Девочка Да Винчи-2. Любовь
Шрифт:
– Не понимаешь? Я отец Арины. Отец твоей сестры.
– С чего вы взяли, что вы её отец?
– Соня, я мог бы рассказать…
– Я всё знаю. У вас с мамой были отношения. Потом вы её опять бросили. Но вы же понимаете, мама была красивой, молодой, у неё были еще мужчины, так что.
– Соня, я могу сделать текст ДНК.
Меня бомбит от его слов. Просто бомбит! Хочется набросится с кулаками! Просто ненавижу его.
– Попробуйте! Я её опекун. Если я не дам разрешения вы к ней на пушечный выстрел не подойдете!
Не знаю откуда у меня берутся силы и
Ненавижу!
– Софья, я не хочу ругаться, ссорится. Я не за этим пришёл. Я… я хочу вам помочь. Я знаю о вашей ситуаций с квартирой. У меня… у меня есть возможности.
– Нам и без вас помогают. Спасибо.
– Послушай, я… я не собираюсь отбирать у тебя Арину. Я просто хотел бы её видеть, воспитывать. Помогать. Я… я ведь ничего о ней не знал. Ничего… Я и… я и о том, что твоя мать умерла узнал не так давно…
Он опускает голову. Потом неожиданно делает шаг в сторону сугроба, зачерпывает пригоршню снега и яростно трет лицо.
А у меня… у меня сердце щемит.
Аришка. Моя девочка. Моя куколка. Сестрёнка. Родная моя.
Она имеет право знать о своём отце.
Имеет.
Глава 42 (24.06)
Глава 42 (24.06)
Возвращаюсь в Студию, перед дверью комнаты торможу.
Я всё еще не знаю, что делать и мне очень страшно. Страх пробирается под кожу, морозит кости, выворачивает их наизнанку.
Что мне делать если этот человек заявит свои права? Что мне делать?
Закрываю глаза, прислоняюсь к стене.
Господи, ну почему опять?
Наверное, в прошлой жизни я была очень плохим человеком, раз в этой на мою долю выпали такие испытания. Очень плохим.
Мне всего девятнадцать, а я уже похоронила отца, мать, бабушку, почти потеряла жильё. У меня ничего нет. И никого. Кроме сестры.
Чувствую легкое дыхание и касание пальцев. И знакомый до боли аромат.
Нет, я не права! У меня еще есть Даня. Конечно! Но… Сестра…
– Соня… скажи, что всё в порядке? – он говорит шепотом, почти прижимаясь к мои губам. Как хорошо, что наша комната в закутке, сюда никто не зайдет случайно. Можно целоваться. Что я и делаю.
Целую моего героя. Нежно и крепко. Проваливаюсь в него.
Люблю.
Я его люблю!
И могу сказать – боже, спасибо тебе за этот подарок!
– Соня…
– Даня… я… я пока не знаю.
– Расскажешь?
Конечно, я всё ему расскажу, только…
– Давай позже, сейчас надо Аришку покормить, позаниматься с ней. Или… ты хотел уехать?
– Ну… у меня завтра пара важных самостоятельных в школе, ты не забыла, что я у тебя еще малолетка и немного учусь?
– Нет, конечно, ты что. – улыбаюсь, потому что он никакой не малолетка. Уровень ответственности у него – у многих взрослых мужчин такого и близко нет. Например, у этого… Алексея Николаевича…
– Я могу позаниматься у тебя, сейчас, если не буду вам мешать. Просто почитаю пару
параграфов, порешаю задачки.В груди теплее оттого, что он не собирается бежать, а останется со мной, с нами.
Я думаю, может… может на самом деле уехать вместе с ним? Переехать к нему? Я знаю, что его родители не против. Наоборот.
Мы несколько раз созванивались с его мамой, Еленой Петровной, она в курсе всех наших проблем. Ну, то есть об угрозах она пока, я надеюсь, не знает, но…
Вечер проходит очень душевно. Сначала мы вместе ужинаем, на десерт те самые блинчики – правда, Арина уже успела съесть парочку, пока я разговаривала с её отцом.
После ужина Даня занимается, мы с Аринкой тоже. Читать она у меня уже научилась довольно бойко, а вот с прописями проблема, они ей не даются, хотя, казалось бы, рисует она более чем уверенно для такого маленького ребёнка.
В девять вечера я веду Арину в душ, потом читаю ей сказку, жду, пока она уснет. В комнате горит только ночник, Даня сидит в кухонном углу, мне кажется, он тоже вот-вот уснёт.
Подхожу к нему, присаживаюсь на корточки заглядывая в любимое лицо.
– Устал? Засыпаешь…
– Нет, нормально, просто темновато, видимо мой организм решил, что уже пора.
– Заварить тебе еще чаю?
– Лучше кофе с молоком.
– Спасть потом не будешь.
– Я-то? Еще как буду!
– Тогда хорошо. Сейчас.
Ставлю чайник, конечно, он шумит, но Аришка привычная, она может спать при любом шуме.
Делаю две чашки кофе, себе и Дане. Кофе у меня молотый, ароматный, Даня мне купил в той самой кофейне, где мы встречались с его друзьями.
– Тебе с молоком, с сахаром?
– Да, пожалуйста.
Он стоит сзади, обнимает меня за талию. Это такой, невероятно чувственный и тёплый момент, я не ощущаю, что мы с ним два разных человека, я ощущаю нас как одно.
Даня моя половинка, а я его. Мы неотделимы друг от друга в этом моменте, сейчас. И я хочу, чтобы навсегда.
Откидываю голову, зная, что будет дальше. Он прижимается губами к моей шее.
– Любимая моя…
Любимый мой. Не произношу, думаю, но уверена, что мысли мои он сейчас читает.
Улыбаясь, наливаю в чашки молоко, кладу сахар, размешиваю.
– Садись за стол. Блины еще остались, есть конфеты.
– Ничего не хочу, только смотреть на тебя.
– Придётся не только смотреть. Еще и слушать.
– Я готов.
Начинаю издалека, но коротко. О маме, о её первой любви. Даня в какой-то момент мрачнеет, берет меня за руку, неожиданно прижимается к моей ладони губами.
– Малыш… прости меня…
– За что?
– За то, что я… за то, что я бросил тебя тогда.
– Ты… ты не бросал, мы же не были вместе, только…
– Я хотел тогда, чтобы были. Ты мне очень нравилась. Больше, чем очень. Я был влюблен, с ума сходил.
– Был? – улыбаюсь мягко, двигаясь ближе, чтобы ощутить тепло его тела.
– Был влюблён. Сейчас я люблю.
– А это разные вещи?
– Наверное, да. Просто я тогда еще не понимал, что значит любить.
– А сейчас понимаешь?