Демон-хранитель

– Об этом не принято говорить, господин, - начала она глухо, - но мы устали от одиночества, изолированности и странностей нашего мужа. Мне казалось, что вы, как никто другой, должны понять нас, господин. Вы с господином Эллеманилом столько столетий были практически заточены в шикарном дворце, годами не видя никого, даже собственного старшего супруга… Жаль, что я ошиблась.

– Видите ли, графиня, - теперь уже Северус тщательно подбирал слова, - за Балтазара нас с Эллом выдали насильно, это был политический брак. Но со временем все изменилось, и мы… я, по крайней мере, ни за что не согласился бы променять свою семью на что-либо другое.

– Мессир любит вас, господин, - тихо признала Алира, - наверное, в этом вся разница. А мы наскучили Владу, и теперь… он ищет своего Габриэля. И найдет, будьте уверены. А мы? Что делать нам? Покорно лечь в свои атласные коробки, как наскучившим куклам?

– А чего бы вам хотелось? Развода?

– Супруг не отпустит нас просто так. Если бы мессир…

– Если бы к Балтазару пришел кто-то достаточно влиятельный и сказал примерно следующее: «Развелся бы ты, Балти, с супругами, им скучно сидеть взаперти»… то, боюсь, реакция моего мужа была бы довольно… бурной и весьма невежливой. Граф отреагирует так же и будет прав.

Рыжеволосая опять ненадолго замолчала, а после предприняла последнюю попытку:

– Когда мы выходили за Влада, мы хотели быть все вместе, замужем за сильным мужчиной, который будет в силах нас защитить. И первые лет пятьсот все так и было. Но потом… Цепеш влюбился, это было видно по тому, как горели его глаза, каким непривычно-мечтательным становилось его лицо, стоило кому-то упомянуть Ван Хелсинга. Мы теперь для него обуза…

– Почему же он сам вас не освободит?
– удивился Северус, которому претила сама мысль о том, чтобы оказаться в тягость обожаемому супругу, чтобы мозолить ему глаза и постоянно напоминать о несбыточном. Лучше умереть.

– Я не знаю, - призналась Алира.

– Хорошо. Допустим, он с вами… отпустит вас. Как, где и на что вы будете жить? Вампиры держатся кланами. Вы с сестрами, как я понимаю, из обращенных, а не из мертворожденных, так что вас никто не примет, особенно разведенных. Соблюдение инкогнито, добыча пищи, защита от охотников… все это вам придется делать самим. Неужели свобода стоит таких сложностей?

– Стоит, - горячо отозвалась графиня.
– У нас с сестрами есть свой замок, доноров можно найти… а короткая, но вольная жизнь лучше бесконечного, вечного прозябания, когда мужу даже смотреть на тебя тошно. Прошу вас, господин. Просто поговорите с мессиром, если он не захочет помочь, то… то так тому и быть.

Северус смотрел на нее несколько долгих минут, слегка касаясь своих губ кончиками пальцев.

– Я поговорю с Балтазаром, - наконец решил он, - но совершенно уверен, что он не станет вмешиваться в личную жизнь некоронованного короля вампиров этого мира.

– Спасибо, господин, - просияла пока еще графиня.
– И от меня, и от сестер!

– Не спешите благодарить, леди, - несколько охладил ее пыл Северус, - уверен, что Балти…

– Все равно, я вам очень благодарна. А Влад потом поймет, что ему без нас будет лучше.

Она легко поднялась с травы, отряхнула платье и еще раз лучезарно улыбнулась.

– Давайте вернемся в замок, а то граф решит, что ваша с ним охота отменяется. Кстати… - чуть нахмурилась она.

– Хотите совет? Не смотрите подолгу в глаза Цепешу.

С этими словами она легко оттолкнулась от подставленных рук Северуса и снова оказалась в седле.

– Едем!
– раздался под высокими кронами ее крик, и лошади понеслись вскачь.

Глава 90 Вампирьи ухищрения

Охота прошла увлекательно. Влад (как настоятельно просил граф его называть) оказался прекрасным наездником и талантливым рассказчиком, без памяти влюбленным в свой дикий край и способный говорить о его истории и традициях часами. Северус, хоть и не поверил ни на грош красавице-вампирессе, но ее совету последовал, уж больно завораживающими ему показались темные глаза Цепеша, даже голова начинала кружиться, несмотря на все успехи в оклюменции. Отогнав неприятные предчувствия, наследник легко спешился и кинул поводья полюбившегося Кройноса подбежавшему слуге. Очень хотелось есть, но еще больше – снова оказаться в надежных объятиях супругов, забыть хоть ненадолго обо всех этих играх и интригах, которыми был буквально оплетен древний замок.

– Северус, - позвал Дракула, тонко улыбаясь и для чего-то пытаясь удержать внимание явно мечтающего поскорее уйти Принца, - ужин в семь. Скажите… Алира не слишком утомила вас сегодня своими жалобами?

Если граф ждал какой-то особенной реакции юного гостя на свои слова, то был жестоко разочарован: тот лишь вернул улыбку и осторожно ответил:

– Ну что вы, ВЛАД, - он особо выделил имя своего знаменитого предка, - разве может утомить общество прекрасной дамы, да еще являющейся великолепной наездницей?

– Не слушайте женских глупостей, Северус, - холодно улыбнулся хозяин, - и сбережете свое душевное равновесие.

Юноша бесстрастно встретил пристальный взгляд Дракулы и вернул вампиру его неживую улыбку:

– Что вы, граф, женская болтовня бывает порой даже забавна. Мессир, например, всегда терпеливо вникает в проблемы обеих леди, входящих в нашу семью. И… прислушивается к их просьбам. Развлекает, покупает наряды. Женщина - как породистая лошадь, требует внимания и ухода. Впрочем, что-то я все не о том, - он снова улыбнулся, меняя тему, - может, все-таки подумаете о продаже Кройноса?

Дракула внутренне восхитился потомком Принцев. Юноша был умен и достаточно тверд характером, устойчив к вампирскому обаянию (даже Алира не справилась) и, похоже, будет предан супругам до гробовой доски. А если правда то, что перед ним самый настоящий Перворожденный, то пресловутая доска может никогда и не потревожить покой этого монолита под названием «семья Балтазара». Достойный молодой человек, но Алиру, все же, придется наказать – ослушания спускать нельзя никому, даже любимой когда-то жене.

– Я подумаю, - усмехнулся граф, отвечая на последний вопрос.
– Но деньги меня не интересуют… может, что-нибудь другое? Например… - он приблизился одним неуловимым движением и оказался на расстоянии нескольких дюймов от сохраняющего хладнокровие Северуса.
– Например, поединок, - соблазнительно прошептал он, - одна-единственная дуэль, только вы и я, наследник. Вне зависимости от результата – Кройнос ваш.

Темные глаза вампира осветились красноватыми всполохами, будто отражая пламя какого-то далекого пожара. Они жадно осматривали бесстрастное лицо своего далекого потомка, его изящную белую шею, оплетенную голубыми венками, чуть насмешливо изогнутую бровь, темные, непроницаемые глаза, в которых, несмотря на все старания, Владу не удалось прочесть ни одной мысли.