Десять тысяч стилей. Книга пятая

Ливий ждал этого момента. Он побежал прямо навстречу колеснице, стараясь уворачиваться от стрел. Одна попала Волку в ногу, от чего парень едва не упал.

 «Вперед!», – приказал Ливий телу неизвестного солдата. Остаться на месте, значит, умереть. Такую роскошь Волк себе позволить не мог.

 Дротик попал в лучника. Ливий собрал силы и прыгнул вперед. С таким телом вскочить на колесницу оказалось сложно, солдат выдохся, да и ранение мешало. Нога скользнула вниз, и Волк едва не лишился ее, ведь там во всю орудовали смертоносные лезвия. Но Ливию удалось подтянуться и оказаться прямо перед командующим.

 Тот вскинул меч. На лице врага читалось презрение и нотки удивления – прыжок Ливия его поразил.

 Нырок тела в сторону, меч прошел мимо. Колесница не могла похвастаться большим салоном, поэтому Волк стоял почти в упор к врагу. Рука скользнула вниз и нащупала топор, висевший на теле убитого лучника. Теперь Ливий был вооружен.

 Еще один выпад меча слегка задел Волка. Яркая боль неподготовленного тела едва не испортила ответную атаку Ливия. Сцепив зубы, Волк ударил. Топор попал в шею незадачливому командиру, который свалился с колесницы куда-то под лезвия соседней.

 Возница не успел даже вскинуть меч, как тоже пал жертвой топора. Поводья попали в руку Ливия, и он, быстро оглядев поле боя, повернул колесницу назад.

 Боевые повозки едут рядом, но не в упор друг к другу. Командирская вообще ехала в одном из последних рядов, поэтому Волк смог найти брешь и развернуться. Следом за колесницами шла пехота, и именно она стала целью Ливия. Войска никак не ожидали того, что из облака пыли вынырнет их же колесница, которая своими лезвиями покрошит два десятка солдат.

 Ливий вел колесницу по дуге, сбривая отряд за отрядом. Стрелки и метатели попытались достать Волка, но от их же снарядов гибли товарищи. Уверенно, уклоняясь, Ливий прореживал ряды врагов, вот только лошади так не могли. Дротик попал в одну, стрела – в другую, и великий поход Волка завершился. Он выпал из повозки, чуть не попав под лезвие. В руке был меч того самого командира – без боя Ливия сдаваться не собирался.

 И в этот момент битва стихла. Больше не было толпы обозленных вояк, не ржала раненая лошадь – все закончилось. Ливий сидел посреди Зала отражений.

Глава 21. Выбор без выбора

 Бой закончился так внезапно, что Ливий еще несколько секунд пораженно смотрел вперед. Вот он всего мгновение назад думал, как воткнет меч в бородатого солдата, а теперь сидел на полу Зала отражений.

 Сначала Волк посмотрел на ногу. Раны не было, хотя парню все еще казалось, что нога и плечо болят. «Фантомные боли», – решил Ливий и встал, направившись к выходу из зала.

– Поздравляю с получением первого ранга, уч-ченик! – оглушил Волка Соломон.

– Спасибо, конечно, но что я должен был сделать? – аккуратно спросил Ливий, смотря, как жетон в руках усатого мастера меняется прямо на глазах. Теперь на металлической пластине виднелась цифра один, доказывая ранг парня.

– Показать класс! – улыбнулся Соломон во все тридцать два зуба, три из которых были золотыми. – Своими решит-тельными действиями нужно изменить ход сражения, внести большой вклад! Не знаю, что ты сделал, но справился, парень!

«Значит, никто за боем не наблюдает», – подумал Ливий и вернулся в мыслях к сражению.

 Ход боя и правда поменялся. Волк лишил армию колесниц их командующего, а потом и вовсе направил боевую повозку с флагом в обратную сторону. Конечно, многие солдаты могли решить, что это – отступление. А еще Ливий уничтожил немало бойцов перед тем, как лошадей убили. Для идущего, конечно, пара пустяков, а вот для простого солдата – героический подвиг, достойный хорошей бардовской песни.

– Как тебе, ученик? – спросил Соломон, лихо подкрутив свой ус.

– Неожиданно, – признался Ливий. – А если бы меня там убили?

– Ха! Ранения сюда не переносятся! Правда, впечатлительные могут не выдержать свой смерти – сердце остановится. Но разве нам нужны тщедушные, а, боец?! – подмигнул Соломон.

– Никак нет, – улыбнулся Ливий, вставая по струнке.

 От такого глаза усатого мастера заблестели. Ему уже давно никто не подыгрывал, а сидеть в Зале отражений – очень скучная и нудная работа.

– Немного информации, боец! – сказал Соломон. – Рангов десять, отражений тоже десять! Первые три – солдатские! Вторая тройка – офицерские! Следующая – командирские! Последняя – военачальник! Пройдешь все и сможешь пер-рейти в Школу старше, все понятно?

– Так точно!

– Свободен, боец!

 По дороге в свою комнату Ливий увидел ту самую девушку-служанку, которая в прошлый раз пыталась всеми силами сделать так, чтобы Волк ее не заметил. Сегодня ничего не поменялось – служанка уперлась взглядом в пол и ускорила шаг.

– Стой, – сказал Ливий.

 Одно из умений идущего – способность различать ложь и понимать чужое настроение. Работало это не на всех и каждого, но обычный человек, не умеющий скрывать свои эмоции, был для идущего, как открытая книга.

 Ливий понял, что сердце девушки ушло в пятки. Это не было опасением или желанием соблюдать какие-то правила – служанка искренне боялась Волка.

– Что такое, господин? – нервно спросила она.

– Почему ты так себя ведешь? Что случилось?

– Все хорошо, господин, – сказала служанка и попыталась уйти, но Ливий схватил ее за запястье.

– Тебе не говорили, что идущие различают любую ложь? Я правда хочу понять, никаких проблем не доставлю.

 Волк боялся, что когда он отпустит запястье девушки, она тут же убежит, сверкая пятками. Но служанка осталась на месте, все же не решаясь рассказать что-то Ливию.

– Какие-то проблемы с учениками? – сделал Волк самую вероятную догадку.

 Глаза девушки широко распахнулись. Дротик попал точно в цель – догадка оказалась верной. Конечно, служанка попыталась скрыть это, только бвло поздно.

– Рассказывай. И не бойся вообще ничего.

 Немного поколебавшись, девушка открыла рот. И тут же его закрыла. Она сделала так несколько раз, а потом наконец решилась.

– Меня…Насилуют.

 Веко Ливия дернулось. Были вещи, которые он легко игнорировал – например, убийства. Но было и то, от чего ярость начинала клокотать в душе парня. Он, конечно, был идущим, поэтому легко контролировал любые эмоции, и ярость вылилась в легкое раздражение где-то в глубине души. Правда, даже такое состояние было для Ливия редкостью.