дав волю своему бунтарскому эго, он сдался и согласился уехать на несколько дней в Соляную, где у него много родни. Сборы не заняли много времени, и очень скоро мы вернулись в город. Оставив машину у баррикад, добрались до подъезда пешком. Света, само собой, нигде не было, хотя я попросил бодрствующие смены попытаться найти специалистов, чтобы съездили под охраной на все электроподстанции и попробовали разобраться, что к чему, ведь окончательно накрылось электричество после взрывов на подстанции недалеко от НПС. Впрочем, уже слегка рассвело, чтобы вскипятить воды или приготовить поесть, достаточно и газовой печки, купленной мной на рынке у таджиков. В нашей квартире, после того, как Надя отважилась уехать в горбольницу на подмогу, а её родня отправилась в деревни, осталась лишь Катя. Она и блюла порядок, и даже приготовила к нашему приезду кое-что съестное. Будто знала момент, когда вернёмся. Мы быстро поели, брат поехал к себе на квартиру, взяв для подстраховки Андрея, а я, быстро собрав в рюкзак свой нехитрый скарб, занялся звонками, пользуясь моментом, пока не накрылась и мобильная связь. А она, как ни странно, не накрывалась. Я мало что понимал в устройстве этих систем, но всё равно удивлялся. Первым делом доложил об успехах в Оперативный Штаб, а там в ответ заверили, что помощь уже близко и назначенная к нам колонна внутренних войск при поддержке танкового батальона проехала Тулун. Точно, к обеду поспеют. Далее я созвонился с Надей, узнал, как в больнице дела. Они спали после тяжелой ночи, проведённой на операциях, но Надя всё же взяла трубку. Договорился, что позже проедемся по городу, заберём вещи. Я на сто процентов был уверен, что Лиза пожелает остаться в больнице для дальнейшей работы, но не желал бросать её в городе, будущее которого неизвестно. Поэтому через бойцов, охранявших больницу, вышел на главврача и имел с ним диалог, в котором настойчиво дал понять, что эти две девушки обязательно должны быть эвакуированы на юг и возражения не принимаются. Врач всё понял, сказал, что прикомандирует их к создающемуся сейчас полевому госпиталю в Шелехове, а там я сам разберусь. Поблагодарив его, я принял доклады от Славы, Ивана, Хрома и Рыжего. Посты выставлены, патрули патрулируют, эвакуация почти закончена, а остатки людей поедут ближе к обеду. Ваня также сказал, что вывез на юга и в других направлениях огромный запас провизии из супермаркета и универсальной базы. Молодец, что проявил инициативу. Я похвалил его и сказал, чтобы передавал дела Рыжему и дул спать к себе. Вскоре все мы должны быть в сборе.

Глава 15. Передышка.

Дымя на кухне у окна очередной сигаретой, я уже клевал носом, когда мой выживальщицкий мобильник ожил. Тревожила новая знакомая из ОШ, которая что-то зачастила своими звонками, радея за освобождение захолустного городишки.

– Привет, Маш, - громко зевая, приветствовал её я.

– Привет, герой, - я почувствовал, что настроение капитана на подъёме, а это может значить, что есть хорошие новости.

– Ага, герой, - вяло сопротивлялся я, хотя всегда приятно, когда девушка говорит такие вещи.
– Да, и не один я, много нас, таких героев доморощенных. Так что не стоит эпитетов.

– Какой ты всё-таки скромняга, - Брусникина продолжала игриво, будто и нет за окном никакой войны. Или это женская особенность - уметь флиртовать, даже когда на землю падает метеорит размером с Иркутскую область. К тому же, у капитана внутренней службы был такой бархатистый голос, что я вряд ли смог бы представить, как она отдает приказы. Скорее, шепчет на ухо что-нибудь страстное. А Мария продолжала.
– Только заступила на смену, а тут новости - Тайшет зачищен! Будто не город-середнячок, а оплот воинов!

– Так и есть, а ты не знала?
– я весело засмеялся.
– Тайшет - центр древней цивилизации воинов.

– Коне-ечно, - она специально растянула второй слог, давая понять, что не верит, но в шутливой форме.
– Как вы там вообще? Потери большие?

– Мы в норме. Город почти вывезен, три калеки осталось и несколько групп ополчения, но у меня остаются здесь и гражданские. Не хотят никуда уходить. Потери с точки зрения общевойсковой тактики небольшие, но лично для меня, как для командира, и это слишком много. Очень переживаю по этому поводу. Когда всё закончится, и я уеду в деревню, то месяц буду спирт лакать, - совершенно честно поведал я. Тут же, несмотря на эмоциональный подъём, сердце защемило от воспоминаний своих погибших бойцов, в горле встал ком, который я с трудом прогнал, возвращаясь к собеседнице.

– Что за люди?
– посетовала Мария шутливо.
– Чуть что, сразу в Бухару.

– Не, Бухара далеко, - я был рад, что она, с высоты своих офицерских погон, может так просто общаться.
– Я в деревню, недалеко тут, Бухалово зовётся.

– А в Иркутск не собираешься?
– капитан говорила так живо и эмоционально, что я отвечал, не задумываясь.

– Скорее нет, чем да. Это чужой мне город.

– Жаль, - с искренней грустью вздохнула собеседница.

– А что такое?
– Я сделал вид, будто не понял её намерения или намёка.

– Да так.., - в её словах промелькнуло стеснение.
– Я бы хотела с тобой встретиться. Мне приятно с тобой общаться, хоть и спонтанно всё это. И война эта... Посидели бы в кафешке, побродили по набережной.

– Хорошие перспективы, - я добро улыбнулся, понимая, что так увлёкся разговором, что не заметил, как сигарета дотлела до фильтра. Не беда, закурил другую.
– Типа, свидание вслепую?

– Ну, почему же вслепую? Я нашла твою страницу в соцсети, - смущённо призналась Брусникина.
– У тебя интересные увлечения и ты...очень милый мальчик.