Дело музыкальных коров (Дело музыкальных колокольчиков)

– Я видел пули, но не в теле. Впрочем, медэксперт смог показать мне, где они находились, более того, у него хватило здравого смысла сделать рентгеновские снимки, на которых видно положение пуль в теле.

– Шериф Лендис утверждает, что любая из них могла стать причиной мгновенной смерти.

Доктор Диксон кивнул:

– Думаю, он прав. Но как бы мне хотелось присутствовать при вскрытии тела!

– Почему?

– Кое-что мне совсем не нравится.

– И что же?

– В результате пожара тело здорово обгорело, однако мне удалось обнаружить в черепе сгусток крови.

– Это что-то необычное?

– Как посмотреть.

– Что дальше?

– Обычная процедура. Взял образец крови из сгустка и попытался найти образец крови в теле. Наконец нашел немного в печени, достаточно для проведения анализа. И извлек легочную ткань.

– Зачем?

– Ну... просто извлек.

– Но если есть кровь в черепе, разве этого мало для определения группы крови или для других ваших опытов?

– Вероятно, хватит.

– Тогда зачем брать кровь из печени?

– Хотел убедиться в совпадении.

– К чему вы клоните? Неужели кровь во всем теле не одной и той же группы?

– Да, конечно.

– Зачем тогда столько образцов?

– На то немало причин. Кровь может рассказать о многом - о степени интоксикации, например. Не считайте меня скрытным, полковник. Я просто осторожен, не люблю подставлять шею, пока не буду совершенно уверен в своей правоте.

– И когда вы будете уверены?

– Я еще не закончил всех исследований. Идемте посмотрим.

Доктор открыл дверь в лабораторию. Несколько ассистентов проводили экспертизу. Доктор Диксон показал на горелку - высокий стеклянный сосуд со множеством резиновых трубок.

– Мы исследуем кровь того парня, что погиб в автокатастрофе. Думаю, мы найдем в ней достаточно алкоголя, чтобы дать заключение о чрезмерной интоксикации организма. Дик, что с образцами Харви Ричмонда?
– громко спросил он.

– Как раз начал ими заниматься.

– Я помогу тебе,- вызвался доктор Диксон.- Подождете результатов, полковник?

– Нет, спасибо, пойду к себе. Я пытаюсь убедиться, что мы не пропустили ни одного звена в цепи. Вы же знаете, если убийство было совершено менее чем в двухстах футах от берега, дело не в нашей юрисдикции. Но если яхту снесло течением более чем на двести футов, значит, убийство произошло в нашем штате.

– Вы провели следственный эксперимент?

– Да. Нашли яхту, подходящую по размерам, и подожгли ее.

– И как скоро начался пожар?

– Не раньше, чем яхта оказалась в сотне футов от берега.

– Вы уверены?

– У нас есть свидетель, который клянется, что видел первые языки пламени. Он даже сначала подумал, что это фейерверк. Но когда огонь распространился по всей яхте, ее уже снесло течением за холм, и он видел лишь зарево.

Эд Уоллингтон весьма кстати закончил измерения. Мы дали ему задание проследить путь яхты и узнать, пересекла ли она место сильного течения. Затем мы замеряли расстояние от пристани, исходя из траектории движения и времени. Этот путь яхта прошла приблизительно за две минуты тридцать восемь секунд - три минуты четырнадцать секунд. Мы провели все возможные испытания. Результаты варьировались в зависимости от того, в каком положении находилась яхта. Расстояние составило примерно сотню футов.

– Мне хотелось бы знать точную последовательность событий. Но выстрелы были произведены с близкого расстояния,- уточнил доктор Диксон.

– Следы пороха на одежде?

– Нет. Не так просто. Хотя мне удалось найти остатки обгорелой одежды, и я обнаружил на них частицы свинца. Невооруженным глазом этого не увидеть, но рентген высветил их.

– И с какого расстояния был произведен выстрел?

– Я бы сказал, что от двух до восьми футов.

– Что такое?
– воскликнул Степни.- Это не увязывается ни с одной из версий!

– Именно поэтому я хочу проверить все еще раз.

Может быть, мне удастся обнаружить нечто, доказывающее невиновность Трентона.

– У вас ничего не выйдет. Возможно, он сделал это не так, как он нам рассказывает. И не в то время. Но убийца - он. Стрелять больше было некому.

– А если не так?

– Боже, Герберт, больше некому! Взгляните на факты, они все против него.

– Как раз этим я и занимаюсь.

– Карьера полицейских чинов зависит от раскрытия убийства, и они убеждены, что дело скоро будет завершено.

– А если они ошибаются?

– Ну, мы должны располагать неопровержимыми доказательствами. А то, как дела обстоят сейчас... Я буду рад, если вы подтвердите их правоту.

– А если нет?

Тогда и поговорим. Сейчас поставлено на кон слишком многое - для расследования этого убийства задействована полиция двух штатов.

– И ставка - одна человеческая жизнь,- добавил доктор Диксон.

– Шериф Лендис сказал, что они нашли пальцевый отпечаток Роберта Трентона на орудии убийства. Это его большой палец. Никаких сомнений.

– У меня есть фотографии найденных гильз. Точно только одно - они 32-го калибра. Однако это ничего не доказывает.

– Мы должны быть объективными, Герберт,- покачал головой полковник.Вы плыли с Трентоном на теплоходе, подружились с ним. Нельзя односторонне рассматривать дело, тем более примешивать личное.

– Конечно. Но я хочу, чтобы моя совесть была чиста.

– Никто и не просит иного... но если мы выдвинем другую версию, должны быть собраны веские доказательства, только тогда мы сможем подтвердить нашу правоту. Мы обязаны доказать невиновность Трентона. Но пока это совершенно невозможно. У него был пистолет.

Из него дважды стреляли. Он сам признал, что стрелял дважды.

– Я знаю,- сказал доктор Диксон.- Я не могу обещать, что найду что-то. Может быть, я ничего не смогу обнаружить.

– Но если найдете, желаю вам найти многое.

– Я постараюсь найти все, что осталось, полковник.

Полковник Степни задумчиво шагал по лаборатории:

– Ну ладно,- произнес он наконец.- Пойдем до конца, доктор. К чертям береговое сотрудничество!

Глава 24

Шериф Лендис и прокурор Нортон Беркли провели совещание.