День гнева

– Шантаж, - догадался Юрий Егорович.

– Ага, - подтвердил Казарян.

– Ничего не доказано. Сплетни, измышления, клевета.

– Доказать это - раз плюнуть. Борька в момент письменно подтвердит. А уж работники посольства, демонстрируя свою лояльность российскому правительству, такое напишут! Кроме того, кое-какие доказательства у меня уже имеются. Помнишь, годика три назад состоялась грандиозная выставка художников кино и театра? Помнишь, конечно. Ты ведь посетил ее в последний день, вернее - вечер, когда уже публики не было. И не один, а с искусствоведом. Не с тем, который в штатском, а с настоящим искусствоведом. Искусствоведы же в штатском в данном случае несли службу охраняли тебя и плелись сзади. Мило беседуя, вы осмотрели выставку, а назавтра прямо с утра к моей подружке Леночке - директору-распорядителю этой выставки явился твой помощник со списком тридцати эскизов, которые ты хотел бы получить в свое владение. Леночка - дама ушлая, к тому же она несла материальную ответственность перед художниками за сохранность их произведений, и поэтому наотрез отказалась отдавать вам что-либо. Тогда ваш помощник посоветовал позвонить художникам и спросить их, не желают ли они из глубочайшей симпатии к вам просто подарить эти эскизы. Леночка так и сделала. К горькому ее разочарованию, только двое отказались. Помощник увез двадцать восемь первоклассных экскизов, а вы прислали художникам благодарственные письма. Предусмотрительная Леночка собрала эти письма и, на всякий случай, хранила их у себя. Лентяй - помощник твой не мудрствовал лукаво - набрал на компьютере типовое письмо и менял только имена-отчества. Не письма получились - расписки. Двадцать восемь расписок в том, что ты бесплатно обрел уникальные произведения. Письма-расписки эти у меня. Показать?

– Эти письма доказывают лишь одно: мне преподнесли подарки и я с благодарностью их принял.

– С письменными показаниями Леночки, заверенными тремя свидетелями, которое тоже у меня, картинка резко меняется: это вымогательство. Ты, как я краем уха слыхал, в числе наиболее стойких, кристально честных марксистов-ленинцев подписал открытое письмо народам России, в котором клятвенно заверяете эти народы, что бескорыстнее и принципиальнее защитников их интересов, чем вы, на белом свете не существует. А мы народам - расписочки, показания и подробные рассказы о заграничных приключениях. То-то народы обрадуются!

– А я воспоминания опубликую, - мечтательно прервала Наталья.
– Уже название придумала: "Семь лет в койке с вождем КПСС". Хорошие бабки заработаю.

– Спрашивайте, что вы от меня хотите, только побыстрее - я устал, Юрий Егорович налил порядочно виски в стакан, туда же отправил ледяной кубик, поболтал все это и, цедя сквозь зубы, перелил дозу в себя.

– Кто принял решение, что Курдюмов должен исчезнуть?

– Решение принималось коллегиально.

– Когда?

– Пятого сентября, на последнем заседании секретариата.

– Девять дней тому назад... Постой, всех же к этому времени уже разогнали!

– Разогнать можно толпу, - холодно заметил Юрий Егорович, - Мы нечто другое.

– Значит, как в славные годы, большевики ушли в подполье. Ясно, все ясно, правильным путем идете, дорогие товарищи. А в общем-то, хрен с вами.

– Приятно мертвого льва за хвост дергать?
– не выдержал, огрызнулся Юрий Егорович.

– Ишь ты, и зубки показал, - удивился Казарян.
– К сожалению, как ты сам только что подтвердил, лев далеко не мертвый. Но, давай отложим дискуссию о судьбах партии на потом. Чем мотивировалось это решение?

– Желание руководства сохранить денежные средства партии от незаконной конфискации. Только и всего.

– Я полагаю, что исчезновение Курдюмова - всего лишь начальный этап его нелегального существования. Каковы последующие этапы?

