Дети горькой воды

– Нет, – ответил Росс. – На сегодня всё.

Поблагодарив Салиша за вкусный ужин, Кейлин встала из-за стола и направилась в комнату, которую они занимали вместе с Россом. Ей казалось, что Росс был чем-то обеспокоен, и она надеялась, что он поделится с ней своими проблемами. Однако Росс, выйдя из столовой, ушёл в библиотеку и расположился там с книгой, рассказывающей о героических подвигах нортов ещё до их прибытия на землю Аква Амарга.

Войдя в комнату, Кейлин подошла к окну, вид из которого, также как из комнаты Филиппа, открывался на оживлённую улицу, ведущую к дворцу правосудия. Напротив располагалась булочная, и каждое утро в дом проникали запахи вкусной тёплой сдобы. Булочную держала семья нортов, и Кейлин быстро стала их постоянным клиентом. Сейчас Кейлин наблюдала, как хозяйка заведения Летиция Браун провожала последнего покупателя. Её старший сын Клаус, умело орудуя веником, подметал порожки.

Кейлин задёрнула шторы, переоделась в пеньюар и, забравшись с ногами в кресло, стала читать книгу о лекарственных травах, недавно приобретённую у одного медика. Кейлин не сразу привыкла к жизни в «Элизиуме». Ей не хватало тишины и спокойствия, которые окружали её в хижине за кладбищем. Теперь Кейлин просыпалась от цокота копыт по булыжной мостовой и от стука колёс проезжавших повозок. Допоздна загулявшиеся норты проходили мимо окон и распевали пьяные песни. Исчез запах леса и земли, ему на смену пришли запахи духов, конского навоза и хлеба – такая смесь была для Кейлин более чем непривычной.

Тибальт тоже не сразу согласился на переезд. Кот любил свою свободу, которую в хижине ему никто не ограничивал. В «Элизиуме» же ему тоже не хватало деревьев и густой травы. За первую неделю жизни в новом доме он подрал новые обои в спальне Филиппа, разбил вазу, которой, по словам хозяина, было больше двухсот лет, расцарапал обивку на стульях в столовой, откусил головки цветущих орхидей в недавно устроенной маленькой оранжерее и сделал лужу в коридоре перед спальней Кейлин и Росса. Филипп злился и грозил сдать Тибальта в зверинец, Салиш, причитая, пытался наводить порядок, а Росс хохотал и хвалил кота, называя его революционером. Жизнь Тибальта спасли мыши, которые жили в подвале дома. Обнаружив их, он решил, что не всё ещё потеряно и можно попытаться освоиться на новом месте. Что он и сделал. Явно решив загладить свою вину перед хозяином «Элизиума», кот принёс ему только что убитую мышь. Сделал он это рано утром, а поскольку Филипп ещё спал, Тибальт запрыгнул с мышью в зубах на кровать, положил добычу рядом с подушкой и настойчиво замяукал. О том, что всё произошло именно так, Кейлин узнала из криков Филиппа, разбудивших весь дом, включая Салиша, чья комната была на первом этаже. Когда Кейлин, Росс и Салиш вбежали в комнату Филиппа, перед ними предстала следующая картина: посреди кровати стоял кот с непонимающим выражением на морде, рядом с подушкой лежала дохлая мышь, а хозяин комнаты, на котором из одежды было только нижнее бельё, стоял на кресле и в ужасе смотрел на свою кровать. Росс смеялся так, что Филипп обиделся и не разговаривал с ним до обеда.

Кейлин закончила читать и посмотрела на часы, стоявшие на резном комоде. Было уже достаточно поздно, и она решила спуститься в библиотеку к Россу. Тот по-прежнему читал.

– Я соскучилась, – проговорила Кейлин, заходя в комнату.

– Я как раз собирался придти, – ответил Росс, откладывая книгу в сторону. Кейлин подошла к Россу и, обняв, села к нему на колени. – Кто сегодня был твоим пациентом? – спросил Росс.

– Дочка министра.

– Ого. И что с ней?

– Она боится, что сходит с ума. Но ты знаешь, я думаю, что именно по этому поводу вас завтра ждёт Николсон.

– То есть? – не понял Росс.

– Не сходит она с ума, – ответила Кейлин. – По-моему, она совершенно здорова душевно, только сильно истощена физически. И кто-то очень хочет, чтобы она была нездорова. Собственно, министр в этом уверен, а я была вызвана только для подтверждения его предположения.

– Кто-то пытается довести дочку министра до сумасшествия?

– Да, похоже на то. Бедняжка напугана. Рассказывать ничего не хочет.

– Филипп её разговорит, – усмехнулся Росс.

– Надеюсь. Так мы идём в спальню? – с улыбкой спросила Кейлин.

– Идём, – и Росс встал, взяв её на руки.

Рано утром, когда Кейлин ещё спала, Росс осторожно поднялся с постели, надел прогулочный костюм, вышел из комнаты и направился к спальне Филиппа. Хозяин «Элизиума» сладко спал и выглядел ещё моложе своих лет. На мгновение Россу стало его жалко. Но он всё-таки подошёл к постели и, резко сдёрнув с Филиппа одеяло, громко сказал:

– Подъём!

Филипп от неожиданности подскочил на кровати, едва не ударившись затылком об изголовье. Испуганно посмотрел на Росса и обижено-удивлённо спросил:

– Ты чего?

– Ты сам просил, – ответил Росс.

– Что я просил? – захлопал ресницами Эскот. – Пугать меня в… – он взглянул на часы, – в такую рань?!

– Я не собирался тебя пугать, – улыбнулся Росс. – Я хотел всего лишь тебя разбудить. Вставай.

– Зачем?

– Затем, что я со вчерашнего дня твой тренер. Или ты передумал?

– Не передумал. Что ты от меня хочешь сейчас?

– Чтобы ты оделся и пошёл за мной.

– Куда?

– На конюшню. Давай, я тебя жду.

Росс оставил Филиппа всё ещё в полуобиженном состоянии, спустился на кухню, взял бутылку с водой, мгновение подумал и насыпал в воду сахару. Затем направился на конюшню, чтобы запрячь лошадей. Филипп соизволил появиться, когда Росс уже подумывал, чтобы вернуться домой.

– Ты как на бал собирался, – недовольно проговорил Росс.

– Я просто спать хочу, – ответил Филипп. – Куда мы едем?

– По направлению к Тиере. Смотри не усни в седле.

Выехав из города, Росс спешился. Филипп последовал его примеру.

– И что теперь? – спросил он.

– Идём пешком. Это полезно.

– А лошади?

– Кто тебе мешает идти и вести за собой лошадь?

Минут через сорок они оказались на поляне. К тому времени Филипп уже перестал жаловаться на то, что ему холодно, и начал жаловаться на то, что ему жарко.

– Остановка, – сказал Росс.

Филипп сел в траву там же, где стоял.

– Это не означало, что ты можешь сесть, – возразил Росс.

– Что ещё? – спросил Филипп, вставая.

– Отпустим лошадей позавтракать, а сами сделаем пару кругов по поляне.

– Пару кругов? В смысле?

– В смысле бегом.

– А не проще ли было меня пристрелить ещё вчера?

– Это не доставило бы мне такого удовольствия, – усмехнулся Росс.

– Я так и знал, что тебе нравится надо мной издеваться, – сказал Филипп.

– Ты меня раскусил. Побежали?

Эскот кивнул. Росс двинулся с места, Филипп последовал за ним. Росс специально бежал медленно, потом немного ускорил темп, краем глаза следя за Филиппом. Тот держался очень уверенно или, по крайней мере, делал вид. Очень скоро Росс убедился, что Филипп именно делал вид. Его дыхание сбилось, рубашка намокла от пота. Росс остановился. Филипп согнулся, держась за бок.

– Жив? – спросил Росс.

– Аха, – выдохнул Филипп. – Что-то я не замечал за тобой подобных занятий.

– А я это не демонстрирую, – улыбнулся Росс. – Ты же не следишь за мной двадцать четыре часа в сутки?

– Не слежу. Что теперь? Ещё бегать?

– Достаточно. Возвращаемся назад.

– Только не говори, что снова пешком…

– Нет. У нас же есть лошади.

– Раньше нас это не останавливало.

Росс только хмыкнул в ответ. Когда они подошли к лошадям, он достал из сумки бутылку и протянул её Филиппу.