Дети Хедина (антология)

– Уже нет, – наконец произнес он. – Я уже слишком стар, чтобы жалеть о чем-то таком.

– И знаешь, я тебя понимаю! – сказал Ройне, желая его подбодрить. – По мне, так место мастера-наставника куда как лучше. Сидишь в тепле, пьешь этот напиток богов, ешь от пуза, покрикиваешь на ленивых учеников и, если появляется желание, спускаешься вниз, чтобы лично поколотить их деревянными мечами. А черные плащи часто спят под открытым небом, потому что в маленьких деревнях простолюдины свято верят, что к приютившему Черного брата вскоре постучится в дом беда. Пьют они любое крепкое пойло, которое им предложат, чтобы хоть так согреться. Захотят поговорить с людьми – услышат в ответ либо переслащенную лесть, либо испуганную речь сквозь зубы. А вот в драках недостатка нет, жаль только черные доспехи, пусть и заговоренные, не всегда могут спасти от ран.

– Поэтому ты и сменил их? На этот яркий наряд?

Ройне выдержал взгляд своего бывшего наставника и – хотелось бы верить – настоящего друга. Попытался прочитать, что Нейго думает о нем, но так и не заметил неприязни или сильного осуждения почти уже бывшего брата.

– Нет, – ответил он и тронул рукоять своего меча, лежащего на столе. – Ни один клинок еще не достал меня. Ты слишком хорошо меня учил.

– Мне приятно это слышать, – улыбнулся краешком губ Нейго. – Но все-таки ты хочешь отказаться от черного плаща.

Ройне посмотрел на недоеденную куропатку и понял, что больше ни куска в рот не возьмет, хотя на тарелке осталось столько всего аппетитного.

– Я просто обнаружил, – произнес он, отодвигая тарелку от себя, – что наш мир состоит не только из оттенков черного и белого. Он слишком цветной. И мне хочется узнать его таким.

– А я, – с сожалением поглядев на отставленное угощение, сказал Нейго, – когда услышал, что ты хочешь отказаться от черного, подумал, что, быть может, ты хочешь сменить свой плащ на серый, чтобы помогать мне…

– Тебе?

– Мне тоже нужны помощники, – объяснил Нейго. – Я не всесилен и не могу быть в нескольких местах одновременно, как того, похоже, требует должность мастера-наставника. Мне нужен толковый человек рядом. Но все хорошие воины упрямо рвутся надеть черные плащи. Похоже, я был единственным дураком, согласившимся на серый…

– Ты не дурак…

– Да, поэтому я пью здесь сладкий эль, а ты жалуешься на то, как плохо тебя принимают в придорожных трактирах, и гадаешь, защитит ли тебя в следующий раз меч или чей-то клинок доберется и распорет тебе горло? А это может случиться с большей вероятностью: ведь сила Матери больше не будет оберегать тебя.

– Я выкую себе другие, – пообещал Ройне. – Не черные и не волшебные. Но прочные и с крепким ожерельем. Да и моя рука не станет слабее от того, что я перестану быть Черным братом.

– Не перестанет, – согласился Нейго. – Поэтому мне и жаль, что она будет служить теперь не нашему общему делу.

– Я обещаю никогда не поднимать свой меч против братьев.

– Бывших братьев.

– Я знаю, что человек, снявший плащ, больше не может считаться братом тем, кого он оставил. И для братьев он будет пустым местом, а имя его – пустым звуком. Но для меня – нет. Я не собираюсь забывать все, что я узнал тут, все, через что я прошел. Забытые Дети могут быть уверены, что у них есть союзник, не носящий плаща Обители.

– Так не бывает, – покачал головой Нейго.

– Я докажу, – хитро улыбнулся Ройне. – Я всегда доказывал, что могу сделать больше, чем кажется возможным.

– За это мы тебя и ценили, – Нейго отсалютовал ему кружкой и допил эль. – Я бы хотел, чтобы твои намерения сбылись. Но еще больше я хотел бы, чтобы ты передумал и остался здесь. Я бы действительно не отказался от такого помощника, как ты. Младшие братья полюбили бы тебя не меньше, чем вы любили меня.

Ройне смущенно усмехнулся, почему-то подобная похвала, абсолютно заслуженная, до сих пор заставляла его чувствовать себя немного неловко.

– Мой брат… – начал он.

– Ториш, – перебил Нейго, верно угадав, о ком речь, – не ты. Он громче и охотнее говорит о своих успехах и смелых планах, но на деле он предпочитает идти проторенной дорожкой. В особенности – твоей, – палец мастера-наставника уперся в грудь Ройне.

– Клянусь, я не посвящал его в свои планы! – воскликнул Ройне. – Он ничего не знает о том, что я хочу снять черный плащ…

– Знает, – возразил Нейго. – Как только ты прошел под воротами Псов, вся Обитель только об этом и говорит.

– Погоди. Ты хочешь сказать… Ториш здесь? В Обители?! – Ройне от радости чуть не смахнул со стола кружку. – Почему ты мне сразу не сказал?!

– Хотел поговорить с тобой один на один, – ворчливо объяснил Нейго. – Без твоего братца и его оголтелой своры.

Ройне невольно кинул взгляд за окно. Тени уже удлинились, но еще не намного.

– Иди, – понял его мастер-наставник. – У тебя действительно немного времени, и многое надо успеть. Пообещай только, что не дашь Торишу уйти за тобой…

– Конечно…

– И не вобьешь напоследок в его голову, что он должен стать моим помощником, – закончил фразу Нейго. – Я хотел видеть на этом месте только тебя.

– Обещаю, – рассмеявшись, сказал Ройне. – Спасибо за угощение.

– Это действительно стоит того? – негромко спросил Нейго, когда его бывший ученик, поправив оружие и плащ, уже взялся за ручку двери.

– Что? – не понял Ройне.

– Твоя любовь. Ради которой ты решил нас покинуть.

– Моя любовь… – повторил Ройне, против воли отгоняя захлестнувшие его вихрем чувства и воспоминания. – О да. Ради нее не жалко и умереть.

«Он не поверил мне? Или просто не понял? – размышлял Ройне, спускаясь по крутым ступенькам обратно в узкий переулок за тренировочным двором. Он уходил с тяжелым сердцем от человека, которого считал другом и братом по духу и в котором не нашел понимания. – Что может он понять? Он, всю жизнь проведший в стенах Обители. Он знает любовь Матери, любовь учителей, любовь учеников. Братскую любовь. Но разве это может сравниться с любовью женщины? Как мне объяснить?.. Как объяснить слепому красоту цветочного луга?..»

Он ступил на булыжную мостовую и не успел толком подумать, где искать своего кровного брата, как услышал свое имя.

– Магистр Хемиль просил передать, что очень ждет вас у себя в башне, – сообщил ему посыльный мальчишка в полосатой робе. – Если у вас есть время…

Магистр в отличие от мастера-наставника был Белым братом – старцем, призванным учить молодежь управлять духом не хуже, чем телом. Нередко Ройне с благодарностью вспоминал часы, проведенные в его кабинете в Светлой башне, где было много книг, свитков и разнообразных приборов, казавшихся мальчишкам волшебными. О предназначении половины из них Черный брат Ройне не знал и сейчас. И был бы не прочь послушать еще одну лекцию, даже с большим интересом, чем в годы ученичества.