– Сохраниться и сохранить документацию, без которой господам демократам до партийных денег не добраться. Пока не наступят лучшие времена.

– Ты считаешь, что они наступят?

– Без сомнения, - с искренней убежденностью сказал Юрий Егорович. Роман Суренович, зачем вам Курдюмов?

– Вопросы задаю я, - терпеливо напомнил Казарян.
– Естественно детали операции по конспирации Курдюмова вам не известны. Но вы должны знать, кто конкретно осуществил ее. Кто?

– Разработка и проведение этой операции поручена компетентным в этих делах людям.

– То есть людям из КГБ?

– Вот именно.

– Бывшим или действующим?

– Вот чего не знаю, того не знаю, - на этот раз правду говорить доставляло Юрию Егоровичу истинное удовольствие.
– Ни имен их не знаю, ни должностей. Не посвящен. Я ответил на все ваши вопросы?

– Не спеши. А кто посвящен? По всем правилам вашей партийной игры кому-то одному из вас персонально должно быть поручено это дело.

– Поручено это начальнику административного отдела.

– Гляди ты! Стишками заговорил!
– восхитился Казарян, но тут же вернулся к своим баранам: - Он в Москве?

– Ему рекомендовано тоже исчезнуть, Роман Суренович.

– Неглупо, весьма неглупо, - оценил их предусмотрительность Казарян.
– Теперь несколько вопросов о самых последних ваших партийных акциях...

– Все, - сказал Юрий Егорович и встал.
– Я сказал все, что мог и не мог, не должен был говорить.

А Казарян вскочил. Вскочил, одной рукой сгреб лацканы секретарского пиджака и слегка потряс его владельца, приводя в чувство.

– Тогда вопрос сугубо личного характера, - угрожающе ласково начал он, перестав трясти, не отпуская Юрия Егоровича. Ты когда в последний раз ездил в городском транспорте? Ни метро, в троллейбусе, в автобусе? Лет двадцать пять - тридцать тому назад, да?

– А какое это имеет значение?
– вызывающе поинтересовался Юрий Егорович. Он не сопротивлялся. Он гордо, как Зоя Космодемьянская, стоял перед мучителем.

– Большое, - Казарян все-таки отпустил его и вернулся на пуфик. Потому что скоро придется тебе привыкать к переполненному метро и забитым автобусам. Персоналку у тебя уже отобрали, а я постараюсь, чтобы твой личный "мерседес" конфисковали.

Юрий Егорович налил вторую порцию из бутылки с веселым сквайром на этикетке, быстро выпил, возвратился в кресло и, закинув ногу на ногу, спросил независимо:

– Что еще надо?

Устал Казарян от Юрия Егоровича. Надоел он ему. Противно было на него смотреть. Изучая орнамент афганского ковра, Казарян приступил неспешно:

– Насколько мне известно, в последние полгода Госбанк прекратил незаконные валютные выплаты на нужды ЦК. В то время, судя по весьма достоверной информации, ваши затраты в СКВ даже увеличились. Откуда баксы, Юрик?

– Все очень просто, Роман Суренович. Ни для кого не секрет, что мы в последнее время весьма активно вкладывали средства во многие предприятия. Валюта, о которой вы говорите, наша доля от доходов этих предприятий.

– От каких предприятий? Названия, имена руководителей, кто конкретно выдавал деньги и кому.

– Все было централизованно, - Юрий Егорович глянул на свой "Ройлекс". Было без пятнадцати три.
– Поступления шли через Курдюмова от председателя правления совместного акционерного общества "Департ" Горошкина Сергея Сергеевича. Я сказал все. Я могу считать себя свободным?

– Считай, - разрешил Казарян.

В прихожей Наталья вытащила из стенного шкафа секретарские плащ и шляпу. Плащ она сунула ему в руки, а шляпу надела Юрию Егоровичу сама. Ладонью сверху хлопнула по тулье, поломав франтовскую замятость и, открывая дверь, сказала без особых эмоций, просто констатируя: