Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)
Шрифт:

Да, теперь мы занимались сексом, это было не просто одноразовое желание. В смысле, это не было часто, но лучше иногда, чем никогда. Обычно это случалось раз в неделю, преимущественно в субботу, когда моего отца не было дома. Я понимаю, что мы стали, блядь, предсказуемыми с этим дерьмом, и начал нервничать, что стал как мои братья, и теперь иду по их стопам. Я всегда думал, что жизнь будет скучной, когда мы сделаем это, но теперь до меня дошло – мне, блядь, никогда не будет скучно с ней. Мы можем делать день за днем одну и ту же фигню, да и, собственно, этим-то мы и занимались, и, блядь, с ней это всегда было свежо и ново для меня.

Как бы часто мой отец ни пропадал, он не был так глуп,

чтобы не заметить изменения в нашей жизни за прошедшие два месяца. Он видел, как Изабелла росла и адаптировалась ко всему. Я поймал его за тем, как он наблюдал за ней отеческим взглядом. И это казалось из ряда фантастики, потому что при этом он казался гордым и улыбался, смотря на нее и думая, что его никто не видит. Он пытался говорить с ней, но она была еще кротка с ним и отвечала односложно, когда он заводил с ней беседу. Я могу сказать, что это его расстраивало, поскольку он видел, как она прикалывается и веселится со мной и братьями, шутя и смеясь, а затем холодно бросает ему «да, сэр», когда он просит ее сделать что-нибудь. Для меня в этом не было никакого смысла, потому что не давало ответов на мои вопросы. И я знал, что он в курсе наших процветающих отношений, потому что это дерьмо было общеизвестно в городе, тем более, мы даже не пряталась на публике, но он ничего мне не говорил об этом, так что можно было предположить, что это его не напрягает. Я не могу врать и говорить, будто бы не волнуюсь из-за этого, не все так гладко, как кажется. И, честно говоря, я еще надеюсь, что найдется решение для всего, потому что другое просто разрушит меня.

Два месяца назад мы вернулись из той гостиницы совершенно другими людьми. Будущее, мое и Изабеллы, стало общим, и теперь никто не мог этому помешать.

Я нацепил одежду и провел рукой по еще влажным после душа волосам. Сегодня суббота, пятнадцатое апреля, а это значит, что завтра Пасха. Изабелла купила кучу дерьма, чтобы приготовить большой обед, но я не был уверен, нужно ли это было делать, потому что точно не знал, будет ли отец в этот день дома или нет. Он был в Чикаго вот уже три дня. Я слышал, как он говорил что-то о проблемах с русскими и Министерством юстиции. Там везде что-то творилось, и Аро со своими указаниями требовал больше времени от отца. Это, в свою очередь, делало его раздражительным. Я уже начал думать, по тонким замечаниям, которые он делал, что он ненавидит свое положение в мафии, и мне хотелось поговорить с ним об этом напрямую, но я боялся ворошить осиное гнездо его проблем.

Мой день рождения подкрался довольно быстро, мне стукнет восемнадцать через два месяца. Это привлечет нежелательное внимание к нам, и я не знал, как себя вести в новых обстоятельствах. Я, действительно, упоминал об этом при Изабелле, и она сказала что-то о людях, принимающих опрометчивые решения из-за искаженных впечатлений, которые только через некоторое время увидят последствия своих действий, но нельзя будет повернуть время вспять. Я тогда уставился на нее, пытаясь расшифровать загадочную ерунду, которую она только что нагородила, и попросил ее выражаться на гребаном английском языке.

– Ты когда-нибудь задавался вопросом, почему твой отец так усердно занимается врачеванием? – спросила она.

Я посмотрел на нее непонимающе, и моя бровь поползла наверх.

– Какое это, блядь, имеет значение к его отношениям с Боргата? – спросил я, не понимая сути вопроса.

– Это имеет значение ко всему, Эдвард, – сказала она с раздражением.

Да, теперь она не скрывала от меня своего раздражения. Как я и сказал, независимость сделала ее дерзкой.

Я пожал плечами и прошелся руками по волосам.

