Детки и Драконы
Шрифт:
Вздрогнули все. Казалось, даже Вейла подпрыгнула на своем плаще. Да что там Вейла - проснулся усыпленный драконом бородач! Он сел под деревом, куда его аккуратно переместил Рагнарек, и потрясенно вытаращился на обезумевшего дракона.
– Чего это с ним?
– охрипшим тоном поинтересовался Змий. Финист толкнул друга в бок и кивнул на Киду:
– А с ней?
Зеленой "сети", удерживающей демона, больше не было. Кида лежала на плаще, широко распахнув глаза. И в этих глазах бордовым пламенем перетекала смерть.
27
Первой, как ни странно, "очнулась" Луаллин.
– Какой-то зверский характер у твоей дочери...
– пробормотал Финист побледневшему Змию, когда девушка воспарила над землей и грубым мужским басом захохотала. Бедный папа почувствовал, как от этого смеха у него холодеют руки.
У стены, ловко нырнув в собственноручно созданный водяной столб и только благодаря этому не протаранив головой кирпичную кладку, встала на ноги и тряхнула мокрой гривой Луаллин. На сегодня ее лимит вежливости был исчерпан. Теперь императрице было плевать, что подумает распрекрасный повелитель драконов - свести со света джинна стало целью ее жизни.
Первое, что сделала разъяренная женщина - это накрыла участок земли, на котором они все разместились, пологом. Словно огромная прозрачная чаша возникла от леса и до терема. Она не пропускала магию и теперь тварь точно не смогла бы отсюда удрать. Луаллин криво усмехнулась, глядя в застывшее маской лицо Киды, потом подняла над головой посох и приготовилась атаковать.
Джинн тоже сообразил, что эта взбешенная чародейка с глазами цвета грозового неба не намеряна с ним шутить, и раскинул руки. Вокруг Киды образовалась плотная фиолетово-бордовая туча, клубящаяся и стремительно увеличивающаяся в объемах. Кое-где в этом текучем хаосе мелькали пока крошечные, но уже вполне различимые молнии...
– Я знаю, почему демон не покидает Киду!
– заорал Змий, кувырком уходя от первого разряда.
– Да мне плевать "почему"!
– рявкнула в ответ императрица, ловко уворачиваясь от роя крошечных, но ядовитых иголок.
– Скажи, как сделать, чтобы он ее все-таки покинул?!
Луаллин прекрасно понимала, что если демон в скором времени не отпустит ребенка, битва будет проиграна. Сражение вообще получалось каким-то однобоким: по одну сторону разбрасывалась атаками сама Кида, а по другую - лавировали члены ее семьи, боящиеся причинить девочке вред. Выудив из закромов памяти наиболее безопасные в такой ситуации чары, тётка хлопнула в ладоши, и племянницу накрыло волной, прижало к земле, заставляя извернуться и прервать недошёптанное заклинание.
А потом императрицу едва ли с места не сдуло диким злобным рёвом. Между ней и Кидой опустился дракон.
– Вырвался-таки!
– почти с восхищением подергал бороду Добрыня. Ящер припал на передние лапы, словно огромный котяра, остервенело зарычал в сторону совсем осатаневшей Луаллин и яростно ударил по земле хвостом. Вот за него-то Добрыня, недолго думая, и ухватился. Змий краем глаза заметил, как морда "тёзки" принимает удивленное выражение, а потом на ней появляется подобие ехидной улыбки, когда он разворачивает
– Финист, помоги ему!
– заходя на новый акробатический трюк, крикнул черноглазый.
"Ясный Сокол", все это время старательно шнырявший меж летающими в воздухе атаками, обернулся, оценил силу Добрыни, тащившего по земле дракона, и неуверенно переспросил:
– Кому именно помочь?
Друг ответить не успел, хотя по лицу было видно, что ему этого очень хотелось. Финист бросился вперед, на ходу создавая огнеупорный щит и с разбегу едва не сбил Добрыню с ног. Буквально в ту же секунду обнявшуюся парочку припечатало к земле струей пламени.
– Ах ты, Змиюка поганая, - поднялся на ноги богатырь, небрежно отбрасывая в сторону чародея.
– А ну ходь ко мне. Сейчас я тебе шею узликом завяжу!
– Не надо узликом!
– махнул рукой Финист. Булава в руках Добрыни потяжелела раз в двести и с тяжелым гулом впечаталась в траву. Витязь перевел на чародея мрачный взгляд и демонстративно засучил рукава.
– Я потом все исправлю!
– клятвенно заверил маг, быстро набирая скорость. Дракон рыкнул для остраски, проводил желтыми глазами странную парочку бегающих друг за другом людей, спружинил на всех четырех лапах и поднялся в воздух.
– А ну сидеть, крылатый паразит!
– взвыла Луаллин, метко стреляя в дракона струей. Его она поранить не боялась, потому атака вышла на редкость удачной. И холодной. Дракон подавился ревом и пошел на экстренную посадку.
И вот тогда, перекрывая все остальные звуки, ослепляя и отдаваясь болью в каждой напряженной вене, грянул взрыв. Ударной волной Змия и Финиста вынесло за пределы купола. Они пролетели с десяток метров, упали на землю, несколько раз кувыркнулись через головы и больше не поднялись. Саму императрицу метнуло к дракону, который от неожиданности схватил ее в охапку, накрыл сверху крыльями и тем самым спас от возможных увечий. Кида взвизгнула что-то нечеловеческим голосом, ровно тряпичная кукла оторвалась от земли, ударилась затылком о прозрачную стену и сползла на пошедшую волнами землю.
А в центре всего этого ужаса, широко расставив ноги и воздев руки к небу, стоял Правитель драконов, беспощадный и безжалостный в этот момент.
– Рагнарёк, - шепотом, чувствуя как силы покидают ее, а глаза закрываются под тяжестью чужеродной магии, позвала Луаллин. Ей стало вдруг абсолютно все равно, что произойдет дальше. Хотелось только спать, забыться, провалиться куда-то в сладкую негу и отгородить себя от этого кошмара.
– Рагнарёк...
– повторила она, как будто это еще могло что-то изменить.
Правитель драконов, сейчас как никогда напомивший дикого огнедышащего зверя, оправдал свое имя.
28
Я открыла глаза и обозрела над головой чистое небо. Странно. Засыпала, вроде, в подвале... Невдалеке шумел лес. Тысячи едва различимых голосов сливались в один и проникновенно жаловались на жизнь. На то, что гады-колдуны совсем страх потеряли и в присутствии госпожи (меня, тобишь) упражняются в смертельной магии прямо под носом у лешего... На драконов, перелетевших океан, дабы попортить местную растительность... И еще на джиннов, взрыхливших молниями веками нетронутую землю так, что на ней теперь пшеницу сеять можно.