Дайвинг - Блюз

— Что за хрень? Ну ты гонишь!

— Ты уж сам выбирай, идешь или нет. Все там, в глубинном потайном месте. Выберешь столько, сколько

унести сможешь. И эти твои отдам, что требуешь… золото, серебро. Разное, старое, дорогое. Без меня никто не

найдет. Море сторожит его, как живое. Не отпускает. — Он завлекал Колюню все больше. А тот с подручными

спускались опасной белой кручей, завороженные его словами.

— Не гони! Запугать хочешь? Слышишь? Хватит твоей мистики-шмистики. Нашел живой организм — море.

— Почему же? Море— стихия. Двигается и дышит. Раскачивает, бьет волной. Точно в ритме блюза. И мы так

должны двигаться в одном ритме с ним. Если захотим понять его.

— Нет, ну ты гонишь, батя? — последний раз возмутился на лестнице Колюня. — Какой еще блюз, в натуре?

Сегодня хеппенинг отменяется! Давай нормально доделаем наш бизнес, да?

И тут в отмороженной Колюниной голове прошелестел голос, надуваемый ветром, рвущимся о скалы,

демонический, злой и ехидный: "Твои парни, эти дуболомы, думаешь, они прибавят тебе смелости? Или удачи? Ты

можешь чего-то стоить только в компании с вышибалами. И выше тебе не подняться. И ничего ты Данке не

сделаешь. Никуда не денешься, пока не получишь того, что нарисовал себе. О чем мечтаешь? Нет, что заслужил! И

это будет твое!"

Внизу, на волнорезе, все облачились в гидрокостюмы. Колюня со своими с одинаковым, будто только из

магазина, оборудованием. Собрали все для подводной охоты — пневморужья, остроги, и сели в моторку.

— Твой нож, что на поясе, — оставишь здесь! — Колюня переглянулся со своими. Те ухмылялись,

самоуверенные и еще платившие по жизненным счетам. — Нож тебе не понадобится. Мы же с тобой?

— Не вопрос, — Гоша открепил нож и бросил на волнорез. — Так? Сейчас немного покатаемся, поехали, —

скомандовал матросу в лодке. Мотор мощно заревел и вытолкал лодку вперед, в море.

Гоша первым ушел с лодки в воду. За ним Колюня, перекрестившись, как перед карой. Затем двое его парней.

Вода бурлила, пузырилась вокруг якорного линя, будто в глубине играли огромные рыбы.

Прошел почти час. Время было на исходе. Море беспокоилось нарастающей волной. Матрос в лодке сбросил

капроновый якорный линь и едва успел до первых шквалов вернуться за атлешский волнорез. Надвигался шторм,

несущий бурю. Первую осеннюю бурю, знаменующую конец бабьего лета на Тарханкуте. Рыбаки спешно поднимали

краном из воды лодку. Ветер шкарябал ее о камни. Позвонили на погранзаставу. Предупредили, что люди не

вернулись с моря.

Братва на берегу заволновалась, как щенки, брошенные мамой. Трезвонили кому-то по мобилкам. Все время

вышло. С максимальными допусками. Начинало темнеть, ветер с моря плевался через скалы солеными брызгами.

Они, растерянные, оставили Данку на Атлеше, и укатили, получив приказ не засвечиваться.

Данка рвалась на край Атлеша, но рыбаки удерживали ее…

— Казав, буде поганое дело, — сокрушался Рачибо, утирая соленые брызги, отбрасываемые через утес

разгулявшейся волной, — Тики так , навпростец, на Черепаху выйти можна, якшо повезет. Кто его знает?— И

указывал похожей на клешню рукой на далекие отвесные скалы.

« « «

Из тех, кто ушел тогда на погруженье, никто не вернулся. Шторм длился три дня. Как будто грозный Дэв

очищал о скалы свою злобу. Винясь, чьи-то души жалобно подвывали ветру, вымаливая себе путь в чистилище.

Когда ветер утих, в скалах возле чаши нашли два побитые о камни тела в одинаковых костюмах.

Позже спасатели нашли на глубине Колюню. В полном фирменном оборудовании. Он запутался в обрезанном

якорном лине и напоминал висельника. Прекрасно сохранился, болтаясь в глубине. Только посмертная гримаса

мертвого клоуна выражала ужас, словно перед самым концом увидел он то, что стоило ему жизни. Все золото было

на нем, кроме цепочки с колечком. «Пусть будет так, — думала Данка. — Так с этим колечком и ушло все в прошлое».

Никто особо не сомневался в причинах трагедии: неосторожность безбашенного молодечества плюс шторм —

вот она, ежегодная дань Тарханкуту.

Гошиного тела не нашли. Многие сожалели, удивлялись, как такой профессионал мог не справиться с морем.

Но дело житейское, и на старуху бывает проруха.

Еще через пару дней газеты запестрели сообщением о трагической смерти Хозяина. Как раз накануне начала

предвыборного марафона! Был дождь. Поднялся ветер. Его машина на трассе задавила ежика. На полном ходу

пошла юзом и врезалась в тракторную телегу, загруженную доверху навозом. Пока добрались до пострадавших

через завалы будущего чернозема, все было кончено. Неосторожность водителя. Судьба? Или духи постарались?

Потом Данку спросил какой-то дядька из сельсовета, юрист, и сказал, что на нее оставлена доверенность на

владение пансионатом и вообще всем имуществом Гоши, Трепы. Не Мирного. И еще передал коробочку с красивым