Дело об удачливом проигравшем

– Но набежало значительно больше?

– Да.

– Насколько больше?

– На двадцать пять миль больше, чем должно было оказаться.

– Вы обсуждали это с кем-нибудь?

– Нет.

– Вы говорили это Хоуланду?

– Нет.

– Вы рассказывали Хоуланду что-либо из того, что мы с вами сейчас обсуждали?

– Нет. Хоуланд заявил мне, что ему не требуется, чтобы я вообще что-нибудь говорил, пока он меня сам не спросит. Он любит вести дело, пытаясь найти изъяны в версии, представляемой окружным прокурором. А если доходит до полного раскрытия карт, где приходится отправлять обвиняемого в место дачи свидетельских показаний, он задает какие-то вопросы, но все равно не хочет знать ответы, пока не возникнет крайняя необходимость.

– Так что вы ему ничего не сообщили?

– Нет. Я просто сказал, что никого не сбивал машиной и все.

– Но, поскольку у вас в кармане брюк остался ключ, и потому, что на спидометре набежали лишние мили, вы считаете, что машина еще раз покидала гараж?

– Да, потому что ключ оказался в кармане _б_р_ю_к_.

– А откуда вы знаете, что Марилин Кейт отвезла вас прямо домой? Откуда вам знать, не отвозила ли она вас куда-то еще, чтобы подождать, пока вы не протрезвеете, а потом отчаялась и решила все-таки доставить вас домой?

– Конечно, я этого не знаю.

– Хорошо. Я получил от вас ту информацию, что хотел. Теперь никому не говорите ни слова.

– Что дальше, мистер Мейсон? Судья меня отпустит?

– Не думаю.

– Мистер Мейсон, как вы считаете, я... я _м_о_г_ убить того человека? Я мог кого-то убить?

– Не представляю, - ответил адвокат.
– Кто-то достал из шкафчика, стоявшего у вас в спальне, пистолет, застрелил человека, заменил патроны и вернул оружие на место.

– Я не могу понять...
– начал Тед Балфур.
– Я... я _н_а_д_е_ю_с_ь_, что больше не выходил из дома.

– Если вы это и сделали, то навряд ли взяли бы с собой пистолет, заметил Мейсон.

Молодой человек молчал.

– Так, значит, могли взять?
– резким тоном спросил Мейсон.

– Не знаю.

– У вас было с собой оружие в тот вечер?

– Да, именно тот пистолет лежал в "бардачке".

– Черт побери!
– воскликнул адвокат.

Балфур кивнул.

– А теперь объясните мне, почему он там лежал?

– Я боялся.

– Чего?

– Я играл... в карты. Я слишком глубоко завяз. Я набрал долгов. Мне угрожали. Они собирались прислать человека за деньгами. Вы понимаете, что это означает, мистер Мейсон, когда они присылают человека за деньгами. В первый раз тебя просто бьют. Потом... ну, в общем, все равно надо платить.

Мейсон с раздражением и гневом смотрел на молодого человека.

– Почему, черт возьми, вы мне раньше об этом не сказали?

– Мне было стыдно.

– Вы признались полицейским, что у вас в машине находился пистолет двадцать второго калибра?

Балфур покачал головой.

– А о карточном долге?

– Нет.

– А говорили что-нибудь о лишних милях на спидометре или о том, что ключ от машины нашли у себя в кармане брюк?

– Нет.

– Когда вы достали пистолет из "бардачка" и положили обратно в шкафчик в спальне?

– Не знаю. Хотел бы знать. Это еще один повод считать, что я брал машину после того, как Марилин Кейт привезла меня домой. На следующее утро пистолет лежал на своем обычном месте в шкафчике. Марилин, определенно, не стала бы доставать его из "бардачка". Даже, если бы она это сделала, она все равно не знала, где он хранится. Он оказался именно на том месте, где всегда.

Мейсон нахмурился.

– Да, вы очень глубоко завязли, - заметил адвокат.

– Я понимаю.

– Ладно. Не говорите ни слова. Никому. Не отвечайте ни на какие вопросы, о чем бы вас не спрашивала полиция. Скорее всего, они не будут больше вас мучить. Но если, все-таки, станут, отсылайте их ко мне. Заявляйте, что я - ваш адвокат и велел вам молчать.

– Значит, вы не считаете, что судья выпустит меня на свободу после обсуждения этого поднятого вами технического вопроса?

