Дева-Смерть

Впрочем, Юли идет всё. Оттеняет ее собственную красоту.

— Эжен, я тебе уже говорила: это я должна была стать ее матерью. И все эти годы, пока она росла, я об этом думала. Кроме того, я хочу, чтобы в Мидантии хоть раз взошла на престол женщина. Сама, а не через алтарь и венец. Чтобы именно ее короновали. Чтобы она стала императрицей, а не женой императора. Чтобы царствовала сама — по праву рождения.

— Юли, ты всё же многовато читала в детстве, — рассмеялся Евгений.

— А с чьей подачи? Я честно считала, что с одной красоты толку мало. Даже моей. Мне хотелось быть умной, как вы с Констансом. Но я и сны в детстве странные видела, помнишь? О быстрых колесницах без лошадей, о независимых женщинах в мужской одежде…

— Ага. И о студентках Академии. И о какой-то даме — влиятельном канцлере правительства. Юли, такого не будет никогда. Ты еще женщину-Патриарха представь… В высокой митре и в алой мантии.

— А что? Запросто.

Сейчас они говорят, как раньше. До… всего.

Когда Юли и впрямь могла взахлеб пересказывать прочитанное, советоваться, доверять. Даже если и тогда — уже не до конца.

— Кстати, знаешь, что говорят в народе? Софииуже простили все ее грехи. Теперь она — невинная, добродетельная жертва, а я — бесстыжая развратница. Мне приписывают любовников даже больше, чем я сама себе сочинила. А еще я собираю коллекцию их сердец. И храню у себя в тайной шкатулке, в будуаре, под замком. Как наш сумасшедший предок — трупы врагов в сыром подвале.

— Ну, нам лично он не предок. Ту династию свергли еще до Зордесов. Тебя всё это оскорбляет?

— Забавляет и веселит. — Юлиана неотрывно смотрит в золоченую раму. А Евгений — в ее отражение. — Не запрещать же нашим добрым подданным чесать длинными языками. В конце концов, я восемнадцать лет ждала, пока наконец станет можно предаваться всевозможным порокам и развратам на законных основаниях.

— Ждала — все восемнадцать лет? Прямо с рождения?

— А то и с зачатия. Ты забыл — это я когда-то возмущалась, что мальчишки шляются по дорогим куртизанкам, а для девочек куртизанов почему-то не придумано? Сиди себе, читай книги и представляй одну теорию, как последняя дура. На основании чужих книжных фантазий.

— Почаще это говори, тебе еще не то припишут, — рассмеялся Евгений. — Юли… считай меня полным идиотом, но я так и не вспомнил. Фиалки — это откуда? Что-то из нашего общего детства, да?

Какой-нибудь затейливый герб придуманных в ту пору стран? Константин рисовал их просто великолепно. Кажется, что помнишь всё, никогда не жаловался на память, а тут…

— Считай, я просто пошутила.

— Ты обиделась, а не пошутила.

— Если бы обиделась — ты бы в ту ночь спал один. Или с еще не набранными томными одалисками… Ладно, Эжен. Просто это тоже глупость. Но и впрямь из детства — в том числе. Помнишь, я как-то взяла и нарисовала острые такие, устрашающие шипы не только розам, но и всему прочему цветущему — одуванчикам, фиалкам? А то несправедливо, что у роз есть, а у остальных — нет. Но на самом деле против правды не попрешь, верно ведь? И шипов у фиалок, одуванчиков и всяких там лютиков природой не предусмотрено. И ты мне тогда об этом сказал. Я еще очень расстроилась… А после свадьбы я пыталась дать тебе понять, что ты можешь мне верить. Потому что большую часть моих шипов ты сам придумал. Нарисовал их мне, как я в детстве, и поверил. Потому что они вроде как должны быть…

Юлиана вдруг шатнулась, прижав тонкие пальцы к бледным вискам. Блеснул в рыжине еще не снятый изумруд.

— Юли… — Евгений оказался рядом вмиг. Сам не успел понять, насколько близко.

