День Святого Валентина
Шрифт:
И может быть вдруг я сама
Тебе в глаза взгляну иначе.
И станут вещими слова,
Что ничего сейчас не значат.
Может ты на свете лучше всех,
Только это сразу не поймёшь.
Одна снежинка – ещё не снег, ещё не снег,
Одна дождинка – ещё не дождь!
«Ты говоришь мне о любви (Снежинка)»
Дверь Набу открыла Флора… правда, потребовалось несколько мгновений ступора, чтобы узнать ее, потому что непривычный колкий взгляд и еще менее обычно ей свойственная аура неприязни приливной волной захлестнули раньше, чем удалось сконцентрироваться, собственно, на внешности. Как многие колдуны, новый придворный маг Андроса «видел» эмоциональную ауру любого человека так же ясно, как лицо и цвет волос, потому, не смотря на общую переменчивость настроения, одной из самых запоминающихся черт в людях считал именно ее.
– Эй, послушай, уже десятый час, – кисло морщась, вместо приветствия сообщила линфейка. – сегодня что, какой-то
Если не обращать внимания на то, что Флоре совершенно не свойственно такое настроение и поведение, в общем-то, поздний визит выглядел не слишком-то уместно – но юноша и себе-то толком не мог объяснить, с чего вдруг ему вздумалось навестить девушек именно сейчас. В том, что Айша не отвечала на телефон и ни разу за день не позвонила сама, хотя он приехал с Андроса всего на пару дней, не было, на самом деле, ничего необычного. Принцесса высоко ценила личностную свободу, Набу всегда это чувствовал, поэтому ни в коем случае не хотел бы уязвлять ее, навязывая свое общество чаще, чем девушка сама того хотела. Но сегодня… сегодня в этом было что-то невнятно беспокоящее, поэтому молодой маг, поразмышляв, счел, что особой навязчивости в том, чтобы просто заглянуть и проведать, не будет. Правда, наверное, размышлять следовало пооперативнее – тогда и не дотянул бы до не вполне подходящего для походов в гости времени.
– Никак не перестроюсь со времени Кораллового Архипелага на местное, простите. Но Айша весь день не подходила к телефону и…
– И ты не углядел в этом никакого намека на то, что общаться с тобой сегодня не расположены! – ехидно закончила цветочная фея, отворачиваясь. – Постарайтесь, если не затруднит, вести себя потише.
От резкого тона девушки, раньше всегда любезной абсолютно со всеми, Набу едва подавил желание поежиться.
В комнате Айши свет не горел, только матово, как глубинный «светлячок» фосфоресцировал небольшой ночник на прикроватной тумбочке, образовывая небольшой островок голубоватого света среди мглы. Соседка принцессы – Франсина Риголетто из Космозиаса, не смотря на позднее время, где-то пропадала, только пикси Пифф предавалась любимому занятию, то есть беспробудно дрыхла в своей корзиночке – так что вполне можно было считать, что Айша, с ногами забравшаяся на кровать, обхватив колени и уткнувшись в них лицом, сидела тут в полном одиночестве. Шикарные кудри, кажущиеся почти черными в таком зыбком освещении, волнами стекали по плечам и сутулиной спине, причудливо укладываясь на покрывале змеистыми завитками. Когда Набу открыл дверь, вопросительно замерев на пороге, девушка нервно дернулась, но головы не подняла. Подождав немного, юный маг счел, что это не будет слишком уж сильным проявлением невежливости, и вошел, не дождавшись приглашения.
– Прости, что беспокою так поздно, но ты не отвечала на звонки, я хотел убедиться, все ли в порядке…
Убедился он скорее уж в обратном, однако от молчания принцессы становилось немного жутковато, и Набу по возможности спокойным звучанием собственного голоса попытался настроить на более умиротворенный лад не то девушку, не то себя же самого.
– Не стоило приходить, – после какого-то времени молчания глухо откликнулась Айша. – я… я сейчас не могу с тобой разговаривать!
– Можешь на меня опять сердиться, но теперь я ясно вижу, что беспокоился не зря! – юноша подошел поближе и, присев на самый краешек кровати, бережно коснулся ее волос. – Не можешь – или не хочешь? Мне казалось, мы теперь в большей степени доверяем друг другу…
Голову она все-таки приподняла. Словно переменчивая гладь далеких морей Андроса, мерцнули, отразив голубоватый свет, большие лемурьи глаза на смуглом лице.
– На тебя я никогда не сердилась. Вернее, не на тебя… Нет, не в этом дело! Просто не хочу… сказать что-нибудь лишнее.
– Со мной ты можешь поделиться чем угодно. Я же обещал…
– В том-то и дело!
– Принцесса! – взяв девушку за плечи, Набу заставил ее выпрямиться и посмотреть, наконец, себе прямо в лицо. Такого затравленного взгляда у Айши он, пожалуй, не мог бы себе представить даже в кошмаре. Судорожно поджатые полные губы слегка подрагивали, но отчего-то больше всего Офира почти шокировало то, как покорно она позволила это сделать, вместо того, чтобы отмахнуться, а то и по лбу слегка засветить. Обычно, когда принцесса не желала кого-то видеть, она не испытывала проблем с тем, чтобы это высказать! – Я настаиваю…
– Ты действительно хочешь услышать?
– Я ничем не мог бы вам помочь в противном случае, – с трепетом ожидая увидеть такую родную уже хмурую гримаску и услышать резкое заверение, что со своими проблемами она справится и без него, напомнил Набу. Девушка глубоко вдохнула, закрыв глаза.
– Давай отменим свадьбу!
