Демоны внутри

Библиотекарь всё же подошёл ко мне вплотную, осторожно взял за подбородок и наклонился. Впервые он был так близко ко мне. В жизни не подумала бы, что он демон. Господин Станиславский вёл скрытный образ жизни. Редко появлялся на публике и почти постоянно сидел в библиотеке, перебирая книги и журналы, смахивая с них пыль и попивая чай. Он всегда был добр ко мне и окружающим, часто подменял болеющих учителей, и все его если не любили, то уважали.

— Узнаю стиль господина. Поиграть перед приёмом пищи, — наконец вынес вердикт он, тяжело вздохнув.

— Что скажешь? Интересный случай, да?

— Достаточно, — Асмодей взял меня за руку, аккуратно, словно боясь сломать, и сосчитал пульс. Поднял веко, разглядывая реакцию на яркий свет.

— Как это возможно… — бормотал он. — Сила заклятия лежащего на камне… Нет, сомнительно… Влияние демонической крови?

— Есть идеи? — наконец не выдержал Велиал.

— За всё время в рукописях и книгах я не сталкивался ни с чем подобным, господин. Я боюсь, что прямо сейчас я не смогу дать Вам ответ о причинах произошедшего. Если Вы не против, я хотел бы с ней поговорить.

— За столько лет ты с ней ни разу не разговаривал? — брови короля приподнялись от удивления. — Ты упустил такую сочную девочку из вида? Решительно не верю. Если так, то ты импотент-недоумок.

— Я… Кхм… Нет. Мне не о чем было с ней говорить, повелитель. Она — потомок охотников. И моя начальница – тоже охотник. Сомневаюсь, что я смог бы найти достаточно убедительную тему для общения с ней, — Асмодей водил пальцем у меня перед лицом, наблюдал за моей реакцией. — Начни я любопытствовать, сразу появились бы ненужные вопросы. А вру я плохо, как вы знаете. Иначе, я бы тут не торчал уже четыреста пятьдесят лет.

Убедившись, что я все же отдаю себе отчёт о происходящем, Асмодей окончательно переключился на меня.

— Мисс Казадор, не могли бы Вы ответить на некоторые вопросы?

— Если это не касается моей личной жизни, то вполне.

— Я в курсе Вашей жизни и всех её аспектов, не волнуйтесь, уже столько лет живём практически стенка в стенку, — судя по интонации Асмодея, моя фраза его задела. — Попрошу отвечать максимально честно. Я не хочу копаться в Вашем сознании сейчас — это испортит мне настроение, а мне ещё сегодня готовить учебники к выдаче, — он поправил очки. — Вы заключили контракт с моим господином?

— Да, — я показала ему палец, на котором едва виднелся тёмный узор, однако стоило посмотреть на него иначе, с использованием демонической крови, как сразу казалось, что вокруг него клубился тонкими струйками черно-фиолетовый туман.

— Кроме изменения цвета глаз и Вашего цвета волос от рождения с этой чёрной прядью, Вы замечали за собой что-то необычное?

— Отец говорил, что я должна видеть демонов, хотят они этого или нет. И заклятия, кажется, тоже вижу. Ауру, если говорить точнее. Печать на пальце на самом деле чёрная, а не полупрозрачная, как кажется с первого взгляда.

— Интересно, — теперь подал голос Велиал. — Это связано с кровью?

— По всей видимости, да. Ген оказался сильнее, чем я предполагал. И давно это у Вас, мисс? — Асмодей придвинулся ко мне поближе.

— Судя по всему, с рождения. Ещё отец меня об этом предупреждал. У него было то же самое.

— Это вполне объясняет, почему их род воевал против нас так успешно, — Велиал прямо с сапогами забрался на кровать, продолжая дёргать плюшевого медведя за лапы и изображать, словно он живой.

— Мы хотим знать больше! — сказал он тоненьким голосом, поворачивая медведя мордочкой ко мне. — Расскажи нам все-все свои тайны, девочка.

