Дайвинг - Блюз

Прямо дежа вю какое-то. Как будто он был знаком с этой Данкой много лет. И глупо было спрашивать ее: а не

встречались ли мы где-нибудь? Эдак лет двадцать назад. Ему уже за сорок, ей двадцать два, ну двадцать три, не

больше. Глупость, конечно. У Гоши привычно и мерзко заныл шрам на виске, отграничивая от дальнейших

воспоминаний.

— А не встречались ли мы где-нибудь? — спросила неожиданно Данка, словно прочитав его мысли. — Ну

прямо знаком мне твой образ, Гоша. Только не вспомню — где и когда. Может, в Эмиратах? Нет, в Анталии, точно, —

завлекала его своим интересом.

— Может, во сне? Так бывает у молодых девушек, — не противился он.

— Думаете, это возможно?

— Уверен. Больше того, сам смотрю и вспоминаю. Мы встречались. Во сне иногда видится и будущее, и

прошлое. Будто блуждаешь по скрижалям. Можно по-разному это понимать. Что-то типа машины времени. Или

скорее реинкарнация с отражениями.

— И у меня такое чувство, что мы уже были знакомы — ну прямо очень близко, так, что даже возникает

желание увидеть дальнейшее развитие этого приключения.

— Если есть желание, и ты в поиске — вперед. В глубину ощущений. Познать материнскую стихию!

— С глубиной надо это… Не очень… — прервала их Лорик. — А то потом кошмары кессоновые... Как фельдшер

с незаконченным говорю. Кэп, что, попроще нет ничего по программе?

— У нас расширенный вариант. Пока не надоест. Погодка располагает. Тут плещет волна, а там, на глубине —

тихо. Кстати, и сюда докатилось. Местные ребята, инструкторы, уже практикуют приключения одного героя. Такие

себе подводные постановки. хеппининги. Чтобы запомнилось надолго. И осталось ощущение счастья, что живым

выбрался. Для многих это настоящий экстрим. Представьте: идешь по подводному маршруту, а тут из темноты

нападает кто-то, дрессированный дельфин, а может, Черный дайвер! Срывают оборудование, толкают сильно в

печень. Бродит потом бедолага, несколько минут в отчаянии, кружит в подводном лабиринте, грызя компенсатор.

Наконец выйдет в слепом гроте, отдышится — и наткнется неожиданно на сундук, заполненный старыми черепками

и разным хламом. Но каким в свете фонаря! Богатство нашел — нет предела радости! Или кто в темноте глубины

схватит его за мешок, еще и стянет компенсатор. Может, царь морской, из ревности к своим сокровищам —

недотрогам? Ну и еще, я не знаю, что там можно для страху придумать. Масса всего. Этим летом провели по такому

маршруту нескольких кадров. Один особенно протащился. На Цесаревича сводили его. Есть такой затонувший

корабль. Царский еще. И лежит в море не так уж далеко, на глубине метров пятидесяти. Подзуживали разными

байками о старинном серебре. Разыграли пьесу. С погоней, кладом и спасением. Море ощущений. После — как

заново народился человек. Хотя и страховка, и меры безопасности. Обнулили его на глубине. С минимальным

риском. А тот был уверен, что все это произошло натурально. Хотя судьбу все равно не обманешь!

— Ты нас специально, к этому готовишь, да? Нет, я не пойду в таком случае, — заволновалась Данка.

— С вами такое не заказано, уверяю, — успокоил он их, — иначе не рассказывал бы заранее.

— Ты обещаешь? Ловлю на слове. — Все-таки он определенно нравился Данке.

Лорик забралась в лодку, натянула маску и, смешно гундося в ней, подавала звуки:

— Ну вы! Я гогова гнакомиться с крутым ихтиандгом!

Далеко в море не выходили, шли на моторке вдоль побережья. Первым с борта мягко ушел в глубину Трепа, за

ним плюхнулась Чайка, потом Морская. Сначала было страшновато. Прохладная темная стихия обступила и

приняла их со всех сторон, обволакивая пузырьками, рвущимися наверх, к солнцу. Но потом удивительные

неземные пейзажи увлекли и заставили забыть о страхе. Они шли бок о бок, погружаясь все глубже.

Прошли Аллею героев. У первого подводного валуна заканчивали свою жизнь две статуи пятидесятых годов

— пионера с горном и пионерки, отдающей честь новым знакомцам. Он был похож на утонувшего мальчика, в

другой стихии созывающего себе подобных. Она — вылитая русалка из сказок. Неприлично белая и всегда готовая

в наросших водорослях.

У второго валуна — массивная затянутая песком гипсовая тачанка, памятник боевой колеснице степей времен

гражданской войны, с возницей и пулеметным расчетом. Для охраны подводного спокойствия. За ними в

подводные скалы были вбетонированы бюсты русских героев политики, литературы и искусства. Ленин и Сталин

строго вглядывались в потревоживших их покой.

Дальше группами расположились на вечный подводный отдых, словно в чистилище, в ожидании посмертной

дороги, образы Лермонтова, Горького, Чайковского, одинаково массивные и серьезные. Бюсты первого значения. И

множество других бюстов и бюстиков, из камня, алебастра, даже бронзы. И все они, вмонтированные в подводные