Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Знаешь ли ты, что прямо сейчас ты ни разу не сказать «блядь»? – спросила она. Она произнесла это мягко, голос был глубоким и чарующим. Когда это слово сорвалось с ее губ, мой член снова начал подергиваться, сам звук чего-то настолько вульгарного из уст кого-то настолько сладкого завел меня. Я уставился на нее пораженный, и она начала, черт побери, краснеть и виновато улыбаться, как будто, нахер, знала, что она со мной делает. Она определенно может быть маленькой гребаной дерзкой девчонкой, учитывая эту ее озорную сторону.

Я по-прежнему пытался понять это дерьмо и обнял ее, держа крепко. Я тихо засмеялся, когда понял, что она была права, я излил ей свое сердце и умудрился сделать это без единого ругательного слова.

Определенно, она меня меняет.

– Да, думаю так и есть… блядь, – игриво сказал я. Она засмеялась и сильнее подалась ко мне, я крепче ее сжал.

– Эдвард? – мягко спросила она, когда фейерверки начали утихать. Я зарылся ей в шею, вдыхая ее чарующий аромат, наслаждаясь ее теплом.

– Хм? – спросил я, покрывая влажными поцелуями ее кожу. Она довольно вздохнула и зарылась пальцами в мои волосы.

– Я тоже тебя люблю, – тихо сказала она. – Я никогда не мечтала о будущем, пока не встретила тебя, и я действительно хочу, чтобы у нас оно было. Моя мама раньше говорила о судьбе, и она всегда повторяла, что не нужно оставлять надежду, что я заслуживаю большего. И я действительно думаю, что она говорила о тебе. Думаю… мы просто ждали друг друга, чтобы начать жить.

Я улыбнулся ей в кожу, снова целуя шею. – Ты не представляешь, как мне нравится слышать это дерьмо, Белла, – промурлыкал я. Я отбросил ее волосы в стороны и пробежался языком по ее шейке, обводя мочку уха. – Могу я остаться с тобой? – тихо прошептал я, смеясь и отрывая ее от себя, потому что это было чертовски убого. – Господи Иисусе, что со мной, я цитирую гребаного Каспера.

Ее брови нахмурились, и она глянула на меня. – Каспер? – спросила она. Я тихо засмеялся и кивнул, убирая от нее руку, чтобы пригладить свои волосы. Моя игра с ней казалось такой смешной.

Иисусе, я действительно становлюсь мягким.

– Да, Каспер. Знаешь, дружелюбное привидение и всякое такое? – спросил я, приподнимая бровь, надеясь, она понимает, о чем, блядь, я говорю. Но она продолжила смотреть на меня с удивлением. Я вздохнул и снова пробежался рукой по волосам, немного раздраженный, но старался сдерживаться. Не ее вина, что она не знает об этом дерьме. – Не имеет значения, это просто смешной гребаный фильм. Он тупой, тебе, наверное, понравился бы.

Она прищурилась, по ее лицу пробежала вспышка гнева. Я застыл, сконфуженный, чем это вызвано. – Что ты пытаешься сказать? – спросила она, в ее голосе скользнули стальные нотки. Я нахмурился от удивления, и только тут до меня дошло, что, блядь, я сказал.

– Иисусе, детка, я не это дерьмо имел в виду. Я не пытался сказать, что тебе он понравится, потому что он тупой или ты тупая, – быстро проговорил я. Ее глаза еще больше сузились, и я громко застонал. – Блядь, ты не тупая, это не так. Все неправильно звучит. Ты же знаешь, я так не думаю. Меня всегда удивляет, насколько быстро ты схватываешь информацию, какая у тебя интуиция. Ты должна быть охеренно глупой, чтобы не видеть, насколько ты умна, – я замолчал, мои собственные слова совершенно сбили меня с толку. Безумство, насколько легко она может разрушить мое спокойствие и заставить меня выглядеть, как гребаный идиот. Гнев на ее лице, казалось, окончательно исчез, но брови по-прежнему были нахмурены от удивления. – Мне, наверное, стоит прекратить нести всякую хрень, да?

Она уставилась на меня еще на мгновение, прежде чем уголки ее губ дрогнули. Она развернулась и прислонилась ко мне спиной, я снова ее обнял. – Спасибо, – тихо сказала она через минуту.

– За что? – спросил я, зарываясь ей в шею. Она вздохнула и откинула голову, чтобы предоставить мне лучший доступ.

– За то, что всегда думаешь о моих чувствах, – сказала она. Я закатил глаза от того факта, что она благодарит меня за это дерьмо, потому что, конечно, я всегда буду думать о ее чувствах. Я люблю ее, я не хочу сделать что-то, что причинит ей боль или расстроит. – Я знаю, что это не то, что ты привык делать.

Я тихо хихикнул. – Да, ты права. Я привык быть охеренно самовлюбленным. Я по-прежнему довольно самовлюбленный, но уже не так сильно хотя бы. Честно, я раньше был несносным мудаком, ты даже представить не можешь.

Она тихонько засмеялась. – Думаю, могу, – сказала она. Я тихо засмеялся, целуя ее в шею.

– Я так не думаю, bella ragazza, если бы ты серьезно знала все то дерьмо, которое я вытворял до тебя, ты бы, наверное, не подошла и близко ко мне, а тем более не позволила бы обнимать тебя и целовать, и чувствовать тебя, – сказал я, проводя руками вверх по ее животу, задевая грудь. Она слегка застонала и крепче вжалась в меня, прикрывая глаза.

– Тебе не следует сомневаться во мне, – тихонько сказала она. – Я люблю тебя. – Я вздохнул, слегка покачивая головой.

– Я тоже тебя люблю, и это несомненно. Это просто, Иисусе,… я делал много хреновых вещей, – сказал я.

– Как злой дракон? – спросила она. Я застыл, мои руки замерли на ней, губы были прижаты к коже прямо под ее ушком.

– Что ты только что сказала? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие. Я был ошеломлен, часть меня страстно надеялась, что это дерьмо мне послышалось, что эти слова не срывались с ее губ. Внутри снова загорелась паника, я стремительно падал с высоты. Да, я охеренно быстро протрезвел. Она вздохнула.

– Злой дракон. Ты сделал это с девушкой на вечеринке, – нерешительно сказала она.

Я оторвался губами от ее кожи. – Кто сказал тебе это дерьмо? – спросил я, мой темперамент стремительно воспламенялся, гнев поднимал голову. Какое у людей есть гребаное право забивать ей голову этим дерьмом? Она просто стояла, не двигаясь, и смотрела в землю. Я вздохнул, покачивая головой. – Не обращай внимание, я знаю чертов ответ. Гребаная Розали…

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия.Глава 40. Продолжение

Изабелла вздохнула, но спорить не стала, что окончательно подтвердило для меня это дерьмо. Я постарался отстраниться от нее, ощущая, что мне не следует, черт побери, касаться ее, но она схватила мои руки и крепко прижала к себе. – Ты не можешь винить Розали или Элис за это, я попросила их рассказать, – сказала она. Я несколько раз моргнул, пораженный, что Элис тоже замешана, но еще больше тем, что Изабелла хотела услышать эту хрень. Я сухо засмеялся через минуту, покачивая головой.