Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Я сухо засмеялся, делая глоток.

– Думаю, он остался в Форксе.

– Какой стыд, – проговорила она, открывая напиток. – А он мне так нравился.

– Нет, неправда, – сказал я, качая головой. – Никому не нравился тот мудак. Он был полным придурком.

– Правда, иногда был, – сказала она. – Но у него было и хорошие черты, особенно когда он не отталкивал людей и не избивал кого-то вроде Джейкоба Блэка.

Я напрягся, когда она упомянула Джейкоба.

– Это когда я не отталкивал людей и не бил никого?

Она пожала плечами, не отвечая на вопрос, зависло молчание.

– Знаешь, никто из нас по-прежнему ничего от него не слышал.

– От кого? – спросил я, предчувствуя, о ком пойдет речь.

– От Джейкоба Блэка, – ответила она. – По стране все еще развешены листовки; на прошлой неделе в Форксе я видела несколько. Очень грустно. Я часто думаю, что с ним случилось.

– Не знаю, – пробормотал я, тема приносила мне неудобства. – Значит, о Джейкобе ничего не известно. А как все остальные из Форкса?

Она пожала плечами.

– Я больше не общаюсь с Таней и Лорен. Они обе остались в Вашингтоне, поехали в колледж в Сиэттле, но Таня вылетела в первом же семестре. Она работает в бакалее в Форксе.

Я хихикнул, этот факт показался мне забавным.

– Я не удивлен.

– Я тоже. А ты говорил с кем-то из школы? И что произошло с твоей девушкой, Изабеллой?

От упоминания ее имени боль в груди усилилась, я сделал еще глоток водки, стараясь успокоиться.

– Мы расстались.

– Это грустно, вам было хорошо вместе, – ответила она. – По крайней мере, по стороны.

– Так и есть. А что насчет Майка? Вы еще общаетесь?

Она передернула плечами, рассказывая, что они пытались, но нелегко поддерживать отношения на таком расстоянии. Он играет в футбол в Сиэттле, как и Тайлер Кроули. Меня пронзила вспышка зависти, и я сжал руку в кулак, чтобы сдержаться, – это я должен был играть в колледже. Она еще немного поговорила о знакомых, а потом разговор затих и она нервно прочистила горло.

– Знаешь, я никогда не верила сплетням.

– Сплетням?

– Да, в Форксе. Сплетням, которые утверждали, что твоя семья… вовлечена в эти дела. Я всегда думала, что это выдумки. Сумасшествие. И я крайне удивилась, когда увидела, как твоего отца арестовали за то, что он босс мафии, или как-то так. Для меня он с самой младшей школы был моим доктором.

Я кивнул, не отвечая, потому что тут нечего было сказать. Она с любопытством наблюдала за мной, надеясь на продолжение, но она, б…ь, ничего не получит.

Какое-то время мы молчали, а потом она вздохнула и поднялась, пересекая комнату. Она застыла возле фортепиано и посмотрела на рисунок на стене.

– Красиво. Кто художник?

– Э-э, не знаю. Это подарок. Художник, наверное, подписал работу, – сказал я, пожав плечами.

Я знал, что она ни хера не понимает в рисовании и просто пытается найти тему для беседы, чтобы избавиться от этого чертового напряжения.

Она смотрела на картину с минуту, а потом вздохнула.

– Нет имени, только инициалы, – сказала она. – В любом случае, мне пора. Уже поздно. Было приятно увидеть тебя.

– Да, и мне тоже, Джессика, – сказал я и проводил ее к выходу, наблюдая, как она направилась к дому Эсме, где, похоже, припарковалась.

Я вернулся в гостиную и взял водку, делая большой глоток. Я подошел к картине и внимательно рассмотрел ее, на уголке полотна я заметил одинокие инициалы. И.С.

Я смотрел на них пару секунд, а потом неожиданная догадка пронзила мозг.

– Быть того не может, – сказал я, качая головой.

Я вылетел из комнаты и поскакал наверх по ступенькам. Я вихрем ворвался в свою комнату и начал раскидывать всякое дерьмо, доставая вещи из корзины для мусора в поисках упаковки от подарка. Наконец, я нашел его и достал, сердце бешено забилось, когда я увидел обратный адрес.

Агенты & Консультанты Томсона

Торговая Художественная Галерея 17В.

Сан-Франциско, бульвар №3, Калифорния 94108.

– Вашу мать, – выплюнул я, доставая из кармана мобильный.

Я набрал номер дома Эсме, хаотично кружа по комнате.

– Да, Эдвард? – раздался спокойный и тихий голос Алека.

Я хотел говорить отнюдь не с ним, но и он сойдет.

– Где Эсме взяла этот рисунок?

– Рисунок? – нерешительно уточнил он, его тон подсказал мне, что он ни черта не знает.

– Да, она послала мне рисунок на день рождения. Где она? Мне нужно с ней поговорить.

– Откуда он прибыл? – спросил он, игнорируя мой вопрос.

– Я, на хер, не знаю, поэтому и спрашиваю у тебя.

– Откуда его прислали? – нетерпеливо переспросил он.

– Из галереи в Сан-Франциско.

Я услышал, как он тихо выругался, и уже это подсказало мне все, что нужно.

– Это она, да? Это гребаный подарок от Изабеллы?

– Изабелла? С чего ты взял?

– Потому что на этой хрени были инициалы И.С., – объяснил я. – Это не может быть совпадением, учитывая, что картину прислали из Калифорнии, а она, б…ь, там.

– Кто сказал тебе, что она в Калифорнии? – потребовал он ответа.

Я замер в нерешительности, понимая, что, черт побери, должен был попридержать язык, а Алек тем временем застонал от раздражения.

– Это моя жена? Потому что, если она предала мое доверие…

– Нет, она не говорила мне это дерьмо. Я сам понял, где она, – солгал я, не желая вовлекать в это Эсме, потому что она не при чем, но я и не хотел выдавать отца. У него уже офигенно много неприятностей, зачем ему еще.

– Ты просто понял, – повторил он, и по его голосу я догадался, что он ни на йоту не поверил этой хрени.

– Да, – сказал я. – Я прав? Она, черт возьми, это сделала?

– Я ничего не знаю о рисунке, – ответил он. – И думаю, я уже выразился четко, чтобы ты оставил ситуацию с Изабеллой в покое. Прекрати расспрашивать о ней, прекрати копать в поисках информации, и, во имя Спасителя, хватит вмешиваться в дела других людей! Ты не извлек выводов из смерти своей матери?

– Э-э, – запнулся я, его вопрос застал меня врасплох.