— Эжен, ничего… — вымученно улыбнулась она. — Не пугайся… Я сейчас… меня зовут. Куда-то. Вернусь, не бойся… Только не отпускай меня. Никогда не отпускай.

Глава 6

Глава шестая.

Эвитан, Лютена — окрестности Лютены.

1

Возможно, Бертольд Ревинтер видел это в ночных кошмарах — и не раз. Выступающий из полутьмы кабинета легкий, скользящий силуэт Ирии Таррент.

— Само воплощение мести, — усмехнулся министр. — И смертоносной отваги.

Вот только мстить Ревинтеру уже поздновато — не после общего союза. Да и не глазах же у Роджера.

Кто бы мог подумать, что Ирия вдруг станет щадить его чувства?

— Мне следовало убить тебя еще тогда. В Лиаре, — вздохнул когда-то почти всесильный министр.

— Вы не виноваты, — вполне искренне заверила девушка. — Вы честно пытались. И неоднократно.

— Ты представляешь, что Лютене конец, если эта бешеная солдатня сорвется с цепи? Здесь будет вторая Сантэя.

Ни Ирия, ни Бертольд Ревинтер не видели и первой. Вот Роджер — тот да. Как и Анри Тенмар, до которого еще надо добраться. Вырваться из долгой ловушки под названием Лютена.

Зато в солдатне министр разбирается, да. Сам когда-то таких с цепи спускал.

— У нас есть тот, кто спас первую. И всего в дне пути отсюда. Или в ночи — если быстро скакать. Не спрашивайте, откуда он здесь взялся. Я и сама до конца не понимаю. Анри Тенмар и так возьмет город — если тот некому станет защищать. Не вас же солдатня коронует. Они презирают не вояк. Поэтому лучше, если вы изыщете способ открыть ворота и сдать Лютену. А сейчас поспособствуйте мне выбраться из города. Мне и вашему сыну Роджеру. И да — нам нужны лучшие лошади. Моя осталась в конюшне Эрика.

— Это еще зачем?

Ирии и самой бы спокойнее оставить его здесь. Для присмотра за Эйдой и Мирабеллой. Чтобы вовремя вывести их… если она всё же ошибается.

Вот только как заложник Роджер нужен еще больше. Даже если так считать будет только его отец.

— Так и знала, что с первым пунктом вопросов не будет.

— Это и мое решение, отец, — негромко, но твердо произнес… муж Эйды. Тот, кто встретил Ирию здесь и немедля проводил к своему отцу. И кто явно сегодня не ложился вовсе.

В последние месяцы в Лютене вообще мало кто спит.

— У вас нет выбора. У нас у всех. Роджер будет вашим представителем — для переговоров с Анри. Из всех нас он видел его последним — и они не так уж плохо общались. А сейчас мы зря теряем время.

Серж встретился в ночном коридоре. Почти под дверью. Подслушивал? Уже научился и этому?

Возможно ли было прежде такое вообще в ядовитом особняке ядовитого Ревинтера? Кстати, новый братик тоже знал Анри. И тот к нему относился лучше, чем к Роджеру. Но вот военный переговорщик из Сержа… Такому он еще точно не научился.

Зато уже почти восстановился после ранения. Роджеру такое не светит вовсе. Его хромота — это навсегда.

Но скакать в седле и она не помешает.

— Очень вовремя, братишка, — Ирия обняла его всего на миг. Зато крепко. Вместо спящих Эйды и девочки. Если спящих. — Присмотри за нашими сестричкой и племянницей в наше с Роджером отсутствие.

Серж кивнул — серьезно и героически.

Анри Тенмар спас Ирию когда-то. Вечность назад. Тогда — спас. Но вот во что прошедшие годы превратили их обоих? С чего ему верить ей? А когда-то спасенной им девчонке — своему давнему спасителю?

2

Налей еще вина, мой венценосный брат,

Смотри — восходит полная луна;

В бокале плещет влага хмельного серебра,

Один глоток — и нам пора

Умчаться в вихре по Дороге Сна [1]…

Ревинтер-старший не подвел — быстроногие лошади и впрямь лучшие. В его отборных конюшнях. Отличные дамарцы.