Дед, бабайка и чумовой парик

А потом Рей остановился напротив наиболее приличный из всех дверей и вынул из кармана ключ. Я убито взглянула на него. Уже начало этой ссылки было абсолютно, открыто говоря, дрянным.

Призрак, подняв взгляд одуряюще-темных глаз, ободряюще погладил меня по щеке, отчего кожа вспыхнула, и я, как самая настоящая, качественно-попсовая, влюбленная дура, спрятала глаза, пытаясь собрать перепутавшиеся меж собой мысли в членораздельную кучу. Наконец зацепилась за ту, что мороз по коже от здешней обстановки.

– Ничего, ты привыкнешь, – тихо заметил Рей, доставая ключ из двери и приглашая меня внутрь.

Хорошенькое дельце.

А мы ведь здесь, верно, одни будем жить… Надеюсь.

========== Часть 32 ==========

Я глубоко вдохнула и сделала шаг в свою новую, серым исполненную, обитель.

А она, вопреки ожиданиям, оказалась вполне даже обитаемой на первый взгляд. Точнее сказать, меня встретил аккуратный коридор самой обычной квартирки, которые обычно страдают недостатком места в кухне.

Шкаф, тумбочка для обуви, дешевые светлые обои – вот и все, что составляло здешний интерьер. Скудно, но самое то. Я почти счастлива даже.

– Осмотрись пока, – негромко кивнул призрак и скрылся где-то в комнате.

Я бухнула сумку об пол, и оттуда сразу же послышался приглушенный стон мученика. А стоила сразу обо всем догадаться. Не зря же ведь Рей мою ручную кладь таким пронизывающим взглядом наградил.

– Вылезай оттуда, ах ты ж хитрая жопа, – ни в чем неповинную сумку пришлось пнуть, вызвав еще один, не менее страдальческий стон. Я тихо добавила, – а то без тебя скучно будет.

Иероним, вылетев, сразу же поднялся под самый потолок – обиделся. Да только потолки тут были не в пример ниже, чем в доме тетушки, так что сдернуть оттуда строптивого уголька не составило бы особого труда, но меня и так уже замучила совесть, и я решила с этим пока подождать.

Квартира оказалась действительно самой обычной: одна комната с большой кроватью, со старенькими шкафами вдоль стен, туалет, ванная, маленькая кухонька. В коридоре еще одна дверь была, железная, но без ключа она открываться отказывались на отрез.

А словом, квартирка была чистенькая, но новой не выглядела. Будто хозяин ее просто в отъезде или на работу ушел. Впрочем, вещей личных здесь не обнаружилось.

Сколько ни звала Рея, тот упрямо молчал, пока я его на балконе случайно не нашла. Там холодно было и ветрено немного. Призрак безразлично взглянул на меня, так что под землю захотелось провалится.

Все-таки у него страшные глаза. Когда пустые.

– Что это за город такой? – попытка не пытка. Главное, чтобы голос не подвел. – Необитаемый?

– Нет, почему же, – призрак отвечал так, как будто меня здесь не было, а он неторопливо-задушевную беседу с пустотой здешнего серо-душного мирка вел, – здесь даже люди живут. И умирают. А есть те, кто уже… Ну, как я, только свободные от обязанностей. Спокойный город. И тихий.

Рей замолчал на некоторое время, не дождавшись ответа, а потом уронил голову на шаткие перила. Очень-очень хотелось спросить, о чем у него так болит – а видно было, что болит – но страх быть бестактной влезал некстати.

– Плохо мне здесь, понимаешь? – признался Рей неохотно, не выдержав моего пронзительно-неловкого взгляда. – И хорошо, и плохо. Город на границе мира, в который я так хочу отойти… – призрак снова осекся и как-то смущенно глаза спрятал. – Извини, я гружу тебя этим… Ною тут, как девчонка.

Между тем, я понимала. Впервые, наверное, в жизни, я понимала что-то по-настоящему серьезное. Ему выговориться было некому все эти сотни лет. Как он с ума не сошел – вообще неразрешимая загадка для моего разума. Человеческого.

Но Рей для такого еще потрясающе молодцом держится.

– Не расстраивайся, – а прозвучало глупо. Я положила руки ему на плечи. – Ну… Может, как-нибудь… тебя туда…

– Гиблая затея, – он сразу вздрогнул от этих слов и мгновенно отвернулся, покачав головой. – Прости… больная тема. Ты бы обо мне не пеклась, справлюсь как-нибудь сам. О тебе бы кто позаботился.

Я в совершенном и странном до рези в желудке замешательстве уже было хотела уйти с балконам оставить его одного, наверное. Уж больно Рей был сложным последнее время, и кидало его резко из настроения в настроение. Из характера в характер даже.

– А вот не верь ему особо, – послышалось хитрое на ухо, – это профессиональное, девкам головы дурить красивыми фразами. Ты подвох-то уже небось заподозрила? Не обижайся, он убить тебя не хочет, просто привычка такая.

Призрак, конечно все это слышал, и даже почти сподобился Роню за хвост ухватить, но тот проворной оказался.

– Рей. Обычно это людям говорят, что они в масках запутались. Не думала, что и у призраков в театральной шелухе нужда есть. Нет, теперь-то я понимаю, начальство, долг и все такое… Ладно, ясно. Откровений я от тебя не требую. Только не обманывай. Это отвратительно же.

– Он – не будет, – Рей махнул рукой в сторону уголька. – А я буду отвратительным. И верить мне тебя никто не просит.

Обиделся. Ушел. Несколько сотен лет. Ребенок ребенком.

Иероним, все еще настойчиво жужжащий над ухом, заметил, что призрак дело говорит, и велел слушаться, пока предупреждают. Я тогда всерьез не восприняла. Слишком много бестолковых сведений, забивших голову. И ничего не понятно.

Подозрительный шелест деревьев я списала на ветер. Это незнакомое место – тут все подозрительное. И тут же сбежала с балкона. Все же.

Продолжая слушать курс обучения о Рони, который говорил, что призраков часто так треплет из одного настроения в другое, потому то они как таковые – безликие размытые субстанции. И заодно добавил, что как раз поэтому влюбится в них нельзя, что меня изрядно успокоило.

– Интересно, а сбежать отсюда получится? – не задумываясь, вслух вопросила я, уже и не вслушиваясь невежливо в болтологию уголька.

И тут же щеку ядовито обожгло пощечиной, так что аж голова в сторону дернулась и на губах металлический привкус… Меня никогда ведь по лицу не били.