День города

Демидов обернулся, посмотрел в запыленное, забранное решеткой окно кабинета.

Напротив проходной сверкал на солнце полиролью черный Мерседес GLS. Алексей Леонидович Орловский, мэр города Шмарова, обогнув по широкой дуге никогда не пересыхающую грязную лужу, направился к дверям комбината.

Как всегда, за исключением разве что совсем официальных мероприятий, он был одет с подчеркнутым демократизмом: в джинсы и свитер. В общении с людьми, независимо от их социального положения, он так же предпочитал открытый демократический стиль, часто шутил и балагурил, если что-то советовал, то как бы по-дружески, без тени снисходительного превосходства. Он был слегка полноват (с чем периодически пытался бороться, правда, всегда безуспешно), ходил неторопливой вальяжной походкой, чуть наклонив вперед голову. Однако тех, кто хорошо его знал, эта неуклюжесть простоватого увальня не могла ввести в заблуждение: Орловский помнил каждое слово, услышанное им когда-то, пусть даже в случайном пустяковом разговоре, замечал и фиксировал вокруг себя каждую мелочь, часто не комментируя ее вслух, зато много позже вспоминая в нужный момент и приводя в качестве последнего убойного аргумента. Его выводы и решения часто оказывались полной неожиданностью для окружающих, потому что он подолгу вынашивал их внутри, анализируя и сопоставляя множество факторов: кто, с кем и как общается, кто кому чем-то обязан, кто слишком любит деньги, кто хочет подсидеть начальство, и кого можно на чем-то прижать. На основании столь кропотливого анализа Орловский принимал решение о том, кого нужно приблизить к себе, дать толчок в карьере, заставить человека чувствовать себя обязанным, а кому, наоборот, усложнить жизнь, переместить вниз, уволить, убрать из поля зрения.

В тот момент, когда Демидов, вслед за упорхнувшим Денисычем вышел из кабинета, мимо его двери с озабоченным видом пробегал мелкой трусцой главный инженер комбината. Увидев Демидова, он резко затормозил.

– О, Вадим, хорошо, что ты здесь. Видал? – он мотнул головой в сторону коридора, ведущего из цеха к проходной. – Принесла нелегкая. Гриша, падла, как чувствовал – свалил полчаса назад. Слушай, Вадик, пошли со мной, а? Не люблю я с этим упырем общаться, тем более – один на один. Лыбится все, зубоскалит, а чего у него на уме – поди, разбери. А ты поддержишь там, если что, подтвердишь, что, типа, все путем.

Демидов, ни разу не общавшийся с мэром, планировал избежать этой процедура и сейчас, выбирая, какой вариант надежней – отсидеться в кабинете, или затеряться среди стоящих в цеху автобусов, хотя бы у той же злополучной двести семнадцатой машины. У него не было никакого предубеждения к Орловскому и, тем более, страха перед ним, просто он в последнее время старался вообще избегать новых знакомств, к тому же, люди, наделенные властью, вызывали у него какое-то смутное брезгливое отторжение. Но Паша, школьный приятель, который и помог Демидову устроиться на комбинат после возвращения в родной город, с самого детства страдающий панической боязнью любого начальства, уже тянул его за рукав.

– Ну, Паша, ты даешь: до главного инженера дорос, а перед любым пупком мелким коленками слабеешь. Ладно, пошли…

Тем временем Орловский уже появился на входе в цех, стоял, с любопытством оглядываясь, и, увидев спешащего к нему инженера, широко улыбнулся.

– Привет труженикам общественного транспорта! Здравствуй, Пал Палыч, здравствуй, дорогой. Ты, что ли, сегодня за старшего?

– Да, понимаете, Григорий Алексеевич сейчас…

– А это, если не ошибаюсь, ваш контрольный мастер? – поздоровавшись с инженером, Орловский протянул руку Демидову. – Кажется, ваша фамилия Демидов? Вадим, простите?..

– Сергеевич, – подсказал Демидов, не скрывая удивления. – А мы, извините, разве с вами встречались?

– Да бросьте, Вадим Сергеевич, – развел руками мэр. – Я в своем городе всех знаю, потому мне и народ доверяет. А уж такого земляка – участника боевых действий, ответственного сотрудника важнейшего для города предприятия и прочее, просто обязан знать.

Глядя на хмурое лицо Демидова, Орловский многозначительно добавил:

– Более того, Вадим Сергеевич, у меня к вам и разговорчик небольшой будет. Это хорошо, что вы мне сегодня встретились, на ловца, как говориться…

Инженер и мастер молча переглянулись, и если во взгляде Паши сквозило радостное любопытство – его, казалось, так и тянуло хитро подмигнуть и прошептать что-то типа «Ну вот, Вадик, похоже, и на твоей улице праздник случится», – то Демидов вовсе не выглядел обрадованным таким вниманием высокого гостя.

