Давай сыграем в любовь

Стоп! И чего это я их сравниваю? Глупость какая.

— Кристин, — кричит мама с кухни. — Ставь чайник. Я варенье достану.

Мы возимся минут десять в узком пространстве с кружками, тарелками, чайником. Я чувствую себя неловко, ведь Герман на меня смотрит неотрывно, словно я какая-то диковина или картинка, которую нужно изучить под микроскопом. И в этом его взгляде нет ничего дружеского, он слишком пылкий, заинтересованный, жадный. Поэтому, когда мы остаемся одни, я решаю расставить все точки над «и».

— Зря ты пытаешься завоевать меня, — обхватив кружку руками, я уныло разглядываю, как маленькие лепестки раскрываются в воде.

— Почему ты решила, что я буду тебя завоевывать? — вполне резонный вопрос.

— А разве не для этого ты тут? Признаю, это было неожиданно.

— Я подумал, тебе нужен друг, но… — Герман вдруг пересаживается ближе ко мне, его горячие пальцы крепко сжимают мое плечо, а мужское дыхание щекочет кожу шеи. И нет, никаких бабочек в животе не вспыхивает. Сердце волнительно не бьется. Вселенная не загорается тысячами звезд. Ничего не происходит.

— Ты прав, — отодвигаюсь, но от предложения дружбы не отказываюсь. — Мне реально нужен друг.

Герман радостно подмигивает, словно другого ответа и не ожидал. А дальше мы просто болтаем: о путешествиях, семье, планах, обучении. Оказывается, у Германа фамилия Вебер, и его бабушка по отцовской линии имеет немецкие корни. Сам же Герман учится на третьем курсе информационных технологий и планирует в следующем году переехать в Сочи.

Вообще Вебер много говорит, а я только киваю иногда, предпочитая слушать, чем делиться. Уходит Герман уже почти в восемь вечера, отмечая, что я наконец-то улыбаюсь. Мне, в самом деле, стало лучше. Отвлеклась, развеялась от разговоров. Мысли про Руслана перестали крутиться нон-стоп в голове. Может и не такая плохая идея подпустить к себе нового человека? Клин клином же…

Ну а дальше мы неожиданно начинаем общаться чаще.

Герман приходит и в четверг, и даже в пятницу. Каждый раз он приносит с собой вкусняшки и нагло напрашивается на чай. Он настолько располагает к себе, что моя мама в шутливой форме говорит, мол из него вышел бы неплохой муж. Я не воспринимаю ее слова всерьез, потому что в моем сердце дыра. Да и выходить замуж я не планирую в ближайшие пару лет.

А в субботу утром, когда, казалось бы, меня почти отпустили страдания, навязчивые воспоминания про Соболева, он вдруг напоминает о себе. Звонит раз. Два. Три. Я не поднимаю. Я бы и рада послать Руслана, высказать все, что думаю о нем, его принципах и повадках. Объявить войну по-новой. Но у меня банально нет сил, плюсом дурацкий орган за грудиной, который все еще чего-то ждет. Чего-то такого, абсолютно нереального: слов любви, извинений, предложения попробовать начать отношения.

И я понимаю, что в целом-то не у Руслана проблемы, а у меня с мышечным органом. Его в утиль пора сдать или как минимум сменить батарейку. Приходится дать себе мысленную установку: все скоро закончится… Все будет хорошо. Надо только немного подождать.

С этими мыслями проходит день, а уже ближе к вечеру я принимаюсь активно ждать Германа. Хочу предложить ему прогуляться, может, в кино сходить. Мне жизненно необходимо развеяться, набраться сил перед началом новой недели — встречей с Русланом. И я даже наряжаюсь: платье надеваю, теплые колготки, губы подкрашиваю в алый, волосы завязываю в две длинные косы.

