Держи врага ближе

Адэр немного помолчал, пока я размышляла, к чему вдруг эта образовательная лекция.

– В писании сказано, что хозяин тьмы, мрачный Эреб озлобился таким положением дел и вознамерился поглотить свет…Но, во тьме одиноко и холодно. Может, хозяину тьмы на самом деле тоже хотелось частички тепла и света? Может, наблюдавший издалека Эреб начал тянуться к богине света Алетее так же, как и все сущее? Чем дольше он за ней наблюдал, тем сильнее становилось его желание. Но свет не способен принять тьму. Что же было делать богу мрака? Если исчезнет мир, который она так любила, если окажется под покровом вечной ночи, может, тогда она обратит на него внимание?

Обдумываю историю и качаю головой:

– Вряд ли это популярная теория.

Бог тьмы хотел погреться в лучах света? Сомнительно.

Адэр смеется:

– О да, пожалуй! Однако, по происшествии стольких веков, мы можем только догадываться как было на самом деле. У любого события в зависимости от рассказчика всегда есть несколько точек зрения.

Смотрю вперед в сторону горизонта, игнорируя косой взгляд попутчика.

Я не религиозна, но и перебивать Адэра кажется невежливым поступком, поэтому слушаю молча.

Сила судьбы, причины и следствия…давно уже смирилась, что в мире невозможно постичь всего, познать абсолютную истину. Слепо поклоняющиеся богам даже не берут в толк то, что эти самые боги тоже смертны, ведь иначе, разве не были бы и сейчас они среди нас?

Моя теория не отличается благочестием и раболепием и довольно проста: эти боги были людьми, может, чуть более могущественными, но такими же существами, как и мы, из костей и крови.

– Люди, не вынесшие свирепости Эреба, взмолились о помощи, и богиня Алетея, как и подобает божеству света и истины, сразила его своим копьем. Об этом орудии тоже множество легенд! Говорят, что оно было разделено на три части и переплавлено в…

Появление рядом Эша прерывает поток болтовни энтузиаста-храмовника.

20

– Все нормально? – спрашивает главный герой, заглядывая мне в лицо.

– Да.

Киваю и вижу по глазам Эйджа, что он пришел меня спасти. Настроение у полковника с начала нашего пути серьезное, на его плечах большая ответственность, но с возложенным долгом справляется Эш как всегда прекрасно. Словно он был рожден для армии.

Исполнять приказы, подчинять себе стоящих ниже по званию, умело распоряжаться имеющимися ресурсами, пожалуй, из Эша вышел первоклассный солдат. Неудивительно, что он так скоро вырос из обычного офицера до полковника.

Готова поклясться, что ради правого дела такой человек и жизнь будет рад отдать…в отличии от меня, преследующей собственные интересы, самоотверженность Эштона и то, с каким рвением и усердием он берется даже за мелкие поручения, на которые другой закрыл бы глаза, достойно похвалы.

– Вивиан.

– Что? – переспрашиваю я, глядя, как послушник храма Адэр Ниол неловко замедляет своего коня и отъезжает в сторону, оставив нас с Эшем насколько это возможно наедине.

Когда он не отвечает, хмуро поворачиваюсь к нему лицом. Взгляд серых глаз прикован к моему поясу, с обоих сторон у меня по мечу. А что делать? Не оставлять же было в крепости такой хороший клинок?

– Прости. И спасибо.

– За что?

Эш улыбается уголком рта, он смотрит вперед, и мне остается разглядывать его профиль.

– Должно быть, я сильно тебя удивил своим напором в ночь освобождения крепости.

Ночь освобождения крепости…Это когда мы встретились после двух лет разлуки, и не успела я сказать пары слов, как меня снесли поцелуйной волной.

– Смерть стала чем-то привычным, еще вчера эти люди делили с тобой пищу, сражались рука об руку, а сегодня ты отдаешь распоряжения, что делать с их трупами…после такого особенно ценишь время, каждое его мгновение в окружении небезразличных тебе людей... Прости, что я не принял во внимание твои чувства.

Сглатываю и хмурюсь.

Это значит, что он берет назад свои слова о любви и отступает? В сердце что-то болезненно кольнуло, при мысли о таком исходе. Ночь откровений на многое открыла полковнику глаза, ввязываться в историю со мной может быть опасно, ибо папочка не дремлет, и если мне он ничего не сделает, то жизнь испортить неугодному поклоннику вполне ему по силам.

– Принято.

Сжимаю челюсти, злясь непонятно на что.

– Я благодарен, за все, что ты делала ранее. Пусть и не совсем понимаю причины, все же…спасибо. За приют и остальное.

Не отвечаю, потому что ничего в голову не приходит. Эта благодарность как ненужный балласт тянет мое до этого хорошее настроение вниз. Между нами словно дистанция образуется, навалил вежливых фразочек и отдалил таким образом от себя. Даже обидеться не за что, ведь вроде как, оценили мои труды и старания.

Какое-то паршивое послевкусие.

Дальше тема разговора после пятиминутного молчания переходит на рассуждения о деятельности кронпринца на землях империи и месте для предстоящей стоянки.

– Еще увидимся.

Эш уводит коня проверить войско, и я выдыхаю.

Он меня отшил?

Это то, чего я хотела, но получив, не испытываю никакого удовлетворения.

К вечеру мы останавливаемся у леса и делаем привал. Я ухаживаю за лошадью, проверяю своих подчиненных и молча приняв от дежурного тарелку с кашей, сажусь с остальными возле разожженного костра и принимаюсь за еду. Солдатские разговоры не отличаются правилами хорошего тона, а офицеры рядом со мной обсуждают знакомых, имена которых мне неизвестны, так что к беседам вокруг я не спешу присоединиться.

Хочется побыть одной. Тело ломит от долгого и изнурительного пути, а осознание того, что завтра он продолжится, казалось, только добавляет усталости и нежелания двигаться.

После еды многие берут принадлежности из сумок и двигаются в сторону озера. Раз уже есть такая возможность, неплохо было бы смыть с себя пот и грязь. Но я не тороплюсь, купаться с мужчинами не будет удобно ни им, ни мне.

Когда солдаты возвращаются и обустраиваются кто в расставленных палатках, а кто прямо на земле, решаю, что местечко для купания освободилось. Сегодня было жарче, чем в дни до этого, и несмотря на то, что сейчас середина весны, все же воды должна была прогреться хоть немного. В любом случае, мне не привыкать мыться в холоде.