Держи крепче

Когда, казалось, что время растянулось в вечность, ручка наконец повернулась. Сердце заколотилось.

И тут внутри всё замерло.

Это была не она.

В класс вошла высокая девушка с длинными каштановыми волосами и строгим выражением лица. Идеально сидящий костюм. Взгляд холодный, профессиональный, отстранённый. Она остановилась перед классом и, коротко оглядев нас, сказала:

— Доброе утро. Меня зовут Куросава Аи. Сегодня я буду вести у вас биологию вместо Накамуры-сенсей.

— Простите, — подняла руку староста. — А что с Рин-сенсей? Заболела?

— Нет, — прозвучал отстранённый голос учительницы. — Накамура-сан уволилась.

На секунду я перестал дышать. Эти слова обрушили весь мой мир.

Она ушла. Нет, она… исчезла. Всё-таки исчезла…

Пальцы непроизвольно сжали край парты так сильно, что послышался хруст.

Почему она уволилась?!

Глаза невольно скользнули к одноклассникам, но никто, похоже, не придал этому значения. Только Юкино, сидевшая через несколько парт, мельком бросила взгляд в мою сторону. Как будто что-то поняла, но не сказала ни слова.

Сквозь шум в ушах я уловил, как Куросава-сенсей начала говорить что-то о теме урока. Я даже не пытался слушать. Словно какая-то часть меня отключилась.

Рин. Она просто ушла… даже не попрощалась.

Я не моргал — уставился в одну точку, чувствуя, как внутри всё медленно начинает превращаться в ледяное болото.

А затем. Затем невыносимое чувство тревоги. Не злость. Не боль. Нечто иное.

Я… я должен её остановить. Ещё не поздно. Ещё можно что-то сделать.

Пальцы дрожали, пока открывал сумку и начинал складывать в неё тетрадь и учебник.

— Ямагути-кун, всё в порядке? — голос Куросавы-сенсей прорезал слух, как нож.

Я поднял на неё взгляд и выдал лучшую версию больной, потухшей улыбки, на которую был способен.

— Простите, сенсей. Плохо себя чувствую. Можно пойти в медпункт?

Она прищурилась, явно пытаясь понять, не вру ли я, но её голос остался спокойным:

— Конечно. Может, сопроводить вас?

— Благодарю, не нужно. Всё не настолько плохо.

Я поднялся, закинул сумку на плечо и быстро вышел из класса, стараясь не встречаться ни с чьими взглядами.

А после… после выбежал из школы, даже не удосужившись заскочить в раздевалку и переобуться в сменную обувь. На душе было так тяжело, что все формальности перестали существовать. Заборные секции школы мелькали сбоку, как размытые силуэты.

Она ещё там. Ещё есть шанс.

Ноги сами несли меня вперёд. Холодный воздух хлестнул в лицо, заставив на мгновение задержать дыхание. Но я только ускорился. Ветер бил по щекам, сумка болталась за спиной, а прохожие сторонились, освобождая путь.

Рин… только подожди. Не делай этого. Ты не можешь просто исчезнуть.

На бегу вытащил телефон и напряжёнными пальцами набрал её номер. Приставил телефон к уху, стараясь не потерять скорость. Сигнал. Один. Второй.

Возьми трубку. Возьми трубку, Рин!

Но в ответ услышал только холодный автоматический голос: «Абонент временно недоступен. Попробуйте перезвонить позже.»

— Чёрт! — выпалил я, чуть не сбив прохожего. — Простите!

Пробежал квартал, затем ещё один, не обращая внимания на удивлённые взгляды. Стук туфлей эхом разносился по тротуару. Тоска в груди сжималась в ледяной комок. Сердце казалось слишком тяжёлым, чтобы его можно было унести. Но ноги не останавливались. Я бежал вперёд, словно мог переломить судьбу, словно каждое движение приближало меня к тому, чтобы исправить всё.

Не мог же я так сильно ошибаться. Она любит меня. Я видел это в её глазах. Почему она так поступила? Почему сейчас? Почему… вообще?

Мир вокруг терял чёткость. Прохожие, машины, город — всё сливалось в одно серое пятно. Только я и дорога.

Снова дождь. Мелкий. Вредный. Но мне было плевать. Капли ударяли по лицу, смешиваясь с потом.

Я должен успеть. Просто успеть.

Каждый шаг, каждый вдох становились тяжёлыми, но остановиться? Ни за что. В голове крутилась только одна мысль:«Рин… Подожди меня. Только подожди.»

Я добежал до её дома, не чувствуя, что ноги подкашиваются от усталости. Дождь теперь лил, как из ведра, но я взлетел по лестнице на второй этаж, не обращая внимания на мокрую одежду и сбившееся дыхание.

Остановившись у двери её квартиры, замер. Рука застыла над звонком, лишь на мгновение, и я решительно нажал на кнопку. Раздалась мелодичная трель, но никто не открыл.

Я постучал.

— Рин! Это я, Казума! Открой, нам нужно поговорить! — мой голос эхом разнёсся по узкому коридору.

Тишина.

Снова постучал, теперь сильнее.

— Рин! Я знаю, что ты там! Просто поговори со мной! И я уйду! Обещаю!

Молчание было слишком громким.

Я уже собирался постучать ещё раз, как дверь соседней квартиры медленно приоткрылась. На пороге появился пожилой мужчина с редкими седыми волосами, в руках кружка чая.

— Ты к Рин, парень? — спросил он, прищурившись.

Я кивнул, чувствуя, как в груди что-то надламывается.

— Да, к ней. А вы… вы знаете, где она? И почему не открывает?

Дед хмыкнул, отхлебнув чай.

— И не откроет. Они сегодня утром съехали. Всё увезли. Видишь, даже свет внутри не горит.

Эти слова ударили, как молот.

— Съехали? — я сглотнул, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. — Не знаете, куда?

Дед покачал головой.

— Мне такие вещи не докладывают. Но грузчики что-то упоминали про Киото. Может, туда. А может, и нет. Кто знает.

Киото? Почему Киото? Почему вообще уехала?

Я постарался не выдать своей растерянности и тихо выдавил:

— Спасибо.

Дед пожал плечами и ушёл обратно в свою квартиру, оставив дверь полуоткрытой.

Я же развернулся и медленно спустился по лестнице, глядя на свои школьные туфли, что порвались на подошве.

Не успел. Просто… не успел. Ты действительно выбрала уйти? Почему?

Вышел из подъезда, ожидая, что дождь продолжит хлестать, но вместо этого солнце вдруг пробилось сквозь серые тучи. Его свет был ярким, но совершенно не тёплым. Он будто насмехался надо мной, освещая всё вокруг, кроме того места, где стоял я.