Дервиш

Он вышел из палатки. Вокруг была тишина, изредка нарушаемая лёгким шелестом ветерка. Небо серело на горизонте, ночь уходила. Костёр потух. Где-то, далеко в темноте, квакали лягушки, и время от времени кричала выпь. Глеб поднял голову к небу. Ночь уплывала понемногу, забирая черноту неба и темноту, и небо светилось изнутри лёгкими бликами прозрачных облаков, и сияло во всей красе, усыпанное крупными звёздами, сверкающими подобно бриллиантам в чёрной бархатной мгле. Они светили и искрились, мерцали и сияли ровным спокойным светом, и вокруг них стали видны лёгкие облачки туманностей, сливающихся в Млечный Путь. Неожиданно Глеб почувствовал, как всё это небесное великолепие вращается, плавно и медленно, каждое мгновение утверждая Бесконечность Жизни, своё величие, могущество и неизмеримую вечность! Ощущение одиночества и потерянности перед этим космическим великолепием, едва возникшее в нём, мелькнуло секундной слабостью и тотчас исчезло, и Глеб недовольно повёл плечами, проводив это постыдное ощущение, но оно уже выдернуло его из того чувства гармонии и единства, которое он только что ощутил. Теперь вокруг была просто ночь, на небе были просто звёзды, и Глеб ощутил прохладу нового утра.

Глава 6. Переход

Пять последующих дней почти ничем не отличались от первого. Лагерь каждый день менял своё местоположение: от Каталино переместился к реке Маржа, оттуда – к урочищу Лисий ключ. Ежедневные переезды утомляли, но искатели оправдывали сами для себя эти неудобства высокой целью поисков. Никто не роптал и не жаловался, и даже Пахомчик, никогда не упускавший возможность вставить шпильку, не позволял себе отпускать на сей счёт никаких шуток. Неутомимый профессор вместе с Глебом тщательно обследовали местность, составляя карту геомагнитной активности. Трутнёв и Пахомов по очереди дежурили, меняясь: один отвозил Глеба и Бэккета на место поиска, а затем отправлялся в Каталино на заправку или за водой, в это время другой оставался с Викой в лагере, следя за порядком и помогая на кухне. Искатели проводили вечера, болтая с друзьями и родственниками по телефону, обменивались с ними фотографиями, висели в видеочатах. Пахомов, ведя свой блог, подробно излагал события каждого дня, опуская, правда, мистические подробности из жизни членов экспедиции, которыми она была теперь чрезвычайно насыщена.

Вечером пятого дня Бэккет за ужином был задумчив и неулыбчив. Допивая чай, он уверенно произнёс:

– Нам нужно вернуться к Агафье! Мы теряем время! Завтра утром предлагаю выехать в Подможное. Только она сможет нам помочь!

Искатели были удивлены.

– Что случилось, мистер Бэккет? – Спросил Трутнёв.

– Нам мешают! И делает это кто-то очень сильный. Агафья знает, как поступить, она поможет. Она – проводник.

– Какой проводник? – Удивилась Вика.

– Проводник куда? – Машинально переспросил Глеб.

– В другой мир. – Бэккет поставил кружку на стол.

Глеб отметил про себя, что встретил слова Бэккета довольно спокойно, не требуя объяснений, равно как и другие искатели. Он думал о том, что с появлением Бэккета он и его спутники относятся как-то абсолютно невозмутимо к тем невероятным вещам, которые с удивительным постоянством теперь происходят в их жизни. «И самое удивительное, - думал Глеб, - именно вот это необъяснимое спокойствие! Это что, нормальная реакция? Что происходит? И почему?». Ответа он не находил.

Джип остановился на дороге возле дома Агафьи. Бэккет вместе с искателями вошёл в дом. Агафья была очень рада их возвращению. И особенно радостно она встретила Бэккета:

– Как раз мне поможешь! А то завелась тут у меня нечисть, сладу с ней нет! Я её в двери – она в окно, я её в окно – она в дверь ползёт! Никак не сладить мне с ней! А вот с тобой вдвоём мы с нею живо разделаемся!

