Детские сердечки

Колкий снег бил в лицо, когда я медленно и размерено шагал по брусчатке до перекрестка. После поворота ветер стал бить в ухо, но всё равно было несколько легче.

Через три квартала, за очередным углом меня уже поджидал БМВ Янека.

– Ну что? Удачно? – спросил я, усаживаясь на «штурманское» место.

– Более чем, – усмехнулся Ян. – Ребенок уже за пределами Норвегии и к утру будет у своих родителей в Дании.

– Дай то бог, – прошептал я. – Хоть кому-то в этой жизни должно повезти.

Глава 11

Я ерзал на неудобном пластиковом стуле. Нет, минут десять на нем восседать вполне комфортно, но проблема в том, что под моим седалищем он уже пару часов.

Вместе с товарищами мы сидели в большой комнате, в том самом складе, куда несколько месяцев назад меня, испуганного и пьяного, притащил Янек. Это помещение использовалось для редких тайных встреч и брифингов, когда некоторые члены коллектива просто физически не могли вырваться из столицы Норвегии.

Вообще, как я понял, по всей стране существовал с десяток «берлог», где в случае проблем можно залечь на дно. Именно в одном из них я и провёл свои «синие» дни.

Складывалось ощущение, что вся эта деятельность приносит неплохие деньги – содержать столько недвижимости дело не дешёвое. Но при этом, живых денег я особо не видел. Так, периодически выдавали некоторые суммы на мелкие расходы, не более. Янек и Ричард уверяли, что организация находится на самообеспечении, и огромные суммы уходят на взятки и откаты, да к тому же большую сеть агентуры необходимо было поддерживать. Оказалось, что помимо нас, активных членов, существуют много сочувствующих, помогающих по мере сил.

Не верить им у меня оснований не было.

Смущало другое. Зачем я им? У них всё отлично отлажено, и прекрасно работало без меня. Люк добывает информацию. Ричард планирует. Янек и Жанна организуют наблюдение, прикрытие и осуществляют сам план. В схему я вписывался как пятая ножка к столу – вроде и не мешает, но и без неё можно обойтись.

А значит, они задумали нечто новое, то, с чем боятся сами не справиться. А может быть, не хотят пачкаться. Меня пригрели после жестокого убийства. Они знают, что грань, тормозившая обычных людей, мной пройдена. Значит – им нужна попросту «торпеда».

Самое интересное, что меня это устраивало. Я пытался прислушаться к себе, но внутреннего противоречия не ощутил. Мне, по большому счету, было всё равно. Делай что делаешь, и будь что будет, как говорили древние.

Сейчас у небольшой металлической белой доски в углу, где были маркером выведены имена и фамилии под чёрно-белыми фотографиями, прижатыми магнитами, стоял Янек и проговаривал еще раз все известные ему факты.

– Борислав Крогуч, сорока трех лет, приемными детьми занимается на профессиональной основе уже более десяти лет. Другие источники дохода не зафиксированы. – Ян говорил по памяти, хотя я знал, что в распахнутом блокноте на столе все эти данные скрупулёзно записаны. – Одновременно у него под надзором находятся от семи до пятнадцати детей. Наша проблема усложняется тем, что один раз мы уже выкрадывали у него ребенка. После того случая отмечено усиление его внимания за всеми мелочами, а особенно, за детскими передвижениями. Без присмотра дети теперь не остаются никогда.

Я оглядел присутствующих. Ричард сидел, оперившись рукой о стол и положив на кулак щеку, мутными глазами глядел куда-то в стену. Люк сидел на таком же, как у меня, пластиковом стуле в углу и, погрузившись в себя, играл массивной зажигалкой Zippo. Единственным человеком, кто хотя бы внешне выказывал хоть какое-то участие – была Жанна. Вечно недовольная, она сидела за столом, насупившись, однако внимая каждому слову Янека.

Было видно, что подобное они прослушивали уже не один десяток раз. Хотя возможно – даже и сотню.

– У кого какие мысли? – спросил Ян, после небольшой паузы по окончанию доклада. – Вот ты, Виктор.

– Этот Борислав мне не нравится. Слащавый он какой-то. Напомаженный. Одним словом – румын.

– Он не румын, – Ян подхватил блокнот и начал быстро его пролистывать. – Он болгарин.

– А какая разница? – всё же до конца шутки выдержать каменное лицо не получилось, и я залился смехом.

– Чего это он? – Янек с непонимающим видом спросил у Жанны.

– Да телевизор он пересмотрел, – угрюмо зыркнула толстуха. – Есть в России такое кино…

– Культовое кино, – перебил я.

– Культовое кино, – спокойно добавила Жанна, – Называется «Брат». Настоящая инструкция по применению вот таких же придурков, как он, – и её толстый подбородок кивнул на меня. – Две части даже сняли.

– А чегой-то я придурок? – деланно возмутился я. – Кино хорошее. Реально культовое для российского зрителя.

– А о чем оно? Я никаких «Братьев» не смотрел, – вмешался в разговор, до этого индифферентный Люк.

– Ну, это криминальная драма. Там паренек после войны возвращается к себе в село, – видя непонимание нерусской публики, сразу же даю пояснение – в деревню, где мать отправляет его в Большой Город, к старшему брату.

– Зачем?

– В девяностых в русском селе была полная безнадега и декаданс. Работы нет, а если и есть, то низкооплачиваемая. Выходов немного – один из них садиться на синьку.

– Садиться на что? – ребята явно не понимали мой сленг.

– Ну, синячить. То есть, чрезмерно пить. Злоупотреблять алкоголем, – наконец нашел я подходящее сравнение. – А злоупотребление алкоголем до добра еще никого не доводило.

– Согласен, – кивнул Люк. – Я по работе на такое насмотрелся, что пьяные делают. Как у вас говорят – волосы шевелиться начинают.

– Ну вот. В деревне и провинциальных маленьких городах перспектив для молодежи нет, вот они или спивались почем зря, или в большие города за длинным рублем подавались.

– Значит, мать хотела главного героя устроить в жизни? – вернул разговор к обсуждению фильма Ян.

– Ну да, чтобы брат пристроил младшего к делу. Проблема оказалось в том, что старший брат за это время стал наёмным убийцей.

– И?

– Старший брат обманом и втягивает младшего в свои дела, спихивая на него полученные заказы. Параллельно младший заводит связи где-то на уровне социального дна, что его впоследствии и спасает. В общем – интересное кино, поглядите на досуге, – резюмировал я.

– Да нечего там глядеть, – вмешалась Жанна. – Фильм про потерявшего берега отморозка, убивающего всех налево и направо. Как в том нью-йоркском клубе – он убивает в подсобке всех, кто попадается на глаза.

– В нью-йоркском? – удивился Ян. – Я думал, кино российское.

– Во второй части у героя убивают боевого товарища. Поиск убийц приводит в Америку, куда герой отправляется вместе со старшим братом-киллером, – пояснил я. – К слову – не в нью-йоркском клубе, а в чикагском.

– Ну в чикагском, какая разница? – фыркнула Жанна. – Факт того, что герой отморозок – это не отменяет.