Демоны внутри. Тёмный трон

— Что случилось? Что за шум? — из комнаты появился Велиал. Без плаща и кофты. Весь торс был в крови, на щеке тоже виднелись кровавые подтеки. Правда, судя по выражению лица, его это совершенно не смущало, а даже наоборот доставляло какое-то непонятное нормальному человеку удовольствие.

Азазель, несмотря на то, что был почти на голову выше обоих падших ангелов и шире в плечах раза в полтора, отшатнулся от короля, как от прокажённого.

— Она меня укусила, — объяснил Велиал и, взяв подол плаща Набериуса, принялся вытирать им свою щеку. — Я не специально. Это рефлексы.

— Он ей голову взорвал, — с упрёком в голосе объявил Набериус Азазелю. — В своём репертуаре. Я тебе столько раз говорил, что люди хрупкие и надо осторожнее с ними обращаться.

Я снова почувствовала тошноту, подбирающуюся к горлу и инстинктивно зажала рот рукой, надеясь, что это хоть как-то остановит её. Заган никак не отреагировал на меня.

Азазель покачал головой.

— Она мне дорого обошлась, но что поделать. Воскрешать я её не буду, — хозяин борделя, вытянув руку, окутанную пламенем, коснулся драпировки. Огонь с жадностью начал уничтожать ткань и через минуту перекинулся на комнату с телом девушки.

— Что ангелы-то сказали? — наконец поинтересовался Набериус, отвлекаясь от чтения нотаций своему другу.

Азазель совершенно спокойно объяснил, что ангелы всё время следят за ним с самого момента изгнания, и им явно досаждает тот факт, что он прекрасно себя чувствует в Гайе и умудряется неплохо взаимодействовать с людьми. То, что они поняли, что он добрался до этого города, было лишь вопросом времени. Но в этом месте заинтересован лично Орфаниэль, поэтому впервые представители Эдема отреагировали куда агрессивнее, чем обычно.

— Мне дали время до полудня на то, чтобы я убрался отсюда.

— О! Будет жара! — Велиал расхохотался и хлопнул в перемазанные кровью ладони. — Отлично. Думаю, от города ничего не останется как раз к полудню. Нам всего-то надо оставить в живых двоих. Пойду схожу за пареньком.

Заган и я поспешили за ним. Я старалась не смотреть в сторону покоев, в которых Набериус и Велиал провели ночь.

Первый из королей быстро шёл по коридору, потом свернул налево, по дороге материализовав кинжал.

— Эгей, проснись и пой, птенчик! — он с силой ударил ногой в деревянную дверь в конце коридора так, что та улетела на пол. — Нам пора, Зухар. Планы изменились. Поверь, мне тоже не хочется уходить, но увы.

На подушках, посреди четырёх спящих голых девушек сидел обнажённый Асмодей. За его спиной в свете масляной лампы на стену отбрасывали тени два покрытых серыми перьями крыла.

— Тебе придётся сначала объяснить, что это, — он указал пальцем на крылья.

— О, миленько. Бракованный ангел. Позже, всё позже. Давай, одевайся и на выход. Можно с песнями, — Велиал схватил его за руку и стащил с подушек.

Асмодей, пытаясь хоть как-то сохранить равновесие, случайно упёрся рукой в его окровавленную грудь.

— Это что такое? — в голосе будущего библиотекаря отчётливо слышалась грядущая истерика.

— Ягодное варенье. Папаша тебя побери… Ты можешь не копаться? Где твоя одежда? — Велиал в злости швырнул кинжал в одну из проституток, которая спросонья зашевелилась. Судя по тому, что женщины никак не отреагировали на шум, можно было предположить, что они были или пьяны, или под действием какого-то наркотика или, в крайнем случае, очередного колдовства.

— Ты же убил её! — Роберт в ужасе смотрел на безжизненное тело той, с кем провёл эту ночь.

— Скоро они все тут сдохнут.

В проёме появился Набериус:

— Что вы тут обсуждаете? Жить надоело, что ли? — стоило ему коснуться Роберта, как на том сию секунду оказалась одежда, едва ли отличающаяся от той, в которой были падшие.

— Отличная работа, — одобрительно хмыкнул Велиал и, вновь схватив сына ангела за руку, потянул за собой к выходу. — А теперь пошли, и будь добр: спрячь крылья. Боюсь той энергии и знаний к её распределению, что у тебя есть, едва ли хватит на то, чтобы не подпалить перья.

По коридору начал распространяться едкий дым. Асмодей закашлялся. Ещё чуть-чуть, и он бы наверняка потерял сознание и задохнулся, но падшие проворно выволокли его в переулок.

Оказавшись на свежем воздухе, парень повалился на четвереньки, раскинул крылья по земле и продолжил кашлять, пытаясь хоть как-то отдышаться.

— Вы сошли с ума? Там же остались люди, — прохрипел он.

— И? — Азазель склонился над ним и выплеснул ему на голову ушат с водой, который он невесть где успел раздобыть.

— Они умрут!!!

— Увы, все мы смертны. Люди в особенности, — Набериус провёл рукой по стене дома. — Хорошая кладка. Крепкая. Как печь.

— Да. Температура будет знатная, — первый из королей присел на корточки рядом с Асмодеем. — Послушай меня, мальчик. Грядёт самая настоящая погибель, и сейчас только от тебя зависит, выживешь ты или нет. Тебе стоит выбрать сторону, которую ты примешь. И у тебя совсем немного времени для размышления. А теперь давай, до встречи. Нам пора.

Падшие разом пропали, словно их никогда и не было, оставив растерянного парня в одиночестве в грязном переулке.

Солнце уже взошло, и начинало припекать. Город окончательно пробудился: для людей, живущих в нём, начался новый день, полный радостей и печалей. Они не знали, что прямо над их головами летают ангелы и их падшие собратья, что высшие силы строят козни, и что жизнь всего живого в городе сейчас висит на волоске.

Люди спешили на работу, на стройку новых домов, на рынок. Пастухи гнали коз на пастбище. Дети бежали в школу. Торговцы шумно хвалили свой товар.

Асмодей сидел посреди переулка и растерянно смотрел на видимую отсюда часть улицы. Потом, словно превозмогая какую-то боль, тяжело поднялся и шатающейся походкой пошёл в сторону скопления людей. Крылья, которые он не мог аккуратно сложить за спиной, волочились следом. Чёрное облачение падшего ангела развевалось на городском сквозняке. Зализанные, словно у Загана, волосы, потемневшие от воды, посеревший от пережитого, он был похож на ангела смерти, какими их обычно представляют в наше время. Люди, едва завидев его, бросали все свои дела и скрывались в домах. Некоторых сковывал такой животный ужас, что они оставались сидеть посреди улицы закрыв голову руками и читали молитвы и заклятия, отводящие злых духов.

Роберт никак не реагировал на жителей города. Он был полностью погружён в свои мысли.

Женский крик разорвал тишину, нависшую над улицей. Затем последовал детский плач. Парень выпал из транса, остановился и посмотрел по сторонам. Жители города испуганно жались друг к другу, словно перед ними стояло чудовище. Они боятся его, несмотря на то, что он долгие годы пытался донести до них о том, что его мать не врёт, что он действительно сын ангела. Теперь он — живое доказательство. Но какой ценой.