Дети победителей

С его края и над головами остальных картинка начинает проясняться. В бумаге, испещренной шумами и бликами былых приключений, проступают грубые стены с выскобленными в них узкими провалами окон. Широкая стена редких глазков - таков их мир и они сами. Плотная оболочка, крохотные глазницы, которые не пускают внутрь свет, но оберегают от летящих снарядов. За плотной оградой во тьме сложно принять, что достаточно сильный удар может обрушить на голову любую стену.

Должно быть, сотрудники какой-то организации на юбилее или другом празднике…

Должно быть, поздняя осень…

Должно быть, полдень.

========== Глава 4. НОКСИД. За полгода до: ==========

Утром следующего дня Менхен устроил подлейшее представление.

Помутневшие за бессонную ночь глаза и накопившаяся в словах Кейтелле робость не придавали внешнему виду ветерана положительных черт, которых так добивался Айномеринхен. По его-то понятиям набеги в Аутерс неизменно должны привносить в жизнь бодрость и веселость. Разочарованный результатами, он снял трубку телефона, одарив Кейтелле лучистым взглядом. Напевая бредовую песню, набрал заученный номер.

Кеталиниро понял - сейчас ему будут мстить. Но за что?

– Аутерс?
– почти пропел Айномеринхен в трубку.
– Мда, Министерство беспокоит.

Кейтелле обхватил себя рукой и навалился на косяк. Всю ночь он думал о политических заключенных и потерянных крысах, прикидывая, что бывает, когда первые и вторые встречаются в неспокойное время. Единственное, что он понял окончательно - ко сну подобные размышления не располагают. К сожалению, просветление случилось только под утро.

– К вам вчера… приходил, значит?

Стоило ожидать от Менхена подобной проверки. Пожалуй, подумал Кеталиниро, если бы он вчера не нашел резона идти в Аутерс, то Менхен все равно дознался бы. И, конечно же, устроил бы штрафное наказание и все равно заставил идти.

– …контроль сотрудников, ничего особенного… Коне-е-ечно… а вы своих не контролируете, разве? Ох, как плохо. А, пропуск? Кеталиниро, будьте любезны, внимание на меня. У вас остался пропуск Аутерса?

Кейтелле полез в карман за смятой бумажкой с пятью словами.

– Он потерял, растяпа, - сказал Айномеринхен собеседнику на том конце и быстро закончил разговор.

Пока Менхен устанавливал трубку обратно - с первого и второго раза она срывалась с помятого рычага - Кейтелле старался успокоиться. Выставить его дураком - коронный номер бывшего врача еще со времен бомбардировок. Только раньше он пакостил с мрачным рылом, а теперь - с космически-звездным. Но тем обиднее, что сегодня Кейтелле еще возвращаться в Аутерс - так они условились с Архароном. А Менхен разве что приветов не разослал на проходную от несчастного коллеги. Кеталиниро стало очень жаль себя.

– Пойми, дубина!
– Айномеринхен положил руку на плечо Кейтелле.
– Тебе нужна помощь специалиста.

– Никак не пойму связи между специалистами и Аутерсом.

– А связь, дружочек, такая, - они зашли в кабинет. Менхен разглагольствовал, - что если ты осмелишься где-то объявиться в виде пациента…

– Уволят.

– …пра-авильно, с должности тебя снимут. Без долгих разговоров, Кейтелле. Так вот, Архарон - это что-то вроде специалиста без образования.

– Он учился сам?
– спросил Кейтелле.

– Он красиво слушает, - ответил Айномеринхен.
– Ведь слушать-то там больше некого. Книги да крысы министерские, вроде нас - вот и весь досуг.

Тут Менхена попросили зайти в отдел статистики.

– Кстати, потом как-нибудь подари ему книгу, - сказал Айномеринхен, прикрывая дверь за собой.
– Только осторожно - охране о подношениях знать необязательно.

