День империи

Виктор присел на скамейку. Какой то тип рядом с ним уже который час безнадёжно крутил свой карманный телефон, пытаясь поймать одну из тысяч существовавших ранее радиостанций. Наконец это ему удалось. Сквозь треск помех и шума, неожиданно громкий голос диктора из динамика разнёсся по всей подземке:

– ...должны быть тверже. Мы должны быть сильнее. Мы не можем себе позволить сломаться в этот трагический момент. Война началась - от этого нам уже никуда не уйти. Первые часы бомбардировок унесли около полумиллиарда жизней, то есть в десять раз больше чем погибло во всю Вторую Мировую. Но и эти потери могут ещё многократно увеличиться через пол года, если мы не предпримем ответных действий.

К счастью президент Александр Франкони и его правительство, укрывшиеся сейчас в одном из бункеров под городом, совместно разработали план первоначальных военных действий. Из южных пригородов в направлении Центраполиса уже вышла танковая колонна при поддержке сил полиции и добровольцев. С севера и запада движутся пять дивизий пехоты и одна дивизия элитных гренадеров. По подсчётам министра обороны город может быть освобождён уже в течении ближайшей недели.

За время пока говорило радио, подземка словно вымерла. Затаив дыхание, люди с жадностью слушали последние новости, и только какой то грудной ребёнок где-то вдали, пока ещё не понимая, что происходит, по прежнему продолжал громко кричать.

– Нашему государству теперь, похоже, больше чем когда-либо нужны герои. Оказалось, что они всё ещё остались в нашем обществе. Многие уже знают о подвиге Виктора Моргана, который на Главной Площади без оружия вступил в бой с двумя вражескими машинами и, рискуя жизнью, спас своего президента. Вот он - истинный пример для подражания! Этот человек когда то служил в полиции, но и после своего увольнения продолжал оставаться образцовым и законопослушным гражданином. (Слушая это, Виктор неожиданно сам про себя тихонько усмехнулся). Он от начала и до конца посвятил свою жизнь служению народу и государству. Мы точно не знаем, выжил ли он после этой битвы. Если да - то мы уверены, что его ещё ждут великие дела. Если нет - то память о нём будет вечно жива в наших сердцах.

Вскоре голос по радио смолк. Его снова заглушил шквал помех и невнятного шума. Это был, может быть последний радиоэфир в истории человечества. Виктор поднялся и сделал несколько длинных шагов в темноту. Почему-то сейчас он особенно остро почувствовал весь ужас катастрофы, постигшей его народ. Почему всё это произошло? Неужели люди и на самом деле заслужили себе такое наказание? За всё время, что прошло с начала войны, здесь в подземелье он не увидел ни одного улыбающегося лица. Только боль и отчаянье, а иногда ещё полное безразличие и отрешённость.

Цивилизация, которая медленно и кропотливо создавалась на протяжении десятков тысяч лет, вдруг сгорела и рухнула в течении всего нескольких коротких часов. Люди иногда ещё вспоминали прежнюю жизнь. Это теперь казалось таким далеким, словно с тех пор уже прошли многие и многие годы. Они не говорили о преступности и безнравственности, они, казалось, навсегда забыли о ненавистном многими правительстве и антицивилизалах. По сравнению с настоящим, прошлое теперь казалось почти что раем на земле.

Это был рай, который они навсегда потеряли. Прошлая жизнь не вернётся к ним больше никогда, и даже известия о наступлении на Центраполис уцелевших после бомбёжек войск не могли вселить надежды в эти отчаявшиеся души. Тот, кто видел фаталоков в действии знал, что никакая армия на свете не в силах остановить их. Эти чудовища непобедимы и они будут убивать и мучить их до тех пор, пока на Земле, наконец, не исчезнет самый последний её житель.

Будущего нет. Виктор неподвижно стоял на одном месте, погруженный в свои мысли, когда издали до него вдруг донёсся одинокий крик. Кричала молодая девушка. Он сразу узнал этот чудный, знакомый голос. Голос звал его на помощь. Не секунды больше не раздумывая, расталкивая в стороны полуслепых от кромешной тьмы людей, Виктор бросился вперед. В другом конце подземки, рядом с рельсами железной дороги он, наконец, обнаружил Солу. Она кричала и извивалась, но чья то огромная рука сдавила её за горло и прижала к стенке вагона.

– Кому теперь нужна твоя девственность, дура? Давай, доставь мне удовольствие, скоро мы ведь всё равно здесь все к чёрту сдохнем.

– Убери от неё свои лапы, мразь.

Виктор был уже всего в двух шагах от них. Насильник, не спеша, обернулся и со снисходительной усмешкой посмотрел на своего нового соперника. Это был настоящий великан: огромный, жирный и неуклюжий. Его лицо покрывала густая чёрная борода, а от носа до левого глаза тянулся кривой, уродливый шрам.

– Прочь с дороги, сопляк.

Он уже было хорошенько замахнулся своей свободной рукой, но ещё раньше быстрый и невероятно сильный удар из темноты отбросил здоровяка назад. Виктор сделал ещё один шаг и, теперь уже с каким то особым трепетом, посмотрел на стоящую рядом Солу. Как давно он уже её не видел. Как он вообще смог прожить без неё всё это время. Волосы её были растрепаны, одежда местами изорвана в клочья, а из разбитой губы текла струйка крови. Весь её вид теперь выражал полное несчастье и страх. Несколько мгновений она просто молчала, до конца ещё не веря в своё спасение, а затем просто обняла Виктора, положила свою голову ему на плечо и тихо заплакала.

– Я не могу больше так. Это так страшно и больно - находиться здесь. Ты спас меня уже во второй раз. После отца ты для меня самый дорогой на этом свете человек. Придумай что угодно, ты ведь теперь мой ангел-хранитель.

Они просто так стояли и молчали ещё некоторое время, пока из толпы, окружающей их, вдруг не вырвался какой то человек и не бросился прямо к ним. В этой низкой и коренастой фигуре Виктор тотчас узнал Джагара. Теперь он выглядел по настоящему страшным. Губы его дрожали, а глаза были полны дикого, необузданного гнева. Увидев его, Сола вскрикнула и отскочила в сторону. Бывший полицейский, сразу заметив разбитую губу и разорванное платье своей дочери, не раздумывая, достал пистолет и направил его прямо на Виктора.

– Мерзавец! Подлая, преступная скотина, рано или поздно от тебя этого следовало ожидать!

– Нет, папа,- Сола вдруг бросилась вперёд и закрыла собой ствол, который вот-вот готов был выплюнуть изрядную порцию свинца в её спасителя,- Ты всё не так понял. Он спас меня.

– Этот угонщик машин?..
– Джагар с большим недоверием сначала посмотрел на Виктора, затем на свою дочь и уж после он заметил огромного типа, по прежнему валяющегося на шпалах и вытирающего с лица кровавые сопли,- Чёрт... похоже я снова ошибся в тебе, парень.

Он быстро спрятал пистолет и принялся что-то долго объяснять своей дочери. До Виктора иногда ещё долетали отрывки их разговора. Они говорили достаточно громко и почему-то время от времени оборачивались в его сторону. Даже по одному выражению их лиц можно было узнать достаточно. Во взгляде Солы он отчётливо видел девушку, первый раз в жизни узнавшую, что такое любовь, во взгляде её отца - подозрительную полицейскую ищейку, которая замечала вокруг себя только одних врагов.

– Папа, почему тебе так не нравится Виктор?