Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12

Маргарет предложила всем сесть и велела принести вина. Джейн неспешно осушала кубок и ждала, когда с ней поделятся новостями и сплетнями, однако все молчали; остальные участницы посиделки выглядели смущенными.

– Кое-что случилось после нашей субботней встречи, – наконец заговорила Маргарет. – Вам следует знать об этом, Джейн.

Уже второй раз за этот вечер она услышала такие слова и насторожилась. Какие еще зловещие новости ей сообщат?

– Это касается меня, – стыдливо проговорила леди Уорчестер. – Я по глупости флиртовала с двумя джентльменами в покоях королевы, мой брат увидел это и сделал неправильные выводы.

Джейн знала в лицо брата графини; сэр Энтони Браун был джентльменом из личных покоев короля, и она раз или два видела его в компании с Эдвардом.

– Что он сделал? – спросила Джейн.

– Он решил меня усовестить. А я ему на это ответила, мол, да, вела себя легкомысленно и неправильно, но это мелочи в сравнении с поведением королевы.

– Королевы? – эхом отозвалась Джейн.

– Я рассказала ему о том, что вам наверняка известно: она принимает некоторых придворных в своих покоях в неподобающее время. А потом, да простит меня Бог, – она вдруг заплакала, – я повторила то, что доверительно сообщил мне Марк Смитон, а ведь я сама не знаю, правда ли это.

Джейн буквально онемела. Она понятия не имела о ночных забавах Анны.

– Этот музыкант? Что ему известно о делах королевы?

– Он влюблен в нее, – просветила Джейн Марджери. – Я думала, вы в курсе. Об этом все шепчутся после прошлогоднего тура по стране.

– Я тоже что-то слышала, – сказала Джейн. – Но взаимности там, разумеется, нет?

– Нет, она отвергла его довольно твердо в Винчестере и с тех пор знать не знает, – сообщила леди Уорчестер, промакивая глаза. – Вот Марк и разозлился. Он сказал мне – и остальным наверняка тоже, – что королева неразборчива в связях и он-де может много чего к этому прибавить, если захочет.

– Это правда? – спросила потрясенная Джейн.

Леди Уорчестер сглотнула:

– Я не знаю. Но я передала слова Смитона своему родному брату и сводному, сэру Уильяму Фицуильяму. Уильям когда-то служил у кардинала Уолси и не любит королеву, которая уничтожила его прежнего господина. Энтони тоже ее ненавидит. Они уговорили меня, ссылаясь на свою преданность королю, пойти к господину секретарю Кромвелю и поведать ему о том, что сказал мне Марк. Я так и сделала. А теперь жалею об этом, лучше бы я держала рот на замке. Раньше я была близка с королевой, но сейчас стало трудно любить ее. И все же я не хотела навредить ей.

Леди Уорчестер выглядела крайне расстроенной.

Джейн размышляла, имеет ли это какое-то отношение к полученным Кромвелем донесениям из Франции. Что-то непохоже.

– Не стоит принимать всерьез слова Марка, – сказала она, пытаясь утешить леди Уорчестер.

– Но Кромвель поверил в них! – выпалила Марджери. – Сегодня меня вызывал к себе камергер королевы и спрашивал, известно ли мне о любовных связях моей госпожи. Я ответила, что она любит флиртовать с джентльменами, но мы все этим занимаемся, это не запрещено. Он спросил, не оставалась ли она наедине с мужчинами в своих покоях поздно вечером, и я сказала, что иногда и только со своим братом; они любят разговаривать наедине. Но я заверила его, что никогда не замечала, чтобы королева вела себя неподобающим образом. Камергер снова надавил на меня, будто хотел услышать какие-то подтверждения своих намеков, но я ответила, что мне больше ничего не известно, а ему посоветовала заняться делом и перестать рыться в грязном белье в поисках следов скандала, которого нет.

Джейн охватил страх. Неужели Кромвель затевает процесс против Анны? Если так, то у Анны будут серьезные проблемы.

– Что будет с королевой, если утверждения Марка окажутся правдивыми? – спросила она.

– Я не знаю, – ответила леди Уорчестер. – Король наверняка отнесется к этому как к тяжкому оскорблению.

– Это могут расценить как измену, – сказала Маргарет. – Права наследницы будут скомпрометированы, законность рождения Елизаветы могут поставить под сомнение.

Джейн похолодела.

– Измену? – повторила она.

– Да, – подтвердила Маргарет. – И боюсь, наказание за такое преступление – сожжение на костре.

– О Боже! – воскликнула леди Уорчерстер. – Лучше бы я ничего не говорила!

Джейн была потрясена. Разумеется, обвинение в измене стало бы наилучшим способом избавиться от Анны. Но и самым гнусным. Джейн представляла себе развод, потом тихую жизнь бывшей королевы в уединении, но не этот ужас. Она ненавидела все, за что выступала Анна, и хотела, чтобы ее лишили трона, но такой участи Джейн не пожелала бы злейшему врагу. Сожжение на костре – самая ужасная смерть.

– Проблема в том, что все это весьма правдоподобно, – сказала Маргарет. – Многие верят, что она развратница; репутация у нее плохая, и она непопулярна. К тому же она флиртует без оглядки. Я видела ее с Норрисом. Между ними что-то есть.

– Я это заметила, – согласилась Марджери. – Может быть, Марк тоже, вот и заревновал. Но если она изменяет королю, как ей это удается? Она редко остается одна. Мы или спим у ее постели, или находимся в пределах слышимости, даже когда к ней по ночам приходит король.

– Если, конечно, ей не помогает кто-нибудь из фрейлин или придворных дам, – робко предположила леди Уорчестер, которая так и не оправилась от смущения.

– Но кто? Трудно было бы удержать такое в секрете, – заявила Марджери.

– Я молюсь, чтобы все это было принято за злой умысел со стороны Марка, – сказала леди Уорчестер.

Но Джейн задрожала, ей подумалось, что тут наверняка кроется нечто большее. Кромвель вознамерился избавиться от Анны. Не оговором ли он хочет добиться своего? Джейн не нравилась перспектива стать королевой ценой жестоких страданий Анны.

– Мы не должны разглашать эту историю, – сказала Маргарет и добавила, задумчиво глядя на леди Уорчестер: – Молчание – золото…

По пути назад через мощенный булыжником двор и пустынные галереи голова у Джейн шла кругом. «Господи, пусть слова Смитона не воспримут всерьез, если только, – вдруг осознала она, – в них не было доли правды». Джейн остановилась. Нет, это невозможно. Анна была вся сосредоточена на том, чтобы подарить королю наследника и сохранить его любовь. Королева почти все время была на сносях или восстанавливалась после родов и совершенно точно не могла завести любовную интрижку так, чтобы никто об этом не знал. Королева никогда не оставалась одна!

Даже если подозрения окажутся верными, Джейн не могла представить, что Генрих обречет женщину, которую страстно любил, на такую ужасную смерть. Он проявит снисхождение – Джейн не сомневалась в этом.

Сквозь череду тревожных мыслей пробивалось чувство вины. Если случится худшее, она, Джейн, будет до некоторой степени в ответе за это, ведь разве не из-за нее враги Анны плели заговор против королевы? Даже если она скажет: «Довольно!» – несчастье все равно произойдет. Теперь в ее силах было только одно: попытаться смягчить участь Анны. Джейн считала, что обладает достаточным влиянием на Генриха и сможет добиться этого.