Деревенщина в Пекине 3

— Твои дела меня не касаются, — произносит Хоу Усянь. — Учись вести взрослую жизнь и нести ответственность за свои поступки. Цени, что я сейчас не поднимаю на тебя руку за такую подставу, хотя желание есть, — его взгляд становится жёстким. — Из любой плохой ситуации нужно делать хорошие выводы. Очень надеюсь, что эта история чему-то тебя научит. Хотя, кому я это говорю. Всё, оставь меня в покое.

Сын не спорит, не возражает, понимая, что сейчас любые слова только усугубят ситуацию. Он произносит единственное, что кажется уместным:

— Спасибо.

Как только дверь в комнату отца захлопывается, Хоу Ган тяжело вздыхает и запускает пальцы в волосы. Хорошо, что матери не было дома. Она бы просто так не успокоилась.

Как ни крути, но отец прав — пора учиться быть взрослым. Возможно, это означает финансовую помощь Сяо Ши и ребенку при сохранении дистанции. Возможно, придется рассказать Ван Япин, предпочтя горькую правду сладкой лжи. Хотя, зная Япин, она не простит. Возможно, лучше всё отрицать и надеяться, что проблема каким-то образом решится сама собой. Всё-таки ребёнок может быть чей угодно. И его в том числе.

Сколько бы Хоу Ган не прокручивал ситуацию в голове, идеального решения не существует. Каждый вариант требует жертв и компромиссов. Именно так и выглядит переход от беззаботной юности к взрослой жизни — серия трудных решений с непредсказуемыми последствиями.

Быть одинокой беременной женщиной в Китае — трудное испытание. С тиканьем часов Хоу Ган осознаёт, что скорее всего для родителей Сяо Ши стала позором, её явно склоняли к аборту. Несмотря на свою ярость и растерянность, он не может не испытывать к ней уважения. По крайней мере, она нашла в себе смелость прийти и сказать правду.

Глава 12

Выхожу на широкое крыльцо университетского корпуса после завершения последней пары и поворачиваю воротник, защищаясь от осеннего ветра. С минуты на минуту закончатся языковые курсы До Тхи Чанг, так что можно подождать. Вокруг кружат опавшие листья, золотисто-багряным ковром устилая дорожки университетского парка. Серое небо нависает над головой, предвещая скорый дождь.

Достаю из кармана вибрирующий телефон и вижу сообщение от Ли Миньюэ — она уже занимается бронированием билетов в Японию. В этот момент меня пронзает осознание критического упущения. Хлопаю себя ладонью по лбу с досадой и немедленно набираю её номер:

— Привет. Я уже всё оформляю! Вылет через четыре часа, — докладывает напарница.

— Так, подожди. Ты ещё не оплатила?

— Пока нет, — осторожно отвечает она, словно чувствуя подвох. — А что случилось?

— У меня нет японской визы.

В трубке воцаряется тягостное молчание. Практически ощущаю, как Ли Миньюэ перестраивает в голове наши планы, просчитывая альтернативные варианты.

— Как это нет? — произносит она с плохо скрываемым волнением. — Без визы тебя не впустят в страну, а оформление займёт время, которого у нас нет. Других легальных способов попасть в Японию я не вижу.

— На самом деле, есть один вариант, — понижаю голос и отхожу к краю крыльца, где меньше студентов. — Если прямо в аэропорту со мной произойдёт нечто, требующее экстренной госпитализации, японские власти обязаны впустить в страну. Как минимум на несколько дней.

— Да, но… — в её голосе явственно слышится тревога, — что конкретно ты задумал? Это звучит рискованно.

— Для начала нам необходимо приобрести билеты с транзитной пересадкой в Японии. Конечным пунктом назначения должна фигурировать третья страна. Уже находясь в транзитной зоне аэропорта, начну демонстрировать симптомы острого аппендицита, — объясняю. — У пограничной службы не останется иного выбора, кроме как вызвать скорую и оформить акт. Это даёт временный гуманитарный допуск в страну.

— Демонстрировать симптомы? — переспрашивает она. — Тебя в первую очередь будет осматривать дежурный медик аэропорта. Обмануть профессионала, имеющего опыт с подобными делами, будет крайне сложно.

Её сомнения обоснованы, но и я не надеюсь на одно лишь актёрское мастерство:

— Есть препарат, в точно рассчитанной дозировке он вызывает спазматические боли и создаёт симптом «твёрдого живота». На температуру тела тоже смогу повлиять определёнными методами. Это в сумме даёт идеальную картину острого аппендицита. Когда меня госпитализируют, введу антидот — симптомы исчезнут в течение часа. Максимум, что потеряем — пару тысяч долларов за госпитализацию и диагностику.

— Финансы не проблема, — отвечает Ли Миньюэ с нотками беспокойства. — Но я настаиваю на предельной осторожности. Особенно с этими… препаратами. Ты уверен в безопасности такого подхода?

— Лян Вэй? — за спиной раздаётся мелодичный голос с характерным вьетнамским акцентом.

— Я знаю, что делаю, — быстро заканчиваю разговор, не оборачиваясь. — Всё, мне пора. С тебя поиск подходящих билетов! Свяжемся позже.

Завершив вызов, поворачиваюсь к До Тхи Чанг. Её глаза, кажется, способны читать мысли.

— Снова планируешь путешествие?

— Да. Сегодня вечером нужно уладить некоторые дела в Японии. Вернусь ночью или утром — зависит от доступных рейсов.

— Понимаю, — она не требует дополнительных объяснений, за что я благодарен.

До Тхи Чанг выставляет руку в сторону привычным для нас жестом. Предлагаю ей свой локоть, и мы начинаем спускаться по широким ступеням, сохраняя формальную дистанцию, но демонстрируя окружающим определённую близость отношений.

— Какие новости? — спрашиваю.

— Провели продуктивную встречу с господином Ваном. Пришли к единогласному решению открыть премиальный мясной магазин для клиентов выше среднего. Существует возможность реализовать проект в кратчайшие сроки — Ван готов осуществить серьёзные инвестиции. Ты должен об этом знать, фактически мы двигаемся вместе.

— Если хочешь, делись подробностями ваших планов. Но я должен сразу прояснить — я не претендую ни на какие доли или дивиденды. Откровенно говоря, ситуация, когда девушка предлагает финансовую поддержку мужчине, кажется мне неприемлемой.

— Я прекрасно понимаю, — голос До Тхи Чанг звучит уверенно. — Но у меня тоже есть свои принципы, уже неоднократно объясняла. Если моё присутствие создаёт дискомфорт, я готова немедленно снять отдельную квартиру. Сейчас финансовые возможности позволяют. Хотя, признаюсь, предпочла бы этого избежать.

— Никто не собирается тебя выгонять. Живи, я же не против.

Выходим с территории университета и направляемся к ближайшей станции метро. Желая вернуться к более продуктивной теме, решаю поделиться: