Давид

Я ничего не видела вокруг себя, кроме чёрных звериных глаз, в которых играла похоть и желание. Я остановилась в шаге от мужчины, но ему этого показалось мало, и он дёрнул меня за талию, прижимая ближе к себе.

Его огромная ладонь дёрнула поясок, и полы халата быстро разъехались в разные стороны. Глаза этого чудовища скользким движением прошлись по моему оголённому телу, а к моим щекам прилила кровь, и их зажгло, будто я получила пощёчину.

До меня, кроме мужа, никто никогда не дотрагивался. Толя это делал легко и нежно, и сам он в это время излучал спокойствие и любовь. А этот, кто сейчас стоит передо мной, излучает только смерть, и ничего больше. Ему чужды человеческие чувства.

Своей пятернёй он прошёлся по моей небольшой груди, сдавил один сосок, отчего я вздрогнула и хотела отшатнуться, но он мне не дал.

Боже, я чувствовала себя грязной и падшей женщиной, но ничего не смогла сделать! Он мог бы одной своей пятернёй передавить мне глотку и не заметил бы этого. Только бы мне добраться до телефона и вызвать полицию! Но почему-то пробежала мысль, что вся полиция ходит у него под крышей и на таких, как я, только смотрит своим презрительным взглядом.

– Мне нравится, – он вёл диалог будто сам с собой. – Развяжи мне штаны и спусти их, – приказал он, а у меня всё поплыло перед глазами, стало нечем дышать.

– Нет, я не буду этого делать.

– Не зли меня, девочка, а то будет больно.

Он дёрнул мои руки к своему паху, на который я боялась даже взглянуть. Я дрожащими руками пыталась выполнить то, что он приказывает, но руки меня не слушались.

– Быстрее! – прорычал он, а я только вздрогнула от его голоса и ещё больше задрожала.

Я не знаю, сколько путалась с верёвками, но, когда его штаны упали, я ахнула, увидев, что у него под штанами. Нет, такого просто не может быть! Это был не половой член, а огромная бейсбольная бита. И как вообще такое может поместиться в женщину? Да он меня просто разорвёт!

Я подняла свои глаза и посмотрела на него с жалостью в надежде, чтобы он всё это прекратил.

– Нет, не нужно, пожалуйста, – умоляла я его, но он меня не слышал и продолжал смотреть на моё тело.

– Ляг на кровать на спину и раздвинь ноги, – приказал он.

– Я умоляю вас, не нужно, не трогайте меня! – мотала я головой из стороны в сторону, но мужчина был погружён в свои мысли и не слушал меня.

От ужаса происходящего моё тело парализовало, я не могла сделать и шага. Тогда чудовище сделало шаг навстречу мне и повалило меня спиной на кровать. Я попыталась резко встать, но меня осадили и прижали лопатками к кровати. На своём лице я чувствовала его горячее дыхание, от которого на коже оставались ожоги, а в ушах громыхало биение его сердца.

– Умоляю вас! – застонала я ему в лицо.

– Раздвинь ноги, а иначе…

Хватило одного его взгляда, чтобы подчинится. Ему было наплевать, что я чувствую, больно мне или нет. Он брал именно то, что хочет.

– Расслабься, – проговорил он.

Как, как можно расслабиться, когда тебя берут силой?

Он сделал один толчок, но не смог в меня войти.

– Я сказал, расслабься и пусти меня, а то порву. Сама себе делаешь хуже.

Но я так и не смогла расслабиться. Тогда он со всей силы толкнулся ещё раз и вошёл в меня, отчего я резко вскрикнула. Ужасная боль пронзила моё тело, и я будто закоченела.

Толик никогда не причинял мне боли. Он делал всё нежно, сначала подготавливал меня прелюдией, целовал, ласкал, шептал комплименты. А то, что делало это чудовище сейчас со мной, нельзя назвать сексом, это скорее животное сношение. Он и сам был животное. Как только такие, как он, ещё существуют в нашем мире?

Я пыталась оттолкнуть его, била в грудь, но он перехватил мои руки, прижал их над моей головой и только на всю длину своего члена вбивался в меня, причиняя адские боли. Я кричала, просила прекратить, но, когда поняла, что только посадила свой голос, я замолчала и терпела в надежде, что, после того как всё закончится, я останусь ещё жива.

Кусала свою губу до крови и терпела. А он не замечал ничего, он просто драл меня, как ему нравится. Драл, как какую-то придорожную проститутку, наверное, для него именно такой я и была.

Потом он быстро вышел из меня и выплеснул свою сперму мне на живот. Молча встал и ушёл в душ. А я не могла подняться. Лежала и чувствовала, как его горячая жидкость стекает с живота на кровать. Не могла пошевелиться. Не хотелось жить, хотелось просто исчезнуть с лица земли, чтобы обо мне никто не вспоминал. Да и кто будет вспоминать, если у меня никого не осталось, кроме продажного мужа?..

После всего произошедшего мне стало не интересно, почему Толик так поступил со мной, почему отдал меня в руки этого зверя. Ведь если мой муж перешёл ему дорогу и там были неприятности, то мог бы просто поговорить со мной, мы решили бы, что делать, пошли бы в полицию на крайний случай, но Толя, видимо, решил всё за меня, распоряжаясь моей же жизнью.

– Ты долго будешь лежать? Иди помойся, – проговорил мужчина, выходя из ванной, а я собрала все силы, которые ещё остались во мне, поднялась с кровати и поплелась в ванную.

Вода резала мою кожу, будто сотни лезвий ножей. Я пыталась тереться мочалкой, не жалея свою нежную белую кожу и не думая о том, что на ней потом останутся красные пятна. Хотелось смыть запах этого зверя, смыть прикосновения его рук, которое оставили следы на моём теле. Когда я закончила с помывкой, я вышла из ванной, накинула на себя махровый халат и вышла обратно в спальню. К тому времени Давид уже спал, развалившись на кровати, лёжа на спине и убрав руки под голову. Я стояла в дверях и смотрела, как медленно двигается его грудная клетка. А в голове только прокручивались картинки, как я кладу ему на лицо подушку, вжимая в неё все свои силы, которые у меня остались, а он медленно и мучительно задыхается от нехватки воздуха.

– И долго ты будешь там стоять и любоваться мной? Ложись, – похлопал он по свободной стороне кровати, будто подзывая комнатную зверушку.

Я медленным шагом дошла до кровати и легла к нему спиной, но ему и этого оказалось мало. Он резким движением развернул меня к своему лицом, а сам лёг в прежнее положение и уснул.

Я до утра лежала, не шевелясь, на боку, смотрела на него и не могла уснуть. Кто он такой и что ему нужно? Как долго я буду в роли его домашнего питомца? И что он сделает со мной потом?

Мне казалось, что меня уже навряд ли отпустят живой. Я лежала и вспоминала своих детишек, которых полюбила как своих и за каждого переживала всей душой. Как они теперь без меня? Кто за них заступится?

За всю ночь из меня, наверное, вылилось несколько литров слёз. Не знаю как, но каким-то чудом мне удалось уснуть. А когда я проснулась, моего мучителя уже не было в кровати.

Глава 3

Ранее

– Сын, сынок, не делай этого, я твой отец, – прохрипел, изнывая от боли, этот ублюдок.