Искателям же она сказала:

– Тревожно мне, ребятки! Ну, да то не ваше дело! Ступайте пока в свой дом, отдохните, а мы тут своими делами займёмся. После вас позову!

Уже на улице, уходя, Глеб услышал сквозь открытое окно слова Агафьи, сказанные ею Бэккету:

– Научи меня, научи!..

Он вздохнул и, уже выйдя за калитку, сказал Трутнёву:

– С нашим профессором всё не так просто!

– Я это уже понял! – Улыбнулся тот.

Вечером, за ужином, между Трутнёвым и Пахомовым разгорелся спор:

– Агафья как сказала: «Прости, что своего не признала!», так? Ты что, не слышал? – Возмущался Слава.

– Слышал! А она сама кто такая? И кто для неё свой? – Горячился Пахомов.

– Лёха! Ты в своём уме? – Слава удивлённо смотрел на Пахомова.

– Она же сама говорила, что колдует! Так? Так! Ты уверен, что она не ведьма? Вы котёл видели?

– Я уверена, что она не ведьма! – Заявила Вика. – Лёша, тебя куда понесло? Остановись!

– Хорошо! А вы уверены, что мы сейчас не с колдунами общаемся? В последние дни всё, с чем мы сталкивались - это магия и колдовство! Один человек, или не человек, знает, что другой видит во сне! Это как? И откуда такая сила у пожилого профессора, он не устаёт совсем? А волк? Вы все его видели! Вика, ну-ка позови ко мне кого-нибудь! Кто там сегодня по вызовам – жираф, носорог? А? Слона мне там быстренько пришлите, будьте любезны! А-а, у вас не получается? Только профессор так может, да? Очень жаль!

Искатели молчали. Всё, что говорил Пахомов было правдой. Сомнения терзали сердца каждого в этой комнате.

– А чего это мы все в последние дни такие спокойные? – Продолжал Пахомов.
– Никто ничего не пугается, ничем не восхищается, ничему не удивляется? Вот мы тут спорим, а это не потому ли, что эти двое там сейчас так сильно заняты, что им просто не до нас? Может, мы сейчас тупо остались без контроля, и потому вылезли на время из-под колпака, а? Что замолчали? Скажите уже что-нибудь!

– Как-то у тебя всё просто, Лёша! – Задумчиво произнёс Глеб. – Они враги, получается? И мы в ловушке?

– Ты слышал про дьяволопоклонников? – Горячо зашептал Пахомов, придвинувшись к нему. – Семыкин, участковый, помнишь, говорил про двух парней, что нашу зону искали? Где они погибли, кто знает? Агафья сказала, что искать их не надо, не найти их, в болотах, мол, они утонули. А что если всё не так? Что если и Агафья, и Семыкин, и профессор – все они из одной секты? А мы действительно в ловушке? На самом деле?!

– Пахомов, не нагнетай обстановку! – Славик недоверчиво смотрел на Лёху, но тоже явно был встревожен.

– У профессора, по его словам, есть друг в герметическом обществе. – Напомнил Пахомов. – А все масоны общаются с тёмной силой, поклоняются Сатане, чтят его, как божество, и призывают для помощи. Это очень могущественные люди. Они добились высокого положения в обществе, богатства и власти как раз с помощью тёмных сил. Помнишь, Глеб - «Коснувшийся тьмы остаётся отмеченным ей на всю жизнь»?

– Лёша! – Спокойно глядя на Пахомова, произнёс Глеб. – Ты помнишь, как мы в детстве такого страшного жука-рогача увидели? Помнишь, мы его сначала чуть палкой не убили, а потом рассматривали, ветками тыкали? А потом осмелели и в руки брали. Это, братец ты мой, детство разума – считать опасным и враждебным всё, что выше твоего понимания!

– Да, - заметно расслабившись усмехнулся Трутнёв, - и аборигены Амазонки и Океании так знакомились с первыми миссионерами. Сначала на вкус, а уже потом и со звуком. Успокойся, Лёха! Выкинь эти глупости из головы!