– Ну, так что, Пал Палыч? – благодушная улыбка мэра сменилась озабоченно-деловым выражением. – Не подведете город? Гостей мы на этот раз пригласили, я говорил вам с Григорием Алексеевичем, просто уйму. Мало того, что губернатор и половина областной Думы прибудут, еще и артисты всякие, пресса, делегации из соседних областей, ну, и, конечно, просто граждане – жители области на праздник взглянуть захотят. На ночь нам всех не разместить – «Юбилейная», сами понимаете, тот еще отель, – поэтому нужно будет организовать как доставку людей в город, так и вывоз их по окончании мероприятий. Транспорта катастрофически не хватает, так что, на вас вся надежда. Весь парк автобусов должен быть на ходу и, как договаривались, еще, как минимум, пяток понадобится.

– Да мы, Алексей Леонидович, вроде готовы, – старательно отводя глаза, проговорил Паша. – Автобусы, конечно, не новые, комфорта особого не обещаю, кондиционеров, например, и вообще…

– Комфорт мне от тебя не нужен, – усмехнулся Орловский. – Те гости, для кого важен комфорт – это моя забота. Ты мне обеспечь доставку человеков из пункта А в пункт Б и обратно, желательно живых и здоровых. Водителям – сверхурочные, слесарям – премии, как договаривались. Сделаешь? Ну, вот и ладненько. Давай-ка пройдемся, покажешь мне, как у тебя тут все работает. Давненько я у вас здесь не был.

В сопровождении инженера и мастера мэр прошелся по цеху, рассеянно выслушивая торопливые пояснения Паши, кидая короткие одобрительные реплики рабочим, с любопытством, будто впервые, оглядывая как рейсовые, проходящие плановое ТО, так и вновь возрождаемые к жизни автобусы комбината. Проходя мимо автобуса, числящегося в ведомостях под номером двести семнадцать, вокруг которого, словно на автобарахолке, были в беспорядке разложены на промасленном брезенте грязно-ржавые внутренности (хитрый Денисыч заранее нырнул в яму и при свете переноски, почти скрытый от стороннего наблюдателя, деловито ковырялся в заднем мосту), Орловский с сомнением покачал головой, но от вопросов и комментариев воздержался.

Демидова, скромно плетущегося позади начальства, ни на секунду не покидало ощущение, что вся эта экскурсия – плохо разыгранный спектакль, что мэр не сомневается в своевременном выполнении поставленной им задачи, и его внезапный визит преследует какую-то другую, непонятную пока цель. Это ощущение подтвердилось сразу же по окончании осмотра цеха, оказавшегося довольно коротким и поверхностным.

– Ну ладно, я смотрю, у тебя тут, в общем, порядок, – удовлетворенно заключил Орловский. – Вижу, что в оставшееся время управитесь, вопросов к тебе нет.

Он повернулся к Демидову, на которого во время блужданий по цеху подчеркнуто не обращал внимания.

– А у вас, Вадим Сергеевич, насколько я понимаю, рабочий день почти закончен?

– Почти, – подтвердил Демидов.

– Вот и отлично. Знаете, раз уж мы сегодня встретились, я бы хотел воспользоваться случаем и немного с вами пообщаться. Здесь будет не очень удобно, давайте так: если вам нужно переодеться, я подожду в машине, потом мы просто чуть-чуть прокатимся. Надолго я вас не задержу, и уж до дома заодно подброшу. Как, Пал Палыч, не возражаешь, заберу у тебя мастера?

– Да я чего? Как скажете.

– Значит, решили. Вадим Сергеевич, я вас жду.

Демидов подумал о том, что от дома до ближайшего магазина придется добираться чуть дальше, чем до привычного места у комбината, но решил не озвучивать столь веский аргумент, к тому же ему стало просто любопытно узнать, что вдруг понадобилось от него столь высокому гостю.

Деловито пожав руку Паше, Орловский направился к выходу из цеха.

Когда, спустя пять минут, комбинат покидал Демидов, он почти физически ощущал на себе заинтересованные взгляды коллег. Из ремонтной ямы под двести семнадцатым автобусом понимающе щурился Денисыч, заявивший стоящему рядом молодому слесарю: «Здается мне, Родька, нашего мастера мы тут больше не увидим. Должно быть, высокого полета птица оказалась, на взлет пошел. Не обломал бы только крылья с таким-то вожаком»; из своей каморки, машинально кусая губы, задумчиво смотрел главный инженер Пал Палыч; и даже вернувшиеся с маршрутов водители, кучковавшиеся около въездных ворот, казалось, отвлеклись от молчаливого пересчета наличности в загрубевших руках перед отправкой гонца в «чепок» и многозначительно посмотрели вслед мастеру, садившемуся в известный всему городу Мерседес.