Давай, медвежонок, соберись

Мои щеки наливаются горячим румянцем, и я чувствую робость и смущение, и, ну хорошо, легкое волнение от мысли, что Лео беспокоится обо мне. Я кладу руки на свои колени и какое-то время пристально вглядываюсь в пламя, чтобы успокоить свои несущиеся вихрем мысли. Я не равнодушна к нему и не сомневаюсь, что он просто старается быть любезным…, наверное. Черт возьми, хотелось бы мне быть более опытной с мужчинами, чтобы я могла понять, о чем он сейчас думает.

— Вот, — говорит Лео недолгое время спустя. Он вытаскивает мою колбаску из облизывающего пламени огня — она выглядит вкусной, снаружи почернела, а кожура сочится шипящим соком. — Похоже, готова.

— И как я должна ее есть? — глядя, как от колбаски поднимается пар, я протягиваю руку за этой веткой.

— Я покормлю тебя, — говорит он, и прежде чем я успеваю возразить, он вытаскивает карманный нож и, захватив за конец колбасы, отрезает кусочек. Аккуратно зажав этот кусочек мяса между пальцами, он протягивает его мне.

Я пялюсь на него. У меня между ног начинает постукивать слабый пульс, и я покрепче сжимаю свои бедра. Он… пытается накормить меня? В самом деле?

Я борюсь с желанием наклониться вперед и слизать соки с его пальцев. Мысленный образ этого оказался столь ярким, что посылает еще один мощный разряд желания, стремительно разносившиеся по всему моему телу. Ооо, боже! Если я это сделаю, могу представить, как сильно Лео будет сожалеть о том, что вообще отправился на эту операцию по спасению.

Я беру этот кусочек мяса из его пальцев и, сунув его в рот, быстро пережевываю.

— Спасибо тебе.

Приподняв одну бровь, он смотрит на меня, а потом предлагает нож.

— Наверное, мне следовало предположить его тебе, чтобы ты могла сама резать, — он делает паузу. — Однако, так не очень-то весело.

Принимая из его руки нож, с моих губ срывается тихое хихиканье.

— Разве это не мечта каждого мужчины? Ну, чтобы женщина его кормила, а не наоборот?

— Ты права, — он указывает на свой рот. — Что ж, в таком случае я хочу кусочек.

Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем дразнить этого мужчину — очевидно же, что он станет ловить меня на блефе. Я вся заливаюсь румянцем, когда срезаю кусочек колбаски и предлагаю его ему. Мои пальцы пачкаются жиром, а у меня нет салфеток. Но почему-то мне кажется, что это не важно.

Тот момент, когда Лео наклоняется вперед, кажется удивительно напряженным. Он смотрит прямо на меня, но вместо того, чтобы взять кусочек колбасы рукой, как это сделала я, он забирает его из моих пальцев своими губами и языком. Я сразу же замираю на месте, следя за каждым его движением, пока он жует. Я чувствую себя пригвожденной на месте его интенсивным взглядом, а когда он хватает меня за запястье и слизывает жир с моих пальцев?

Ощущение такое, словно он лижет меня… везде.

Я задыхаюсь и вырываю руку из его хватки.

— Эээ…, не хочешь пить?

Я толкаю ему обратно в руку нож с колбасой и, быстро вскочив на ноги, направляюсь к переносному холодильнику.

Могу поклясться, что в его дыхании я слышу стон.

— А ну да, конечно. Что там у тебя?

Я достаю пару банок пива и одну предлагаю ему, а вторую оставляю себе. Что бы странное, напряженное между нами не произошло, оно исчезло, а разговор уже свернулся к вещам попроще. Мы разговариваем о канадском пиве по сравнению с американским. Мы разговариваем о местной дикой природе и погоде, и он рассказывает мне смешные истории про охотников, с которыми он сталкивался прошлой весной. Беседа превращается в дискуссию о хоккее, и я отлично провожу время, подкалывая его низкими показателями его любимой команды, «Кленовые листья» из Торонто. Когда мы шутим, у Лео в глазах светится радость, и с ним я чувствую себя так легко. Так комфортно.