И когда в дверь звонят, я лечу, едва не спотыкаясь, прикидывая, успеем ли мы на вечерний сеанс новинки, что идет в прокате. Дергаю ручку, но улыбка тут же сползает с моего лица.

Быть не может…

— Не похожа ты на больную, — озадаченно обрушивает Соболев, держа в руках пакет из самой дорогой аптечной сети нашего города.

Глава 36

И вместо того, чтобы послать Руслана или хлопнуть перед его носом дверью, намекнув, что тут ему не рады, я почему-то засматриваюсь на него. Мы не виделись так долго, кажется, с той встречи прошло не меньше целой вечности, а не всего неделя.

И я, как бы это позорно, стыдливо не звучало, тянусь к этому парню. К его глазам, в которых утонула осень. К губам, что никогда моими не будут. К сильным мужественным рукам, которые обнимают так, что мир вокруг перестаёт существовать. Как бы не было тошно признавать, я успела соскучиться… И от этого хочется плакать. Выть в голос, и биться кулаками о стену.

Отвратительное. Просто невыносимо ужасное чувство. И оно со мной — здесь сейчас в этом коридоре. Оно как яд, разъедает каждую клетку, и меня всю без остатка.

Под ребром болезненно кольнуло, настолько остро, будто кто-то с размаху вдолбил туда тупой наконечник. Но я заставила из последних сил себя отвести взгляд, принять фальшиво равнодушное выражение лица.

Если Соболеву плевать, мне должно быть тоже. А тут еще и Герман неожиданно поднялся на этаж, останавливаясь рядом с Русланом. Ох, ну и встреча. Хотя, так может и к лучшему. Пусть Соболев видит, что я не страдаю одиночеством, у меня ключом бьет личная жизнь. В конце концов, Герман внешне может и не такой красавчик, но вполне симпатичный, да и ростом не ниже Руслана, только чуть худощавее. Соболев сам по себе более широкий, насколько я помню, он в спортзал ходит.

— Привет, — Герман улыбается, и умудряется проскользнуть мимо, оказавшись первым в коридоре, Руслан же все еще стоит на пороге. — У тебя гости? — он не смотрит на Соболева, зато я замечаю, как у моего так называемого гостя меняется взгляд. Он вмиг становится таким ледяным, даже враждебным, хищным каким-то, что у меня аж кровь в венах стынет. Не помню, когда видела Руслана в последний раз таким.

Но я опять же, виду не подаю, стараюсь вести себя максимально непринужденно.

— Да, это мой… однокурсник, — представляю я парней друг другу. — Руслан, а это Герман — мой хороший друг.

Соболев молча оглядывает Вебера, так внимательно, словно парня взял под прицел киллер. Правда, Герман никак не реагирует, ему кажется наплевать. А потом он и вовсе снимает кроссовки, куртку, совсем уже освоился.

— Я воспользуюсь вашей особой комнатой? — в шутливом тоне произносит он. — Потом пойдем в кино.

— В кино? — тут же подхватываю я.

— Ну да, ты же вчера сказала, что хочешь сходить, я подсуетился, — Герман подмигивает мне и скрывается в туалете, оставляя нас с Русланом вдвоем. Но лучше бы не оставлял, атмосфера какая-то гнетущая, тяжелая, будто меня на измене поймали.

— Обуйся, — строгим командным басом цедит Соболев, и вместо того, чтобы войти в квартиру, наоборот, выходит на лестничную площадку. Идти к нему, это худшее, что я могла бы сделать, но пора бы расставить все точки над «и». Вдруг тогда мне и дышать легче будет. Кто знает…

Накидываю куртку на плечи и тихонько прикрываю за собой дверь. Руслан стоит, привалившись спиной к перилам, спустившись на несколько ступеней вниз.

— Зачем пришел? — начинаю я первой. Находиться рядом с ним, и осознавать, что вместе мы никогда не будем, что поцелуи между нами это была игра — настоящие эмоциональные качели над моим сердцем.