– Я не имею никакого понятия, блядь, об этом, Белла. Может быть, он помогает тем, кому навредил, – сказал я.

Она

посмотрела на меня и кивнула.

– Вот именно. Очевидно, что ему не нравится то, что творит мафия, если он проводит каждый свободный момент вдали от нее и пытается помочь людям. Это отчасти похоже на искупление грехов. Он не может повернуть время вспять и пойти по другому пути – уже поздно. Это – одно из тех решений, из-за которых стоит жить. Возможно, он решился на это, не совсем понимая всю значимость, а теперь пытается делать то, что действительно хорошо и полезно для общества. Каждая жизнь, которую он спасает, уменьшает вред, который он причинил другим, – сказала она.

Я понятия не имел, откуда она это знала, но я был больше шокирован ее словами, чем мудростью. С тех пор они не давали мне покоя. Присоединение к мафии было определенно не той темой, которую я мог проигнорировать или отнестись легкомысленно. Не было из мафии путей назад. Если тебя принимали однажды, то на всю жизнь, и все, что оставалось, так это хорошо справляться со своими обязанностями и надеяться на лучшее.

Хотел ли я действительно рискнуть всем и превратиться в моего отца через двадцать лет?

Я вышел из комнаты и пошел вниз по лестнице. Как только я пересек второй пролет, до меня донесся запах яичницы с беконом и французских тостов, и я услышал голоса. Я улыбнулся, слушая смех Изабеллы во время разговора с моими братьями.

– Ну, что распутники, – сказал я, заходя на кухню, где все они расположились.

Они поприветствовали меня, а я прошел к плите, где стояла Изабелла, и обвил руками ее талию. Она повернула голову, чтобы посмотреть на меня, отводя взгляд от французского тоста, который делала.

– Ты вкусно пахнешь, – сказала она, прислоняясь ко мне, чтобы быстро чмокнуть меня в губы.

Я усмехнулся и кивнул.

– Это случается всегда, когда принимаешь душ, Белла. Вонь смывается, – сказал я.

Она закатила глаза и повернулась назад, возвращая внимание к плите.

– Ты никогда не воняешь, – сказала она.

Я захихикал.

– Ты просто никогда не обнимала меня после футбольного матча, tesoro. Иначе ты бы забрала свои слова назад, – сказал я, наклоняясь, чтобы свистнуть часть бекона.

Она просто улыбнулась, наблюдая, как я набиваю им рот.

– Эй, почему ему можно вот так вот нагло тырить? – спросил Эммет позади нас. – Каждый раз, когда я пытаюсь что-нибудь тиснуть, то получаю от нее.

Я посмотрел на Изабеллу, наблюдая, как лукавая улыбка расплывается на ее лице, потому что она действительно делала это дерьмо. Она не боялась двинуть Эммету деревянной ложкой, когда он пытался что-нибудь взять, пока она готовит, но мне всегда разрешала украсть немного.

– Это один из бонусов, полагающийся любимому, – сказал я, пожимая плечами и отпуская Беллу.

Я подошел к холодильнику и достал кувшин с апельсиновым соком. Закрыв холодильник, я увидел, что Изабелла уже протягивает мне стакан. Я улыбнулся и взял его, поблагодарив ее.

– Это, черт возьми, нечестно, – сказал Эммет .

Я снова засмеялся.

– Что-то новенькое, засранец. Жизнь вообще несправедливая штука. Забей на это, – сказал я, ставя кувшин в холодильник.

Я обернулся и посмотрел на него, заметив при этом, что он странно смотрит на меня. Моя бровь поползла наверх, и он бросил короткий взгляд на Изабеллу, прежде чем сразу же посмотреть на меня, кивая в сторону маленькой коробки, лежащей на столе. Одними губами он начал говорить по буквам ‘G’, ‘P’, и ‘S’, и мои глаза расширились от удивления. Я посмотрел на Изабеллу, чтобы удостовериться, что она ничего не видела, и указал братьям кивком головы, что надо двигаться в гостиную. Эммет взял коробку, выходя из кухни. Джаспер вышел за ним следом.

Поделиться с друзьями: