Десять тысяч стилей. Книга одиннадцатая

«Будто я мог тебе не помочь», – подумал Ливий. Хироюки много раз помог ему, и Волк не мог оставить его в беде.

– Считай, что отдал тебе долг, – сказал Ливий, подумав немного. – Мне бы пришлось присоединиться к вам. Вряд ли бы я смог попасть во дворец. А если бы и смог, то в темницу точно не пустили бы. Я должен вытащить Феликса. Один слух от лисицы подтвердился. Скорее всего, в темнице точно кто-то есть…Ты же не подговорил Эцуко, чтобы она соврала мне?

– Конечно нет! Кстати, ты нашел центральца в горах?

– Можно сказать и так. Не тот, кого я искал, – кивнул Ливий. – Мне нужны твои знания.

– Хорошо, – сразу согласился Хироюки. – Что ты хочешь узнать?

– Для начала я хочу узнать про следующие стадии после Созидания Облаков и Моря.

«Если я и смогу где-то узнать больше о Пути Ядра, то лишь на Востоке», – думал Ливий. Его знания оканчивались стадией Осаждения, известной на Востоке как Созидание Облаков и Моря. Ливий не просто не знал, в чем особенности следующей стадии – он даже не знал названия.

– Не то, чтобы я знаю много, – улыбнулся Хироюки. – Давай поговорим в другом месте.

В убежище сопротивления вели два пути. Через один путь пришли Ливий и Хироюки, а ко второму входу самурай повел Волка сейчас.

Выйдя на свежий воздух, Ливий понял, что находится на небольшом уступе среди скал. Ничего необычного в этом месте не было, не считая десятков бумажных талисманов в радиусе двух десятков метров.

– Сюда можно выходить без риска быть обнаруженными.

– Эти талисманы – дальнейшее развитие каллиграфии?

С улыбкой Хироюки кивнул.

– Да, ты прав. Искусство талисманов – это каллиграфия, доведенная до абсолюта. Смотря на иероглиф, можно прочувствовать его значение. Здесь значение столь велико, что оно влияет на мир. На этих талисманах написано «сокрытие».

– И кто их сделал?

– Этого человека больше нет, – покачал головой Хироюки. – У нас мало талисманов, пользуемся ими, пока они сохраняют силу. Ты хотел услышать о следующей стадии?

– Верно.

В ответ Хироюки снял с пояса флейту и нарисовал ею круг из яри. Круг быстро заполнился энергией, превратившись в диск, но ярь не лежала в нем одним слоем – Хироюки поделил ее на три части.

– Созидание Облаков и Моря. В своем Ядре ты копишь небесную и земную энергию, а между ними возникает смешанная. На поздних ступенях энергия создается сама, а ты можешь ею пользоваться.

– Все так, – кивнул Ливий. Пока что Хироюки подтверждал его знания.

Флейтой самурай нарисовал три круга – каждый в своей части диска.

– Три Вечных Дворца. Следующая стадия. Говорят, что ее нельзя достичь без просветления. Как только ты его получишь, сможешь открыть три Дворца: Земной, Небесный и Духовный. Земной отвечает за повеление временем, Небесный – за повеление пространством. И когда эти Дворцы будут открыты, ты сможешь достичь Духовного Дворца. Именно в нем спрятана суть человека, его духа, шагающего между Морем и Облаками.

«Витиевато, но в целом понятно, – думал Ливий. – Сатурн и Уран. Не знаю, в чем суть духа, но выяснить я это смогу очень нескоро».

Рассказывая о Дворцах, Хироюки показал три точки на теле – чакры, которые в Централе назывались планетами.

– С Земным Дворцом можно править земной энергией. А с Небесным – небесной, – дополнил свою речь самурай.

«Вот оно!».

Ливий будто испытал озарение. Одна фраза от Хироюки показала Волку его будущее. Несложно было догадаться, что самурай говорит о внешней энергии. Управлять ею тяжело, и если смешанной, стелющейся по земле, можно было повелевать, то вот небесная и земная подчинялись гораздо хуже. Да, Ливий владел Шепотом, техникой управления внешней энергией, переданной Бессмертным по имени Шепот, но только сейчас Волк осознал истинную силу техники.

«Если я смогу открыть эти бешевы Дворцы – стану гораздо, гораздо сильнее!».

– А что дальше?

– Небесное Познание, – ответил Хироюки, немного задумавшись. – Знаю мало. На этой стадии – два шага. Сначала ты познаешь мудрость снаружи, затем – мудрость внутри. Сперва тебе нужно осознать те незримые законы, по которым живет дао, а затем взрастить их в себе, став неделимой частью мироздания. Тогда ты обретешь истинную мудрость.

«Хотя бы примерно понятно, в каком направлении двигаться. Но так скудно», – подумал Ливий, хорошо понимая, что Хироюки и правда не знает больше. То, что он знал хоть что-то про предпоследнюю стадию Пути Ядра, уже удивляло.

– А последняя стадия?

– Только название, – улыбнулся Хироюки.

– И какое же?

– Престол Бессмертия. Говорят, на этой стадии и становятся Бессмертными… Вот и все, что я знаю. Не думаю, что этого достаточно, чтобы оплатить тебе за помощь.

«Не знаю, Хироюки. Такую информацию в Централе попробуй найди. Что мне еще нужно? Сложно представить. Хотя…», – подумал Ливий и посмотрел на оружие самурая – его нагинату.

– Хироюки, ты какую Волю используешь, когда сражаешься нагинатой?

– Волю Меча и Волю Копья. Вместе – Воля Нагинаты, хотя такой Воли, конечно, нет.

– Копья? Вы ей колете? – удивился Ливий.

Глефой в Централе не кололи. Длинное древко с катаной на конце не выглядело таким уж подходящим для этого. С одной стороны, звучало неплохо – насадить кого-то на катану, но с другой – лезвие-то изогнуто.

– Нагината отлично колет, хотя обычно ею рубят, конечно. Главное правильный угол подобрать. Сначала воины моего рода учились бою с мечом, потом – бою с копьем, а после всех приготовлений они могли объединить обе Воли в единое целое. Хочешь освоить наше искусство рода Тайфу? Не думаю, что тебе подойдет.

– Почему?

Хироюки пожал плечами.

– Мой род предпочитает мощные одиночные атаки оружием. Именно поэтому нам так удобно работать палачами. Ты же боец без оружия. А нагината требует двух видов Воли и долгих лет тренировок. Хотя с твоим талантом к освоению техник…

– Нет, нет, на твое искусство не претендую, – махнул рукой Ливий. – Честно говоря, думал, что ты используешь Волю Меча и Волю Посоха. Если бы владел последней, попросил бы дать пару уроков.

Кивнув, Хироюки посмотрел на Ливия и загадочно улыбнулся.

– Знаешь, я с Волей Посоха тебе не помогу, но ты в Бокэцу. И здесь как раз есть один хороший боец с посохом.

Когда Ливий и Хироюки вернулись в убежище, каждый из сопротивления занимался своим делом. Ши Ду Кун молился. Монах может уйти из храма, но храм из монаха – никогда.

Дождавшись, когда Ши Ду Кун закончит, Хироюки подошел к монаху и спросил:

– Слушай, Ду Кун, а мог бы помочь Волку?

– С чем? – немного отрешенно спросил монах.

– С посохом, – влез в разговор Ливий.