Мейсон покачал головой.

– Он борется между своим пониманием права и совестью. Он вас не выпустит.

– Тогда почему вы поднимали этот вопрос?

– Чтобы испугать представителей окружной прокуратуры, - объяснил Мейсон.
– Теперь они знают, что в колеса вставлена палка и механизм в любой момент может застопориться. Наберитесь мужества, Тед. Вам предстоит тяжкое испытание.

– Я выдержу, мистер Мейсон, - ответил Тед Балфур, - но мне хотелось бы знать, что произошло на самом деле. Я... я не верю... я просто не смог бы убить человека!

– Молчите, - еще раз предупредил Мейсон.
– Не отвечайте на вопросы газетных репортеров, полиции, кого бы то ни было, если меня нет рядом. Я скоро свяжусь с вами.

Через полчаса судья Кадвелл вернулся в зал суда и продолжил заседание.

– К моему удивлению, поднятый технический вопрос достаточно существенен, - заявил судья.
– Однако, Суд шокирует, что обвиняемый пытается скрыться за баррикадой юридических технических аспектов. Несмотря на букву закона, нам следует принимать во внимание две вещи. Во-первых, я не могу полностью отмести возможность того, что вся ситуация была специально сфабрикована для того, чтобы при обвинении в предумышленном убийстве вся защита строилась на технических аспектах. Во-вторых, я считаю, что решение по этому вопросу должен выносить вышестоящий суд. Если я положительно решу вопрос в отношении Хабэас Корпус, то обвиняемый будет просто освобожден из-под стражи. Если я решу его отрицательно и постановлю оставить обвиняемого под стражей до начала судебного процесса, проблема может быть передана в вышестоящий суд на основании того, что нельзя дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Поскольку подобное заявление в вышестоящий суд, предположительно, будет подано во время судебного процесса, то это окажется один из вопросов, рассматриваемых на слушании. В настоящий момент Суд не намерен выносить решение о действенности подобного заявления о недопустимости дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Суд отказывает в предоставлении Хабэас Корпус. Обвиняемый остается под стражей.

Когда Мейсон выходил из зала суда, его лицо ничего не выражало. В коридоре его ждал Пол Дрейк.

– Тебе требовалась информация о магнитофоне, - начал детектив.
– Я списал с аппаратуры номер партии, связался с производителем, получил телефон дистрибьютера и узнал магазин розничной торговли. В конце концов, я выяснил то, что нужно.

– Итак, кто же покупатель?
– спросил Мейсон.

– Женщина по имени Флоренс Ингл, проживающая в районе Вилшир. Эта фамилия тебе что-нибудь говорит?

– Многое. Где она сейчас?

– Я так и думал, что ты спросишь. Для поиска ответа потребовалось много времени.

– Так где она?

– Села на самолет. Сделала вид, что направляется в Майами, потом в Атлантик-Сити, но на самом деле в Атлантик-Сити полетела совсем другая женщина. Однако она зарегистрировалась в гостинице, как Флоренс Ингл.

– А описание ее у тебя есть?

– Флоренс Ингл тридцать восемь лет, холеная внешность, худощава, хорошая фигура, богата, прекрасно играет в гольф, брюнетка, большие темные глаза, пять футов два дюйма ростом, весит сто семнадцать фунтов, очаровательна, исключительно любезна, предпочитает бриллианты, аристократична и одинока. Довольно трагичный персонаж. Женщина, представлявшаяся Флоренс Ингл, в общем и целом похожа на нее, но пополнее и не знает, как вести себя в местах, где бывает высший свет. Она молчалива, скрытна, застенчива и перестаралась, пытаясь изобразить богатую женщину. Через какое-то время она бесследно исчезла со сцены. Она оставила в гостинице много вещей, но счет полностью оплачен, поэтому гостиница поместила багаж в камеру хранения.

– А твои люди выяснили, где Флоренс Ингл находится в настоящее время?
– поинтересовался Мейсон.

– Да, Потребовалась масса усилий, Перри. Я хочу, чтобы ты понял...

– Я понимаю, - перебил его Мейсон.
– Так где же она?

– В гостинице "Миссия" В Риверсайде, Калифорния. Она остановилась под именем Флоренс Ландис - это ее девичья фамилия. Представляется богатой вдовой с восточного побережья.

– Вот это уже кое-что, - заметил Мейсон.
– Мы выходим на след.