Дед, бабайка и чумовой парик

– Сама будешь виновата, – он сидел, откинув голову назад и уставившись на звезды. Красивый, гад. – А кого я предупреждал сегодня, м-м?

– Таблички развесьте на те места, куда ходить запрещено. Ну вы, блин… гении…

– Зачем же таблички? Давай я тебя убью просто, – спокойно предложил он.

Я, откровенно сказать, была совершенно ошарашена и ничего не понимала вот уже минуты две.

– Чува-ак… А ты кто такой-то? – я нервно почесала нос, прикидывая, серьезно он сказал или шуткует.

– Кто такой? – усмехнулся он, но мне показалось на миг, что в голосе просквозила странная обреченность. – Сейчас увидишь…

В этот момент луна вышла из-за туч, пролив спокойный свет на кладбище и нашу скамейку. Я сидела, наверное, на полном серьезе разинув рот. Парень неожиданно сделался весь прозрачный…

Так прошло еще несколько секунд, никто из нас не шевельнулся, наконец я решилась, и осторожно протянула руку к призраку. Как и ожидалось, пальцы прошли насквозь.

– А если луну снова тучи закроют, что? Мои пальцы так там и останутся? – тихо спросила я.

– Верно, – снисходительно усмехнулся парень, – будет немного болезненно.

Услышав это я тут же отдернула руку и уставилась прямо перед собой. Казалось, он не хотел, чтобы я его в таком виде лицезрела. Он умер? Призрак? Что за чушь, наверное мне это снится…

– А как зовут тебя? – вновь осмелилась спросить я, только когда лунный свет затянула вязкая пелена.

– Рей, – призрак откинул голову, уставившись в звездное небо.

– Рей… – задумчиво пробормотала я себе под нос, чтобы лучше запомнились. – Это как «луч», что ли?

– Ну можно и так сказать.

– Рей… Рей, – все еще продолжала повторять я, будто пытаясь незнакомое имя на вкус распробовать, призрак наконец обернулся. – А меня Саша зовут, в-вот. Слушай, я думаю, что сплю, а это все сон, может, ты мне объяснишь хоть что-нибудь, а?

– Не стоит, – парень на секунду поймал мой взгляд, – так и думай. А потом я тебя домой отправлю.

– Так это сон? – нахмурив брови, строго уточнила я.

Рей только кивнул, непонимающе глядя на меня.

Ну, раз сон, значит можно. Момент упускать не стоит, а то еще проснусь, и все исчезнет.

Я придвинулась к призраку, осторожно проводя по холодной щеке ладонью, потом тихонько коснулась его губ своими. Сердце замерло. Ответит или не ответит?

Ответил, втягивая меня в глубокий неторопливый поцелуй, от которого задрожали колени. Мне подумалось, что даже если он в Англии или где там родился, то французам по технике совсем не уступает. От чужого дыхания на коже, приятно немела спина и хотелось продолжать, чувствуя прохладные пальцы на своей щеке.

Отстранился призрак резко, будто опомнившись. И тут я поняла, что это совсем не сон. Резко и ясно до невообразимости.

Наступило тягучее смущенное молчание, я и головы поднять не смела, чтобы взглянуть на его реакцию.

Подул легкий чуть заметный ветерок, встрепав его темные волосы.

Рей убрал со лба непослушные пряди и глубоко вздохнул, будто принюхиваясь. Нахмурился и сжал мою руку холодными костлявыми пальцами.

– В чем дело? – испугано осведомилась я.

– Ни в чем. Уходим, ты слишком задержалась, – призрак поспешно поднялся, утягивая меня за собой.

– Да что случилось-то? – уже решительно ничего не понимая, крикнула я.

– Ничего не спрашивай. Идем уже, – он притянул меня чуть ближе к себе, так что в нос ударил запах хвои.

– Злые духи? – прошептала я, чувствуя, как меня теплом накрывает его плащ.

– Можно и так сказать… – последнее, что удалось разобрать, прежде чем сознание накрыла уютно-теплая тьма.

========== Часть 9 ==========

Проснулась я только утром, услышав плеск воды и звон посуды внизу, на кухне. Тетя проснулась, значит.

Вставать не хотелось. В комнате было так уютно, сквозь задернутые шторы едва пробивался еще неяркий утренний свет, сохраняя в комнате полумрак. И кроватка такая мягкая…

Но если не потороплюсь – останусь, видимо, без завтрака, что не есть очень хорошо, ибо желудок вожделеет к бутерброду или еще какой-нибудь пище.

Поэтому, пересилив себя, я-таки вылезла из кровати и, слегка пошатываясь, после сна, направилась вниз. Увидев меня, тетя рассмеялась.

– Это что за бабайка ко мне пришел? – шутливо спросила она. – Видела, что у тебя на голове?

– Ой, да знаю-знаю, – я махнула рукой, – по утрам всегда так.

– Садись, поешь вот, – передо мной моментально оказалась тарелка с макаронами по-флотски.

– Хорошо, – бодренько согласилась я, уже с аппетитом уминая предложенные яства.

И тут мне в голову пришла мысль попробовать потихоньку выспросить у тетушки, что за дела тут творятся. Я сперва снова подумала, что все приключившееся со мной вчера – сон или результат васькиной травы, но немного припухшие после поцелуя губы, которые мне быстренько удалось рассмотреть в настенном зеркале, пока я вниз топала, очень даже красноречиво говорили об обратном. Тогда я решила перестать искать причины, а попробовать что-то с этим сделать, хоть разузнать побольше.

– Слушай, теть, а что это у вас в деревне творится такое, а? – я обернулась к ней через плечо, мысленно представив, как доброжелательная улыбка превращается в оскал, черты лица чудовищно искажаются, на коже появляется грязная свалянная шерсть, а передо мной уже не тетя стоит, а разгневанный лишним любопытством оборотень.

Но к счастью, подобными сюрпризами она меня не «порадовала», а лишь недоуменно изогнула бровь.

– Ты о чем это глаголишь, дитя? – удивленно спросила она.

– Ну… – я неопределенно пожала плечами. – Странности всякие… Деды с топорами, мальчики с-суровые…

– Ой не знаю, Сашенька, – тетя отмахнулась, – это ж деревня, кого тут только не бывает…

– Ну, а призраки… – я перегнулась к ней через стол, – здесь бывают?

– Саша, – тетя разом посерьезнела и постучала костяшками пальцев по столу, – ты это брось, всякие суеверия. До хорошего не доведет!

Я молча пожала плечами, доедая все, что еще оставалось на тарелке. Значит, узнать что-то важное или хотя бы интересное мне не удастся. Может, бабок каких поспрашивать? Они словоохотливы часто, да и много всего знают…