На протяжении дня и тот, и другой находились не в своей тарелке. Менхен рвался узнать подробности встречи и впечатления от тюрьмы для политических заключенных, но его постоянно отвлекали срочные дела. Кейтелле же, с одной стороны, ничем не хотел делиться, а с другой - томился в ожидании вечера. Можно было, конечно, подождать несколько дней, позволить поискам пустить корни, распространиться по этажам. Грозить это могло чем угодно, вплоть до разоблачения. Может статься, ничего страшного в том, что по просьбе бывшей дружественной страны Кеталиниро ищет давно потерянного человека - воина Сельманты… А может и не статься.

Ну как ничего страшного, когда это даже звучит как континентальная гроза?!

Кейтелле вздохнул: и Рамфоринха с Кириа, и его самого с Катри связывали старые долги, накопившиеся еще в войну. И давно отгремевшую, и закончившуюся только вчера, и продолжающуюся по сей день. И все же, те самые раны и ожоги коснулись почти каждого современника, но иногда казалось: весь мир оправился от удара, кроме него одного. Раны приходили по ночам, они занимали мысли днем, появлялись всякий раз, когда левая рука делала то, что сподручнее делать двумя. А в последнее время прошлое облюбовало зеркала.

Как-то после госпиталя он уже лечился от непрошенных гостей. Долго и болезненно. Потом так же долго и безнадежно искал работу. К счастью, в областной клинике его увидел Айномеринхен - он как раз обходил этаж на очередном статистически-отчетном задании. Неожиданная встреча прошла бурно - оба рыдали. Возможно, от радости.

– А букетик где?
– поздоровался Кейтелле.

На этот раз в комнате не оказалось ни цветов, ни соседа. Постель его была застелена и тщательно смята. На ней валялись какие-то гигиенические принадлежности вроде полироли и старых мочал, но сам хозяин улетел в неизвестном направлении. Архарон стоял спиной к двери, почти прилипнув к окну - стекло в разводах и следах от ржавеющей решетки едва позволяло оглядеть двор. Всего окон в комнате было три - на одно больше, чем у самого Кейтелле, но от этого здесь не казалось светлее - солнечные лучи почти не проникали за крохотное грязное стекло.

Голос посетителя, тихо вопрошающий о цветочках, заставил жильца комнаты вздрогнуть - Архарон резко обернулся. На лице расцвела осторожная, но вполне искренняя улыбка, от вида которой Кейтелле поглубже засунул руку в карман - предстоящая беседа будила в нем нервное возбуждение.

То, что он ожидал услышать, однако, совсем не тянуло на беседу. Даже приблизительно. Даже чуть-чуть. Ведь фразы “я не знаю, кто такой Кириа” недостаточно и для расстегивания верхней пуговицы, а ничего другого от Архарона ждать не стоило. Потому что иной ответ можно спокойно приравнять к чуду или чему-то подобному. Так что Кейтелле очень удивился, когда обнаружил себя без верхней одежды за все тем же столом. Радостный, он уже мысленно приготовился к более-менее полноценным новостям. В конце концов, рассудил Кеталиниро, Аллидеррио не просил привести к его постели Кириа за руку… просто добыть сведения. Хоть какие-нибудь. Так что если Архарон сейчас выскажет это самое что-нибудь, то тут же можно и расслабиться и спокойно поспать одну ночь. У Кейтелле и своих поисков хватает выше крыши. Без всяких крыс.

Архарон, впрочем, не дал себя расспросить, улизнув из комнаты. Рука Кейтелле потянулась в сторону двери: куда, мол, ты? Но тот вернулся очень скоро, таинственный и напряженный. За предстоящий разговор гость готов был простить заключенному любую вчерашнюю резкость. Все раздражение, скрытое вчера, сегодня не имело значения.

Что бы ни сделал Архарон - это в прошлом. Так что… уже неважно. Неважно.

– Эти - самые чистые. Надеюсь…

Два мутных поцарапанных стакана лязгнули о стол.