Демоны внутри. Тёмный трон

Музыканты растерянно переглянулись и, пожав плечами, понимая, что тот вряд ли изменит своё решение, снова подули в трубы.

В дверях появился Велиал. Вид у него был несколько злой. Люц умудрился начать выделываться у всех на виду, даже в этот момент, когда сплочённость правящей верхушки особенно необходима. Люц же стоял всё на том же месте, перекатываясь с носков на пятки и обратно, сложив руки за спиной и поглядывая по сторонам со скучающим видом. Его мало волновали проблемы вроде традиций и правил. Так повелось, что за столько тысяч лет он сам себе господин и не собирался что-либо менять в своём поведении ещё как минимум столько же времени.

Стоит отдать должное первому из королей — хоть он и мог начать выяснять отношения с Люцифером, но лишь стиснул зубы. Я чувствовала внутри себя ощущение раздражения и контролируемой злости, но внешне это практически никак не проявлялось.

Стоило Велиалу приблизиться ко второму Верховному правителю, он сразу опустился на колено и преклонил перед ним голову.

— Велиал, ты доказал, что достоин быть королём Геенны и вести своих подданных во всякую битву за собой. Но готов ли ты сам отдать жизнь за свой народ? — Люц встал ровно напротив него.

— Я готов.

— Готов ли ты отстаивать наши убеждения до своего последнего вздоха? — голос Люца, не смотря на его поведение минутой ранее теперь был серьёзен, как никогда.

— Я готов.

— Клянёшься ли ты быть справедливым и честным перед своим народом? Оказывать помощь братьям и сёстрам своим и служить своему народу до конца своих дней?

— Я клянусь.

Люцифер взял с подушки корону, которую ему поднёс один из падших, одетый в доспехи: состоящую также из крыльев, однако в этот раз перепончатых и отлитых из золота. По всей видимости, разный материал, используемый для изготовления корон, так же что-то значил.

— Велиал, ты достоин быть королём и править Геенной, объединяя под своим мечом жителей и вести их на битву простив Эдема, за нашу честь и свободу, — Люцифер подошёл ближе, словно неожиданно начал доверять этому падшему, и аккуратно опустил корону на голову первого из королей, а потом помог подняться с колен.

— За Тёмный трон, — Велиал выхватил меч и поднял его.

— За Тёмный трон! — вторила ему толпа, и все разом опустилась на колени, опять увлекая меня за собой вниз. Заган шикнул на меня.

— Искренне рад твоему возвращению, — Люц похлопал Велиала по плечу. — Ну, я пошёл.

Он сбросил с плеч мантию и, насвистывая какую-то песенку, направился в сторону выхода, но остановился на полпути.

— О! Чуть не забыл. Где та девчонка? — светоносный ангел оглянулся по сторонам, ища меня. — Эй!

Баал, который остался около нас, не церемонясь, вытолкнул меня в сторону короля. Я чуть было не упала. Падшие расступались передо мной с такой скоростью, словно я была чумная.

Люц, жестом приказав закрыть двери, ведущие на улицу, схватил меня за руку и потянул к себе. Потом так же бодро зашагал обратно к центру, где всё ещё стоял Велиал. Я почувствовала нарастающую злобу первого из королей внутри. Похоже, ещё чуть-чуть, и он попросту взорвётся.

— Я думаю, твой хозяин будет не против.

— Ч-что? Хозяин? — я еле успевала переставлять ноги вслед за падшим. Наверно, со стороны я напоминала ту обезьянку, что несла его мантию.

— Будь добр, можешь объяснить мне, что это за цирк? — прошипел Велиал, стоило Люциферу с ним поравняться.

— Это-то? — падший остановился, отпустил мою руку и развернулся к толпе. — Прежде чем ты попытаешься сжечь меня дотла, позволь мне рассказать одну историю. Так получилось, что эта девочка имеет к Набериусу, нашему брату, прямое родственное отношение. И так получилось, что незадолго до своей смерти Набериус, по моей просьбе, оставил письмо для тебя и остальных. Я решил, что лучше вам всем знать об этом здесь и сейчас, а не услышать через третьих лиц. На данный момент в этом помещении собралась вся правящая верхушка Геенны, и все мы в равном положении.

