Демоны внутри. Тёмный трон

— Элиза была бы прекрасной матерью, поверьте мне, — продолжил Асмодей, от чего я вздрогнула. — Добрее и нежнее её я никого не встречал в своей жизни. И, признаться честно, ты больше похож на неё, чем на меня, что не может не радовать. Я всегда надеялся, что мой ребёнок будет ангелом, как и его мать.

Асмодей прервался и молча перечитал последнюю строчку, несколько раз, пробежав по ней взглядом.

— Что?! — Велиал, потеряв остатки самообладания, выхватил у него из рук письмо, чтобы убедиться в том, что он ничего не напутал. — Какого?! Ангелом?!

— Ох незадача, — Люц театрально прикрыл рот ладонью, хотя по нему было видно, что удивление наигранное, словно он давно знал об этом.

— Это не может быть оборотом речи? Вроде «ангельский характер» или что там люди говорят? Где он вообще этой чуши нахватался? — Велиал был шокирован ни чуть не меньше меня.

— Не похоже, — Асмодей забрал письмо обратно из рук короля. Тот не сопротивлялся.

— Если честно, то я сам был весьма обескуражен этим фактом: Элиза каким-то немыслимым способом скрывала свою природу от меня. А когда правда всплыла, то мы решили попробовать просто жить с этим, — продолжил читать библиотекарь. — Мы решили пойти против всех законов, казалось, что мы созданы друг для друга. Однако беременность далась Элизе крайне тяжело. К сожалению, наличие тёмной крови у плода действовало на неё как яд, и ты едва успел появиться на свет, прежде чем она погибла. Я был вынужден оставить тебя среди людей, той семье, которая называла себя её родственниками, хотя на деле это были лишь нанятые мной купцы, и сделал всё, чтобы ты ни в чём не нуждался и вырос достойным членом общества. Я надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня за все мои ошибки, что я совершил. Мальчик мой, я хочу, чтобы ты в случае моей гибели занял моё место. Я уверен, что у тебя хватит сил и мудрости для этого титула. С высочайшего дозволения его светлейшества Люцифера, я, Набериус, благородный маркиз Тёмного трона, хотел бы передать свой титул, свои земли и власть своему наследнику. Береги себя, Эрни. Подпись: маркиз Набериус, твой любящий отец.

Роберт закончил читать и поднял взгляд на Велиала. Я впервые видела короля таким растерянным. Шатающейся походкой он дошёл до ближайшей колонны и опёрся на неё, закрыв ладонью глаза. Никто не препятствовал ему в данном проявлении слабости. На мгновение мне почудилось, что точно так же Велиал выглядел, когда узнал о том, что Набериус больше никогда не вернётся к нему.

— Как ангел? — бормотал он еле различимо. — Это невозможно. Как у них вообще мог появиться ребёнок… Я ничего не понимаю…

Присутствующие в зале молчали и смотрели на меня. Я почувствовала, что теперь помимо неприязни по отношению ко мне, как к охотнику и девчонке, которая забыла своё место и влезла в личную жизнь верховного правительства Геенны, добавилась ненависть, как к ангелу.

— Ну, во всяком случае, теперь ясно, что у тебя с волосами, — Люц погладил меня по голове. Я вздрогнула от неожиданности и едва удержалась от того, чтобы не отпрянуть от него, настолько не ожидала подобного жеста с его стороны. — Ангел, значит. Свет и Тьма в одном флаконе. Вот так сюрприз, правда. И что нам теперь делать? Нефилимы у нас под запретом, но ты…

— В какой-то степени это кое-что объясняет… Всё же, я думал, что между ангелами, даже между падшими и… Кхм… Обычными, не может быть… Ээээ… — Асмодей аккуратно свернул лист бумаги обратно. Он протянул последний звук и покосился на меня, не зная, какое слово подобрать. — Я всякое слышал, конечно, но такое первый раз вижу своими глазами, — наконец объяснился он, боясь, что мог меня как-то обидеть. На деле же это было самой малой из проблем. Внутри меня всё перевернулось с ног на голову. Я тщетно пыталась переварить полученную только что информацию, но вывод ускользал от меня, словно песок сквозь пальцы.

