Дерзкий роман

— Мисс Баннер.

— Напомни, кто ты такой?

Хиллс прищуривает глаза в мою сторону. — Мы познакомились вчера.

— Тогда, я думаю, нам не нужно знакомство. — Усмехнувшись, я прохожу мимо него и следую за Стинтоном.

Он открывает дверь углового кабинета. Комната больше, чем вся моя гостиная и кухня. Повсюду темное дерево. Книжные полки заполнены до краев. Большой письменный стол, заваленный папками, органайзерами и навороченным компьютерным монитором.

Хиллс следует за нами в комнату и запирает дверь.

Стинтон садится на стул и пригвождает меня своим ледяным взглядом. — Садись.

— Чего ты от меня хочешь? — Я складываю руки вместе и вздергиваю подбородок.

— Мисс Баннер.

— Выкладывай, чтобы я могла уйти. — Мои губы вытягиваются в тонкую линию. — Если только мне не понадобится твое разрешение и на это тоже.

Его взгляд метается влево. Почему он продолжает притворяться, что у него есть совесть? Это приводит в бешенство.

— Учитывая довольно радикальные меры, которые мне пришлось принять, — он подзывает своего помощника, — я подумал, что будет лучше изложить все на бумаге.

Как великодушно с его стороны.

— Вот. — Хиллс протягивает мне папку.

Я смотрю на контракт. Так много слов. Я заставляю себя притормозить и разбирать его по частям, как я бы изучала руководство к своему любимому диагностическому сканеру.

— Вкратце, вы зарегистрируетесь в качестве представителя бренда дочерней компании Stinton Group — Stinton Auto. Вы будете участвовать в интервью, фотосессиях и выступать в качестве представителя франшизы.

Я не смотрю на него.

Я отказываюсь.

Но я внимательно слушаю, потому что, подписывая этот контракт, я уступаю своему заклятому врагу. Я позволяю Stinton Group делать с моим лицом, моей жизнью и моей частной жизнью все, что им заблагорассудится.

— Мы никогда не будем упоминать вашу дочь. — Он делает паузу. Сглатывает. — Дочь Тревора. Не для прессы. Не для моей семьи.

Так и есть.

Напечатано черно-белым шрифтом.

Та попытка, которую он предпринял в лифте, чтобы добиться моего расположения деньгами и моим собственным автомастерским, — он уже знал, что она провалится. Он пришел, готовый потребовать выкуп за мою дочь.

Кипящий гнев заставляет меня скомкать бумагу. — Сколько жизней ты разрушил подобным образом?

Челюсти Стинтона напрягаются, подчеркивая углы подбородка.

— Ты сделал это личным. — Я тянусь за спину, не глядя на Хиллса. — Давай не будем тратить время, делая вид, что у меня есть выбор. Дай мне что-нибудь, чтобы я могла подписать.

— У вас есть выбор, мисс Баннер.

Я машу рукой. — Дай мне ручку.

— Я бы хотел, чтобы вы внимательно прочитали контракт…

— Дай мне чертову ручку!

Его глаза сужаются.

У меня стынет в жилах. Я не хочу, чтобы он сейчас пытался разыгрывать из себя "мы на одной стороне". Когда кто-то показывает тебе, кто он на самом деле, верь ему. Папа часто так говорил. Он всегда давал лучшие советы.

Я совершала глупые, нелепые ошибки, когда потеряла его. Секс на одну ночь со Стинтоном был одной из них. Он подарил мне мою дочь, так что я не собираюсь жаловаться на это. Но если бы у меня был папа, он бы знал, что делать с этим контрактом. Он бы держал меня подальше от этой гламурной снаружи, прогнившей внутри семьи.

В голосе Стинтона слышится тяжесть — веская и мрачная — когда он произносит. — Хиллс.

Его ассистент тычет в меня ручкой, отвернувшись, как будто он не хочет видеть, как произойдет это крушение поезда.

Я выхватываю у него контракт, подхожу к столу Стинтона и швыряю его на поверхность. Листая до конца, я нацарапываю свое имя поверх пунктирной линии.

Губы Стинтона поджимаются. — Я уже открыл фонд колледжа для Элизабет, а также внес вознаграждение за ее уход…

— Оставь свои долбаные деньги при себе. — Я разворачиваюсь, намереваясь выйти. Я не могу больше ни секунды находиться в его присутствии, иначе просто взорвусь.

— Мисс Баннер. — Стинтон поднимается на ноги.

Я останавливаюсь и оборачиваюсь.

Мы оба смотрим друг на друга. Столкновение взглядов, эмоций и вещей, которые мы никогда не смогли бы сказать в церкви, проносятся в пространстве между нами.

— Ты растила свою дочь самостоятельно, но ты не зачала ее самостоятельно. Забота о ней была обязанностью Тревора, а теперь это моя. Что бы ты ни делала с деньгами, это не моя забота, но они принадлежат тебе и Элизабет.

Я указываю на него зазубренным пальцем. — После того, как ты получишь от меня то, что хочешь, я больше никогда не хочу видеть тебя или кого-либо из этой компании.

— Как только мы достигнем нашей цели, я перестану тебе мешать, но до тех пор…

— Я проведу твое шоу собак и пони. Поняла. — Я чувствую, как тяжесть этого контракта ложится на мои плечи. Это душит. — Мы закончили?

— Я договорюсь, чтобы кто-нибудь заехал за тобой завтра. Мы начнем с фотосессии и внутреннего собеседования.

— Отлично. — Я сжимаю пальцами сумочку и крадусь мимо Хиллса. Он достаточно умен, чтобы убраться с моего пути, пока меня не затоптали.

Мчась по дороге на своем грузовике, я размышляю о том, что только что произошло. Контракт. Угроза Стинтона. Петля на моей шее.

Я пришла в Stinton Group свободной женщиной, а теперь ухожу как актив компании.

Конечно, у Бет теперь есть фонд для колледжа, а на моем банковском счете, вероятно, больше нулей, чем когда-либо прежде, но если бы меня интересовали только деньги, я бы взяла их при первом же предложении.

Стинтон пытается загладить свою вину, тратя деньги на возмещение ущерба, который он и его компания оставляют после себя, но я не могу доставить ему такого удовольствия. Эти деньги испорчены, потому что они достались ему. От них.

Должна ли я снять все деньги и измельчить их? Должна ли я…

Подумай о Бет.

Я крепче сжимаю руль. Мои проблемы с Stinton Group не должны негативно сказаться на моей дочери. Я не делаю ничего противозаконного, так что это не значит, что деньги грязные. Теперь Элизабет может поступать в любой колледж, какой захочет.

По крайней мере, это хорошо, не так ли?

Все еще горит.

Жжет так сильно, что я звоню Клинту и прошу отгул на вторую половину дня.