Демоны внутри

— А почему вы называете Землю Гайей? — решилась я задать вопрос, который изредка возникал у меня в голове. Гайя — это же вроде из древнегреческих мифов богиня. Странно, что падшие называют мой мир именем мифического существа, которое по меркам вселенной появилось совсем недавно, практически вчера.

— Откуда я знаю, — пожал плечами король. — У Люцифера спроси при встрече. Это он ваш мир создал и так его назвал. Он у нас тот ещё романтик и ценитель прекрасного, скорее всего, нашёл это слово по-своему симпатичным. И греки тоже, раз назвали своё божество этим же именем.

— Люцифер создал Землю? — я удивлённо посмотрела на Велиала. — Но ведь в религии…

— Брехня и путаница, — отозвался Велиал, поднимаясь с кровати и возвращаясь в кресло. — Ты думаешь, с чего начался весь сыр-бор до того, как случилась война?

— Ну, Люцифер решил, что может стать равным Богу? — неуверенно ответила я, на что Велиал согласно кивнул.

— Первое, что он сделал, это поспорил с другими архангелами, что Эдем создать несложно, и он может не зависеть от воли Отца, а существовать сам по себе. Поэтому создал ваш мир и населил его разными животными. В отличие от Отца, Люцифер решил дать развиться жизни самостоятельно, из самой крошечной её части. Вы называете это бактериями, кажется. Тут он немного не рассчитал по времени, и когда из болота выползла первая рыба погреть пузо на солнышке, все уже забыли о споре. Впрочем, мир он создал, а значит, и спор выиграл. Впрочем, многие слетелись посмотреть на неё.

Я сидела на кровати, поджав ноги. Знаете, это ни с чем несравнимое чувство, когда ты понимаешь, что разговариваешь с существом, которое видело, как зарождалась жизнь на моей родной планете. Он говорил с таким отстранённым лицом, словно это было нечто повседневное, говорил о событиях такой давности, что тяжело себе представить.

— А потом?

— Потом было достаточно весело, потому что подобных тем формам жизни, что были в Гайе, в Эдеме не было. Особенно популярным стало пугать динозавров: выпрыгиваешь из укрытия и громко кричишь, размахиваешь руками. Главное, больше шума и эффект неожиданности. С мелкими проще. Впрочем, делить небо со всякими летающими чудищами было не совсем удобно: мы не проявляли агрессии ко всем видам и они, видимо, не воспринимали нас как опасность, но были заинтересованы, как в еде. Динозавры — они как рыбы: жрали всё, что поместится в рот, — Велиал сложил пальцы руки на манер традиционного приветствия расы вулканцев из сериала «Звёздный путь», и изобразил нечто летящее, как обычно дети изображают самолёты. — Некоторые из наших ещё и катались на них верхом. Сложные они в управлении. Подчинять приходилось, так не понимают, что от них хотят — мозгов мало.

Видимо, моё лицо стало совсем растерянным, потому что король усмехнулся и, откинувшись на спинку кресла, замолчал, наблюдая за моей реакцией на рассказанное им. В голове у меня хаотично крутились факты из истории развития планеты. Неожиданно всплыли просто фантастические цифры.

— Подождите… — я открыла рот, но не смогла с первого раза выдать мысль правильно, поэтому жестикулировала рукой, словно это могло хоть как-то помочь мне в сложившейся ситуации. — Подождите… Это же… Это же Юрский период? И Меловой период? И… И…

Велиал кивнул:

— Да, вы, кажется, их так называете.

— Но ведь первичный бульон… Это примерно четыре миллиарда лет назад? — я вытаращила глаза на демона.

— Вероятно. Для нас время — вещь относительная. Думаю немного больше, так на миллиард, — Велиал покачал рукой, словно это такие мелочи. — Сомневаюсь, что Люцифер никак не помог бактериям появиться пораньше. Он порой бывает нетерпеливым.