Баал первым отозвался на мой немой вопрос:

— Я прошу прощения, но что вы предлагаете теперь делать со всем этим, ваше светлейшество? Она, в отличие от сына Набериуса, уже даже не на треть падшая или ангел.

— Нет, ну что за день такой, — Люц всплеснул руками, игнорируя открытый вопрос одного из королей по поводу чистоты моей крови. — Был один полуангел, теперь два. Асмодей, может вам семью сколотить? Будете размножаться. Плевать уже на законы, вы вдвоём их все перечеркнули одним своим существованием.

От этих слов я бы наверняка покраснела, если бы сейчас меня это так волновало. Духовный лидер Геенны имел манеру говорить все, что думает, и пользоваться своей некоторой безнаказанностью. Но на данный момент я его практически не слышала.

— Думаю, если Набериус пожелал передать титул сыну, это же получается вроде как наследство. Сына нет, но есть ты. Хорошо, начнём, — он снова щёлкнул пальцами. — Корону Набериуса принесите, живо!

Один из солдат почётного караула, стоящих на входе, приоткрыл дверь и скрылся снаружи.

— Вы же не собираетесь…? — Асмодей с нескрываемым ужасом посмотрел на Люца. — Вам следует подумать ещё раз! Это очень ответственный шаг, ваше светлейшество. Быть может, позже?

— Зачем тянуть? Набериус пожелал этого сам. Я не в праве осуждать просьбы, тем более, покойного собрата, который имеет столь значимые заслуги перед Тёмным троном, — Люц пожал плечами, всем своим видом показывая, что не намерен прислушиваться к нефилиму, и после посмотрел на меня. — Меч у тебя?

Я перестала понимать что-либо из происходящего. Сама не заметила, как ноги подкосились и меня потянуло вниз, однако Роберт успел аккуратно меня подхватить.

— Всё хорошо, Нозоми, спокойнее… — услышала я его голос. Встревоженный, не приносящий успокоения, и от этого делалось только хуже.

Похоже, что я начала терять сознание, потому что плохо помню, что потом произошло. Люц, не дождавшись, что я передам меч своего предка сама, дотронулся до моей груди и каким-то непостижимым способом материализовал его. Воины тем временем принесли корону Набериуса. Отлитая из чёрного вулканического стекла, она все равно блестела в свете солнца. Я с трудом смогла хоть как-то сфокусировать свой взгляд на ней.

— Я, повелитель Геенны и князь Гайи, созданный Отцом всего и отвернувшийся от него, один из властителей Тёмного трона, Люцифер, — я ощутила прохладу лезвия меча на своём плече. Однако лежало оно как-то неправильно. Люц смотрел на меня с какой-то странной эмоцией. В его взгляде читалось «откажись, и я снесу тебе голову, девочка». — Готов по последней воле благородного маркиза Набериуса, благородного и почтенного, передать тебе его титул, власть и земли. Готова ли ты служить Тёмному трону, служить мне, Люциферу, служить королю Велиалу и отдать жизнь за него и всех его подданных, карать виновных и защищать честь и труды невинных? — в отличие от предыдущей церемонии, которую он извратил на корню, к этой Люц подошёл со всей серьёзностью.

Я издала какой-то ужасный, булькающий звук, в котором смешалось всё, что только возможно: негодование, ужас, отказ, согласие. Со стороны я походила, наверно, на рыбу, которую выбросило на берег: таращила мутные глаза и бессильно хватала воздух ртом. Мне хотелось бежать оттуда, я не хотела занимать чью-либо сторону в этой проклятой войне, я лишь хотела выжить и вернуться к жизни обычного человека, но судьба, видимо, распорядилась иначе.

Тяжёлая корона маркиза опустилась на мою голову.