Повисло молчание. Айша сидела, зажмурившись и слабо-слабо дрожа в ожидании… ну, по крайней мере, колдун надеялся, что ждут от него не глупого прозвучавшего бы «Что?!». Пока что он молча наблюдал за напряженным лицом принцессы, сам точно не зная, чего при этом ожидая. Голубоватое освещение тому виной или что-то иное, но сейчас Айша значительно подрастеряла свою природную смуглость, словно в кофе кто-то
щедро плеснул сливок. Плотно сжатые пухлые губы и пушистые угольные ресницы на сомкнутых веках едва заметно подрагивали… прошло, наверное, минуты три, прежде чем девушка все-таки открыла глаза и как-то почти умоляюще глянула на Офира.– Я… я был бы признателен, если бы вы объяснили мне причину, принцесса, – тихо произнес колдун. Прозвучало это гораздо суше и официознее, чем ему хотелось бы, но сейчас, несколько выбитый из колеи юноша не вполне представлял, какую степень неофициальности может себе позволить. С длинных ресниц Айши сорвалась и прочертила блестящую дорожку по щеке слезинка, заставив юного мага непроизвольно дернуть рукой, подавляя желание бережно вытереть ее лицо кончиками пальцев.
– Пожалуйста, не сердись. То есть, ты имеешь на это полное право, я сама не знаю, как это объяснить, но чем дальше… Я вообще не хочу замуж, понимаешь? С самого начала не хотела, а потом все решили, что я передумала, но я не передумала – и совершенно не знала, как это сказать. Особенно тебе. Ты… ты такого не заслуживаешь!
– Принцесса… – поежившись от ее умоляющего взгляда, Набу на миг замялся. – Айша, если все так, то тебе действительно следовало сказать об этом с самого начала.
– Думаешь, я тебя обманывала? Клянусь Океаном, нет! Ты мне очень, очень нравишься, правда. Я думала, до моего дня рождения еще полно времени, все еще может измениться… я сама надеялась, что смогу передумать. Но я так не могу! Прости меня, я так не могу.
Набу поймал и слегка судорожно сжал в ладонях слабо подрагивающие пальцы девушки. Неясно, кого он сейчас старался таким образом успокоить или приободрить – ее или самого себя…
По законом Андроса, власть Шаха Тысячи Островов не могла наследовать ни его дочь, ни, разумеется, зять, а сыновей у нынешнего правителя не было, хотя по слухам его жена – единственная и нежно любимая, в свое время только благодаря усилиям Целителей со всех Королевств сумевшая пережить рождение дочери, после чего о каких-то еще детях не было смысла и думать, сама много уговаривала Шаха взять вторую, «младшую» супругу, подарившую бы их семье настоящего наследника. Хотя «младшими» женами на Адросе зачастую брали русалок – поскольку своих мужчин у морского народа не было и, в сущности, их «супружество» с жителями островов длилось год, максимум – два, после чего возвращались в подводный мир – постоянные браки с двумя и более женщинами, хоть и не противоречили законам, но уже почти век как не практиковались. Или же случались в самых крайних случаях. Как бы то ни было, Шах свой случай не посчитал «крайним». Сейчас правителю было едва за сорок, так что особой проблемы в том, чтобы дожить до вполне приемлемого к престолонаследию возраста, если не сыновей, то хоть внуков, мужчина не видел. Вот только мнением принцессы в вопросе о перспективе этих самых внуков как-то и «забыл» поинтересоваться.
Конечно, Набу прекрасно знал, что Айша была в настоящей ярости, узнав, что родители сосватали их, тогда еще совершенно между собой незнакомых, даже не спросив. Это тоже было вполне в традициях Королевства Тысячи Островов, хотя уже и не вполне практикуемых. Поначалу он и сам отнесся без особого восторга, кто спорит, конечно, для мага из семьи, происходящей от разбогатевших купцов и всего пару поколений назад получившей дворянство, это была не просто большая, а огромная честь. Однако принцессу он в жизни не видел – высокородным женщинам и девочкам Андроса в очень редких случаях доводилось показываться посторонним мужчинам – зато до юноши время от времени доходили слухи о грубоватом и неуправляемом нраве дочери Шаха, да и не об особенно-то привлекательной, согласно местным канонам, внешности. Трудно сказать, что слухи эти оказались абсолютно лживыми: Айша действительно была упряма, самостоятельна, время от времени пренебрегала этикетом и была, пожалуй, высоковата ростом и чересчур худа, чтобы считаться на Островах красавицей. Вот только, как выяснилось, все это ничуть не мешало ей оказаться еще и прекраснейшей девушкой не только Андроса, но и, пожалуй, всех Королевств, прошлых, существующих и будущих во Вселенной! Это было поразительно, но… оставалось таковым. И молодой колдун действительно считал… вернее, надеялся – кого тут обманывать? – что принцесса тоже изменила свое решение, узнав его поближе.
– Мне ты должна была все рассказать! А если бы… как бы я вообще должен был?!. Ох! – отпустив одну из ладоней Айши, Набу в растерянности потер лоб. По крайней мере, все могло еще быть гораздо, гораздо хуже. – И вообще, ты меня перепутала с леди Ди?! Признаться честно, мне совершенно не пошли бы локоны!
На миг мелькнувшая на пухлых губках девушки дрожащая улыбка слегка его приободрила. Снова сжав ее ладони в своих, юноша негромко продолжил.
– Айша, я обещаю, я поддержу перед нашими родителями любое твое решение. Я всегда буду на твоей стороне, слышишь? И – что бы ты в конце концов ни решила – я смею надеяться, что, каким бы ни был твой ответ, он не помешает мне остаться твоим другом. Я… ох, кракен бы побрал, какой пошлой банальностью это звучит! – я сделал бы что угодно, от меня зависящее, лишь бы ты только была счастлива. Если твое счастье – это не я… к сожалению, такое случается с многими людьми. Оно все равно будет для меня важнее, веришь?