Дерзкая-3. Ближний круг

– Когда не послушал?

– Да он мне каждый раз говорит, чтобы я к тебе не приближался...

– Какой это такой "каждый раз"?

– Ну...
– Валера замялся.
– Мы с ним видимся. Я прихожу к нему, время от времени, когда он бывает вечерами один.

– И часто?

– Довольно часто, - кивнул Валера.
– Он меня спасает. Иначе моя крыша за этот год сильно бы пошатнулась.

– Хорошо, - вздохнула я.
– Давай уже.

– Что?
– вздрогнул он.

– Делай то, за чем пришёл.

Он выпрямился и повернулся ко мне, взглянул в глаза.

– Оказалось, что я легко смиряюсь с неизбежным, и совершенно не умею бороться с искушением. Теперь, когда я всё могу, я совсем не выдерживаю нашей разлуки.

– Тебе придётся, Валера. Тебе придётся её выдерживать. Ничего другого не будет. Никогда.

– Я это понял, - он печально улыбнулся.
– Просто мне очень трудно.

Я протянула руку и коснулась его волос, погладила по виску. Он осторожно, чтобы не напугать, взял мои руки в свои, повернул их ладонями вверх, сполз с дивана на пол, наклонился и спрятал лицо в моих ладонях. Так он просидел долго, ничего не говоря, почти не шевелился. Я только чувствовала на ладонях его почти невесомое дыхание.

– Валера, очнись.

Он выпрямился, улыбнулся грустно:

– Ты не представляешь, что для меня это значит. Надеюсь, Середа меня простит, если вдруг это видел.

– Пожалуйста, Валера... Ты не можешь меня вылечить, чтобы не навредить ещё больше, это я поняла. А сделать то, что я попрошу у Валеры Извекова, а не у вселенского механизма?

– Всё, что угодно, - кивнул он.

– Сними свой датчик, он меня давит. Ты ведь его по собственному разумению ставил. Сними!

Валерий напрягся и закусил губы.

– И не подсматривай за мной! Раньше я знала, что ты смотришь, но не чувствовала. Теперь я это чувствую, и мне плохо. Не надо этого больше! Освободи меня, пожалуйста!

Он смотрел на меня несколько долгих секунд, и я вдруг ощутила, как оборвалась внутри меня та чужеродная болезненная нить. И пришёл покой.

– Спасибо. Пусть всё так и останется!

– Я не знаю, как я смогу...
– Валера развёл руками.
– Как я буду без этого?

– Зачем тебе этот датчик, если тебе так опасно вмешиваться в мою жизнь?

– Ничего не мешает мне действовать по своему усмотрению, вне всяких сделок. Я собирался беречь тебя всегда.

– Валера, у меня есть, кому меня беречь. Полный дом и окрестности в мирах.

– Думаешь? Середа сдувает с тебя пылинки и на руках носит. Орешин, как цепной пёс, никого близко не подпускает. Валард готов всё брать на себя, не рассчитав силёнок. Но тебя не изменить, ты опять куда-нибудь полетишь, а никто из них не сумеет потом поймать тебя над пропастью. Ни у кого, кроме меня, это не получится.

– Набиваешь себе цену?
– усмехнулась я.

– Нет, - он покачал головой.
– Я просто переживаю за последствия того, что сейчас сделал. Середа не сможет...

– Олег сможет куда больше, чем ты думаешь!
– оборвала я его.
– И он замечательно умеет отодвигать пропасти.

– Правда? Тогда я ему очень завидую и желаю удачи.

Валера встал и пошёл из холла.

– Постой!

Он обернулся.

– Береги себя и особенно свою крышу!

Он улыбнулся:

– Я постараюсь.

Он не стал эффектно удаляться через кольцевую мембрану у меня на глазах. Просто вышел в прихожую, открыл входную дверь и захлопнул её за собой.

Я осталась сидеть на диване. Через несколько минут ко мне подошёл Лерка.

– Как папа?

– Всё в порядке, - отозвался сын.
– Они с Марьяшей оба в порядке. Всё нормально.

– Ты видел наш разговор?

– Видел, - Лерка устало плюхнулся рядом со мной.
– Ничего нового. Я всё, что он тебе говорил, всё время от него слышу. Как заклинание. Наизусть выучил.

– Всё так плохо?

– Да я уже не знаю, плохо или хорошо, - равнодушно сказал сын.
– Как есть, так и есть.

– Почему ты мне не сказал, что он к тебе приходит?

– Мам, если я тебе буду говорить обо всех, с кем общаюсь...

– Лера, ты не видишь разницы между ним и всеми остальными?

– Не вижу, - вздохнул он.
– Правда, не вижу. Папа был прав, когда пытался тебе втолковать: он не опасен. Тем более, пока мы у него есть.

– Лера, а тебе нужно валить на себя ещё и это?

Он пожал плечами:

– Мам, ну а куда ему деться? Я его вначале послал по известному адресу. А потом понял, что так нельзя. Он ради меня на всё пошёл. А мне что, трудно что ли всего лишь поговорить? Он не приходит просто так. Только когда ему плохо.

– Добрая ты душа, Лерка.

– Мам, ты правда его любила когда-то?

– А как думаешь, отчего ты родился? От скуки?

– Ма-а-ам!
– Лерка схватил меня за руку.
– Не обижайся.

– А ты не задавай дурацких вопросов.

Из спальни послышался плач, пока ещё совсем негромкий. Я рванулась было с дивана, Лерка тоже вскочил на ноги. Но плач затих, видимо, Олег нас опередил. Мы с Леркой сели обратно.

– Так и скачете всю ночь?
– вздохнул Лерка.

– И весь день. А что делать? Малышня она такая. Когда у тебя будет семья, на себе всё почувствуешь.

– Мама, и ты туда же!
– отмахнулся Лерка.
– Что вы привязались ко мне? А вы тогда кто, не семья что ли? Вон у меня вас сколько...

– Я не хочу, сын, чтобы ты себя хоронил. Ты мечешься между нами, а у тебя своя жизнь должна быть.

– Мам, нет у меня больше своей жизни, - отрезал он.
– Да и не нужна она мне.

Я обняла его, притянула к себе кудрявую голову.

– Мальчик мой хороший... За что же ты так с собой?

– Мам, у меня всё нормально! Пусти меня, мне прибираться надо.

Я поцеловала его и отпустила.

Раздался звонок в дверь.

– Кого ж это несёт?
– удивилась я.
– Что за полночные гости? Олег же закрыл беседку. Или кто-то через калитку прошёл?

– Не вставай, мам, - сказал Лерка.
– Я посмотрю, что там.