Де Рибас

Перед разъездом пили шампанское. Катрин флиртовала с комендантом Кастро де Лацерда, Михаил Фалеев не сводил с них глаз. Гудович, сделав глоток шампанского, объявил:

– Вино поддельное. Его в Рязани делали.

– Быть не может!

– Я знаю шесть способов подделать шампанское, – уверял генерал. – Да вы возьмите ведро березового сока на полтора ведра молодого вина. Бутылки непременно выполощите французской водкой, разлейте все в них, пробки проволокой укрепите да ставьте в песок. Но прежде года сего напитка не начинать!

Разъехались заполночь. Около трех генерал поднял адъютанта, дал ему пистолеты и объяснил, что нужно делать. От такого странного поручения с адъютанта вмиг слетел сон.

В три пополуночи в спящем Херсоне грохнуло два выстрела. В ответ – лишь лай собак. Рибас прислушивался, подходил к окну, и спустя четверть часа фигурка в лисьей шубе мелькнула у крыльца. Генерал выбежал, подхватил Катрин на руки, внес в дом.

– Вы сумасшедшая, – сказал он, целуя ее.

– Сумасшедший он, – отвечала Катрин, но продолжения не последовало – любовники, не потушив свечи забыли обо всем на свете.

Когда очнулись, Рибас, целуя Катрин, спросил:

– Кто же все-таки сумасшедший?

– Леонтий, – отвечала она. – Увезите меня.

– Что между вами происходит?

– Он невыносим.

– Я вскоре уезжаю в Яссы.

– Вы не оставите меня с ним!

– Конечно, конечно.

– Он преследует меня. Мне некому пожаловаться! Я уж было сбежала из Екатеринослава, но он вернул меня силой с полдороги. Выслал за мной казаков.

– А сегодня? Зачем эти выстрелы?

– В Кременчуге в меня влюбился киевский подполковник. Он нарочно оскорбил Михаила и вызвал его. Мишель – трус. Ночью его люди схватили меня и увезли. А подполковник написал, что будет его преследовать. Как только узнает, где он, будет стрелять под его окнами, вызывая его этим на дуэль.

– Вы остановились возле церкви?

– Да!

– Страшная история.

– Увезите меня.

Хлопки двух выстрелов у Данцингского трактира достигли их ушей.

– Наверняка мой адъютант считает, что я спятил. Михаил послал кого-нибудь искать мнимого подполковника?

– Сам отправился с тремя казаками.

– Моему адъютанту несдобровать.

– Но он совсем не похож на киевского подполковника.

– Как же вам удалось сбежать?

– Они все были пьяны.

– И вы вернетесь?

– Мои платья, деньги и драгоценности там.

– Идемте. Я живо проучу его.

– Я не хочу скандала!

– Но как вы объясните, где вы были?

– Это пустяки. Скажу, что волновалась за него, пошла искать. Когда вы едете в Яссы?

– Через два дня.

– Я соберусь незаметно.

На следующий день к Рибасу зашел пасмурный Фалеев. Не раздеваясь, осмотрелся, спросил:

– Не было ли у вас Катрин, генерал?

– Нет, – ответил Рибас и хотел уж было выставить негодяя за дверь, но тот казался искренне опечаленным и встревоженным.

– Ее нет нигде с утра.

– Ищите у здешних дам, – сказал Рибас и ушел в кабинет.

Карета генерала, поставленная на полозья, выезжала из Херсона, позади скрипели на снегу сани с солдатами. Внутри карету утеплили войлоком и мехами. На околице из крайнего дома видением в голубых песцах выскользнула на дорогу Катрин. Херсонский обыватель волочил следом два высоких кожаных мешка. Через мгновение сладкий запах амбры и смех женщины кружил голову генералу. Херсонский обыватель, раскрыв рот, смотрел вслед поземке, вьющейся за отъезжающими.

Лицо Катрин пылало. На пепельно-русых волосах чудом держалась английская шляпка.

– Вы замерзнете в дороге.

– Ах, я специально не закутывалась, когда уходила. Но у меня с собой меха.

– Как вам удалось их взять?

– Слава господу, и в Херсоне есть портнихи. Я объявила, что хочу поправить свой гардероб. И этот негодяй сам свез мои платья и меха портнихе. А тут и деньги, и все.

– Жаль, что вы не позволили мне проучить его.

– Случай еще представится.

Она была восхитительно счастлива и своим освобождением, и предстоящей дорогой и необыкновенными обстоятельствами, которые она сама себе и обеспечила. Они переехали замерзший Буг и, не выходя из кареты на редких казачьих постах, покатили заснеженной степью к Днестру.

В Яссы прибыли утром. Базиль Попов определил их в дом молдаванина майора Марка Портария, служившего у Потемкина по особым поручениям. Только успели переодеться, гостеприимный хозяин пригласил к столу, накрытому неслыханными блюдами. Портарий потчевал:

– Вот кавурма из утки. Пеште ку мождей – рыба с чесноком, сэрмэлуцэ молдовенешть – голубцы по-молдавски.

Пили пришедшийся по вкусу генералу молдавский кисель с красным вином. Рибас расспрашивал Портария о Ясских делах и удивлялся осведомленности его в любых вопросах.

– Идут ли переговоры о мире? – спрашивал генерал.

– Вяло, – отвечал молдаванин. – Гассан-паша отправил условия мира султану. Но что из этого может выйти? Одна беда.

– Отчего же так?

– Гассан в прошлом году с флотом бежал. А теперь Потемкина слушает. Султан ему этого не простит.

– А что слышно о судьбе посланника Булгакова в Константинополе?

– Освобожден. На рагузском судне его в Триест отправили.

Рибас не переставал удивляться: его хозяин знал, даже на каком судне посланника отправили. Откуда? Тем временем Портарий продолжал:

– Князь требует границы по Днестру. И будет мир. Но султан не согласится.

– Почему же?

– У России один союзник – Австрия. Но Пруссия – турецкий козырь. Австрия уже ее испугалась, и от России она отойдет.

– Этого не может быть! – не поверил генерал. – А что князь, здоров?

– Вчера я с ним в шахматы играл. Был здоров.

– Я рад нашему знакомству, – сказал Рибас.

Надев мундир солдатского сукна, генерал отправился к Потемкину. В просторных хоромах было холодно и дымно. Заготовленные с осени дрова кончились, а новые оказались сыры, и Рибас издали услыхал, как князь распекает интендантов. В зале накрывали стол. Сновали посыльные и слуги.

– Чего просить приехал? – спросил. Потемкин, когда генерал вошел в кабинет.

– Просьбы мои начнутся, когда флотилию на киль буду ставить, – отвечал Рибас, а князь подошел и пощупал сукно его мундира.

– Солдатское? Добро. Но придется тебе еще один мундир шить.

– Разорюсь, ваша светлость.

– Ты генерал-майор, а начальствуешь над гребным флотом. Без морского мундира с эполетами на обеих плечах негоже тебе флотскими командовать. Я распоряжусь, чтобы тебе этот мундир присвоили. Проси, что флоту потребно. Весной будет поздно.