Станиславский с минуту растерянно смотрел на то, как король паясничает, а потом одёрнул себя.

— Что-нибудь ещё?

— Например? — переспросила я. После гибели отца я даже толком не знала, как все эти гены могут проявляться. Анна рассказывала мне, что ей иногда снится будущее. Не в масштабах города или страны, а просто какие-то секундные моменты из её жизни, которые вскоре случаются: разговор, знакомство или что-то ещё. Если судить по её словам, то это вполне распространено у детей и подростков, но со временем этот «дар» исчезает, многие взрослые даже не помнят, что когда-то так умели. Мне же подобное не снилось, да и мало кто говорит с посторонними людьми о таких вещах. Кто знает, что ещё скрывают окружающие тебя подростки?

— Например, крылья, — пожал плечами Асмодей.

— Чего? — я непонимающе захлопала глазами.

— У тебя не появлялись крылья? Ни разу? То есть вообще ни разу? Ох ты ж, бедный ребёнок, — отозвался с кровати Велиал. Теперь он магией заставил медведя двигаться. Он ходил по полу вперевалку и размахивал передними лапами так, словно пытался уничтожить все на своём пути.

— Вполне возможно, что крылья были только у первого из потомков Набериуса. Но с каждым разом количество демонической крови из-за браков со смертными уменьшалось. Насколько мне известно, никто из падших больше в близкие отношения с этим родом не вступал, — Асмодей наблюдал, как медведь пытался взобраться по его ноге вверх, но никаких действий не предпринимал. То ли из-за того, что это была игрушка Велиала, то ли из-за того, что он не особо ему мешал.

— Разве чтобы покопаться друг у друга во внутренностях, — король перевернулся набок и подпёр голову рукой. — Милые сердцу времена…

Потом он неожиданно помрачнел:

— Пока вы меня не упрятали в камень, ублюдки! — медведь соскочил с ноги Асмодея и с невероятной лёгкостью взобрался ко мне в кресло. Я в ужасе смотрела на одну из своих любимых игрушек. Невесть откуда взявшиеся у него на лапах острые когти пронеслись перед моим лицом.

— Господин, — Асмодей успел ухватить медведя за шкирку прежде, чем тот нанёс мне какие-либо травмы. Теперь он беспомощно висел в воздухе и размахивал лапами, пытаясь достать то до меня, то до библиотекаря, — пожалуйста, не стоит её калечить. Я ещё не закончил.

Велиал фыркнул и демонстративно отвернулся к стене. Плюшевая игрушка безжизненно повисла в руках господина Станиславского, словно никогда и не двигалась самостоятельно.

— Итак, — библиотекарь положил медведя на стол и вернулся ко мне, — мисс Казадор, я хотел бы узнать причину, по которой Ваш род так упорно пытается уничтожить падших.

— Откуда мне знать. Папа говорил… что Набе… Как его там? Набериус? Хотел убить сына, — произносить слова было больно, словно меня это как-то касалось. Будто бы на самом деле это меня хотел убить этот демон. Меня предать. Уничтожить.

Сама не заметила, как сжала кулаки с такой силой, что подлокотники затрещали. Я опомнилась. Старое кресло не выдержит даже маленького приступа злости. Хотя мне до Велиала, судя по всему, по силе очень далеко.

— Убить? Да он готов был ему свою силу передать! — с горькой усмешкой заметил Велиал. — Сделать герцогом, лишь бы не потерять последнее, что у него осталось от Элизы.

Я пыталась думать. Мысли путались, теснились и не могли собраться в нужном порядке. Ложь? Всё что было известно, всё – ложь? От первого и до последнего рассказа отца? Мы убивали демонов просто так? Чем тогда мы отличаемся от них? Наш прародитель, демон, действительно любил свою жену и ребёнка? Он не бросил его и не пытался убить? Он хотел быть с ним вечно?