Люц вынул из-за пазухи свёрнутый в трубочку небольшой лист бумаги, пожелтевший и чудом не рассыпавшийся в пыль от времени. На одной стороне черными чернилами были написаны какие-то буквы, на другой виднелась резная сургучная печать. Несломанная. За все эти годы ни одна из личностей Люцифера не вскрыла свиток, даже после гибели самого маркиза.

— Он просил передать его своему сыну, если тот решит объявиться здесь. Но так как сына нет, он умер давным-давно… Вполне себе свойственный для людей финал… То будем считать, что я в праве передать письмо последней из этого рода, кто носит в себе кровь маркиза Набериуса, а именно присутствующему здесь человеческому ребёнку Нозоми рода Казадор, — он протянул мне письмо. — Могу ли я понадеяться, что ты зачитаешь нам его в слух? Полагаю, что многим будет интересно узнать развязку этой скандальной истории.

Дрожащими руками, словно бесценное сокровище, я взяла письмо и оглянулась на толпу присутствующих. Гробовая тишина в ответ. Все короли и их свита молча взирали на меня, не смея закончить фарс, который устроил Люц. Катастрофа, которую предсказывал Заган, началась. Только совсем не с той стороны, откуда её ждали.

— Я не знаю вашего языка, — призналась я, снова посмотрев на конверт в руках. — Хоть и разговариваю на нём, но это врождённое. Так я не могу прочитать ни слова из написанного.

— Ну, думаю, тебе смогут с этим помочь, — плутовато улыбнулся Люц и демонстративно щёлкнул пальцами. В тишине, царившей в помещении, этот звук походил на самый настоящий раскат грома. — Асмодей, подойди сюда, пожалуйста. Настало время тебе отрабатывать свои обеды! — хихикнул он, будучи явно довольным своей шуткой, словно всю жизнь мечтал это сказать.

Советник короля вышел из толпы и встал рядом со мной и Велиалом.

— Как прикажете, — он поклонился верховным правителям, взял письмо из моих уже едва гнущихся пальцев и аккуратно вскрыл его.

— Приветствую тебя, Эрни, — начал читать Роберт. Каждое его слово эхом отдавалось в моей голове. Я пыталась убедить себя, что ко мне данное письмо не имеет никакого отношения, ведь предназначалось оно не мне и даже не моему деду. — Я знаю, что ты на дух не переносишь, когда я так к тебе обращаюсь, но я ничего не могу с этим поделать. Столько лет я не могу с тобой толком увидеться, большую часть времени лишь вынужденно наблюдаю со стороны за тем, как ты взрослеешь. Со стороны видел твои первые шаги и слышал твоё первое слово. Поверь, ты самый дорогой для меня человек, и такое отдаление от тебя даётся нелегко. Хоть ты и растёшь среди людей, но всегда знал, кто твой отец. Я знаю, что про меня говорили твои воспитатели. Я действительно падший ангел, и то, что ты живёшь в Гайе — вынужденная мера ради твоей же безопасности. Не знаю, встретимся ли мы когда-нибудь, выслушаешь ли ты меня, примешь таким, какой я есть. И от этого мне очень больно.

Асмодей замолчал на мгновение для того, чтобы перевернуть пергамент и прочесть то, что написано на другой стороне. Я поймала себя на мысли, что едва ли не забыла как дышать. Беглого взгляда на Велиала было достаточно, чтобы попробовать оправдать саму себя, списав столь сильные эмоции на него. Тем более, что пока что ничего нового из письма маркиза я не узнала. Ну разве что имя его сына и то, что тот плохо ладил со своим отцом. На остальных присутствующих мы не смотрели. Мир сузился до меня, Люца, Асмодея и Велиала. Но могу поклясться, что остальные с жадностью впитывали каждое сказанное советником короля слово и очень хотели продолжения. Оставалось надеяться на то, что в письме не было ничего, что могло бы уничтожить репутацию правителя Геенны, который только что снова взошёл на трон.