А еще весело его дразнить. Он не выходит из себя и не злится. Он смеется над моими шутками и выдает несколько своих собственных, и я не могу вспомнить, когда в последний раз я так наслаждалась разговором.

На самом деле я не могу припомнить, был ли у меня когда-либо вообще более веселый вечер. Мы пропускаем еще по несколько банок пива и еще несколько часов разговариваем, и не успеваю я опомниться, как уже стрекочут сверчки, а ночное небо полно звезд. От нашего костра не осталось ничего, кроме углей.

Боже, неет! Я задержала Лео здесь так поздно, что этой ночью он уже не может вернуться в город. Однако, даже несмотря на то, что чувствую укол вины, я также ощущаю легкое головокружение от волнения, что этот большой сексуальный мужчина застрял здесь со мной. Я заканчиваю свое последнее пиво и кладу свою банку в мусорный мешок, что у меня для порядка, и, покачиваясь, поднимаюсь на ноги.

— Эй, подожди, — говорит Лео, и его голос теплый и хриплый и растекается по моей коже словно мед. Внезапно он находится прямо позади меня, и его большое тело намного превышает мое собственное. — Тебя что, укачивает от выпитого?

Его смешок заставляет меня снова покрепче сжать бедра, и мысленный образ того, как он облизывал кончики моих пальцев, проносится в моей голове снова и снова.

— Меня просто клонит в сон, вот и все, — для подтверждения я зеваю. — И я слишком долго тебя задерживала. Прости, Лео. Ты ведь планировал вернуться обратно в город?

Прищурившись, я смотрю на его крупное тело. Он так хорошо пахнет — лесом и чем-то еще, что я не могу определить.

— Оставить тебя здесь, одну? Не-а, — он улыбается, сверкнув белыми зубами в лунном свете.

— Но… разве тебя никто не будет ждать в городе?

— Каролайн, ты спрашиваешь, есть ли у меня подруга?

— Конечно, нет, — отвечаю я чопорно. Но так как внутри меня несколько банок пива, я добавляю, — Но если бы она у тебя была, то ждала бы, да?

Он начинает смеяться.

— Наверняка, но у меня ее нет, мисс Любопытная, — Лео наклоняется ко мне. — А если хочешь что-нибудь обо мне узнать, все, что тебе нужно сделать, это просто спросить.

Все, что мне нужно сделать, просто спросить, ммм? Он наклоняется настолько близко, что я вижу отблеск тлеющего костра в его глазах, и тень едва отросшей щетины на его подбородке. Мне приходится бороться с желанием лизнуть его, только чтобы испробовать это царапанье своим языком. Вот черт, с Биллом я никогда не была настолько сексуально-озабоченной.

На самом деле… я даже ненавидела заниматься сексом с Биллом. Те разы, когда мы были вместе, нельзя было назвать удовлетворительными. Всплеск чистого облегчения проносится сквозь меня, и я сжимаю вместе руки, чтобы не кинуться обхватить ими Лео и поблагодарить его за то, что он пришел за мной вместо того, чтобы потребовать возвращение Билла.

— Спасибо тебе, — говорю я Лео.

Он наклоняет голову.

— Спасибо?

— За то, что пришел спасать девицу из беды, даже несмотря на то, что я не страдала от такого уж и бедственного положения.

Он смеется.

— Нет?

— Нет, конечно. Я в полном порядке.

— Я рад, — это все, что он говорит, и я чувствую, как жар снова разливается по моему телу.

В воздухе зависает тишина и напряжение, и я борюсь с желанием наклониться вперед и проверить, сделает ли он мне шаг навстречу, если я попытаюсь его поцеловать. Я не совсем уверена, является ли это действием пива, или во мне вдруг взыграла смелость, но мне нравится мысль об этом. Я бросаю взгляд на свою палатку.

— Тебе пора спать, — говорит Лео низким и хриплым голосом. — Я разберусь с костром.