— То есть… Вам… — кажется, я только что растеряла весь свой словарный запас. — Четыре…? Даже больше…

— О, наконец-то дошло, что я не ровесник тебе даже близко. Может, я и выгляжу и кажусь милым и симпатичным, но ты для меня по уровню развития и понимания мира на уровне бактерий Люцифера. Не обижайся, детка, я просто говорю как есть.

Я снова сглотнула. В горле образовался ком. С трудом верилось, что кто-то может жить так долго. Настолько долго. Я ожидала услышать историю вроде: вы ошиблись, мы сразу сделали человека, а кости слепили из глины, чтобы вы ломали голову, когда откопаете, но теперь, когда я хотя бы ориентировочно знала возраст падших, Велиал казался ещё более невероятным и величественным. Я бы так на дракона не смотрела, приземлись он на лужайке у школы, как сейчас смотрю на падшего. К нему даже слово «древний» не употребить.

— Ну… Вы хорошо сохранились, — наконец смогла пробормотать я, чем вызвала у Велиала приступ хохота. Он едва не сполз с кресла на пол. Всё это время я лишь неловко улыбалась, потому что не пропадало чувство того, что я немного оскорбила падшего, упомянув о его внешности, но похоже, что он действительно расценил это как шутку и не более.

— Не влюбись только, Казадор, — прохихикал он, когда смеяться уже не было сил. — Ох, как же я люблю человеческую психику. Это нечто, конечно. Вы умудряетесь замять практически любой шок, скрыть неприятные воспоминания и даже порой умудряетесь их заменять на что-то иное. Да уж.

Велиал замолчал, пытаясь отдышаться, но очень быстро его лицо снова стало серьёзным и спокойным:

— Значит так. Краткий экскурс в историю возникновения мира мы прошли. Теперь вернёмся к разговору, который был в библиотеке. Насчёт договорённостей. Как ты уже поняла, я существо эксклюзивное, очень ценное и много чего повидавшее. И я привык жить. И знаешь, мне нравится жить. Это очень увлекательное занятие: каждые тысячу лет что-то новое, никогда не предугадаешь, что, — демон хлопнул в ладоши. Сейчас он практически уже лежал в кресле, не хватало разве что закинуть ногу на подлокотник. — Поэтому, давай договоримся о том, что мы будем всячески не мешать друг другу.

— Это как? — я с подозрительным прищуром посмотрела на короля. — Вы уйдёте?

— Пока что нет. С радостью, но не могу. Во-первых, ты бережёшь своё тело и душевное равновесие. Не истеришь по каждому поводу и меньше стрессов, милая. Я, хоть и падший, но у нас тоже есть кое-какие эмоции. Поверь, я бы не хотел о них вспоминать, когда мне в горло нацелен ангельский меч. Можешь даже успокоительное пить, если считаешь, что это поможет. Умру я — умрёшь ты. И наоборот. Ясно?

Помедлив, я кивнула. Логичная просьба.

— Во-вторых, как у тебя дела с алкоголем? — Велиал задумчиво посмотрел на меня, словно оценивая мои способности в употреблении горячительных напитков.

— Я не пью, — пожала плечами я. — Вообще-то у нас законом запрещено до двадцати одного года употреблять.

— А теперь честно, девочка. Всем всегда было плевать на законы. Я ещё в средние века насмотрелся, как законы для всех равные, но элита оказалась равнее.

— Честно, не пью.

Король вздохнул, то ли разочарованно, то ли обидевшись на то, что я, по его мнению, обманываю.

— Понятно. В общем, если дружба с винами, настойками и другими напитками скатывается потом в бессмысленные наборы звуков, ползанием на четвереньках и нецензурные песни, то воздержись. Подобное, скорее всего, перекинется и на меня в полной мере. Это как с болью: ты получаешь ровно столько, сколько ощущаю я; я же получаю столько, сколько чувствуешь ты. Поверь мне, когда я в нетрезвом состоянии, лучше тебе будет держаться от меня подальше, впрочем, как и любому человеку.

— А сами пить будете? — усмехнулась я. — Наркотики? Распутный образ жизни?